Читать интересную книгу Сон в Нефритовом павильоне - без автора

— О, да это поистине ханьский Цзя И[144] или танский Лу Чжи![145] Похоже, среди наших ученых сегодня появился подлинный талант!

Император поставил это сочинение выше всех остальных и приказал позвать подавшего его. Едва Ян почтительно склонился перед троном, как подскочил правитель Хуан И-бин и оттеснил юношу со словами:

— Ян Чан-цюй — мальчишка, не ему рассуждать об управлении государством! Пусть лучше занимается стихоплетством!

И еще один придворный проговорил со своего места:

— Этот Ян Чан-цюй — молокосос и неуч! Как он смеет давать советы Сыну Неба? Его сочинение нужно бросить на свалку!

О том, как поступил император, вы узнаете из следующей главы.

Глава седьмая

О ТОМ, КАК МИНИСТР ИНЬ ВЫДАЛ СВОЮ ДОЧЬ ЗАМУЖ И КАК ЧЛЕН ИМПЕРАТОРСКОЙ АКАДЕМИИ ЯН ОТПРАВИЛСЯ В ССЫЛКУ

Императору так понравилось сочинение Яна, что он назвал его первым среди всех. И тут один из придворных сказал:

— Древние мудрецы говорили: «Государю надобно следовать только заветам Яо и Шуня». А Ян Чан-цюй пишет о силе, что есть первая ошибка. В «Книге истории» упоминаются страх и послушание как основы правления страной, но их должны воцарять министры, а не самолично император, — вот вторая ошибка. Прошу ваше величество вычеркнуть имя этого невежды из списков и установить другого победителя.

Это говорил государственный советник Лу Цзюнь, наследник приемов небезызвестного Лу Ци, вельможа ловкий и хитрый, готовый пресмыкаться перед сильным и обливать презрением слабого, умевший провести самого императора, старый завистник, давно уже искавший занять более высокое положение при дворе и пока утвержденный новым императором на прежнем посту в воздаяние хорошего знакомства с делами минувшего царствования и за преклонный возраст. Он не смог промолчать, потому что похвала, полученная Яном от императора, и ученость этого юноши больно ущемили его самолюбие.

Император выслушал его и промолчал. Заговорил другой вельможа:

— Известно, что Ван Бо[146] в эпоху Тан прославился своими стихами уже в возрасте девяти лет, а Цю Цзюню было всего девятнадцать лет, когда он удивлял императорский двор при династии Сун своими обширными познаниями. Издревле способности и талант не зависят от возраста. Слова почтенного Лу Цзюня несправедливы: император спрашивает нашего совета, и каждый обязан дать его в меру понимания и способностей. Действительно, управлять государством в древности и теперь — не одно и то же. Как не считаться с этим? Но сановник Лу Цзюнь боится нового слова, заступает дорогу молодым, отрицает полезность наук и искусства, искажает истину. К тому же он пристрастен. Я готов утверждать: сочинение Ян Чан-цюя напоминает по духу творения Дун Чжун-шу[147] и Цзя И, не уступает в мудрости словам Хань Ци[148] и Фу Би. Своей откровенностью и проницательностью Ян Чан-цюй схож с достойными Цзи Чан-жу[149] и Вэй Чжэном.[150] Небо подарило вашему величеству умного подданного!

Эти слова принадлежали циньскому князю Шэнь Хуа-цзиню, зятю императора и правнуку одного из соратников основателя династии, Шэнь Хуа-юня. Двадцати лет от роду князь уже не имел себе равных в военном и поэтическом искусстве и был выбран в мужья императорской сестре. Мудрый вельможа сразу распознал в Ян Чан-цюе выдающиеся способности и понял коварство Лу Цзюня.

Лу Цзюнь затаил зло, но спорить не стал, а Ян Чан-цюй простерся перед государем.

— Ваше императорское величество, мудрые сановники, может быть, правы, говоря, что я неуч и моя победа на экзамене незаслуженна. Мне нельзя стать вашим придворным, ибо вдруг я не смогу оправдать ваших надежд. К тому же я оказался непочтительным к монарху, посмев давать советы. Мне стыдно и совестно! Прошу ваше величество вычеркнуть мое имя из списков и наказать меня за непочтительность к государю.

Ян Чан-цюю было только шестнадцать лет, его скромные слова пришлись по душе всем и самому императору.

— Хотя он молод, но уже мудр, — произнес Сын Неба.

Император наградил Яна алым халатом и поясом с нефритовыми украшениями, двумя конями, музыкальными инструментами из придворного театра, пожаловал ему звание члена императорской академии и дом в Запретном городе.[151] Отвесив почтительнейший поклон, Ян подпоясал новый халат, сел на одного коня, на другого навьючил инструменты и поехал в свой новый дом. На улицах толпились люди, желавшие взглянуть на молодого красивого вельможу, слышались возгласы восхищения. У ворот своего дома Ян спешился и прошел в покои, в которых толпились важные гости, уже прибывшие с поздравлениями.

Вдруг раздались почтительные восклицания — пожаловал первый министр Хуан. Ян вышел ему навстречу. После приветствий гость сказал:

— Ваши таланты потрясли всех, государь наградил вас по достоинству. Мы рады видеть при дворе такого способного юношу. У меня множество заслуг перед троном, но уверен, что у вас будет их еще больше!

На следующий день Ян делал ответные посещения. Сначала он отправился к первому министру. Тот радушно принял юношу и разговаривал с ним, как отец. Потом, предложив выпить по чарке вина, подсел к юноше и взял его за руку.

— Хочу сделать вам одно предложение: у меня есть дочь, хорошая пара для вас. Вы еще не женаты, так не желаете ли стать моим зятем?

Ошеломленный неожиданным предложением, Ян не сразу нашелся. «Министр Хуан — могущественный вельможа, хорошо знает жизнь и понимает, что мне будет трудно ему отказать. Но ведь Хун прочила мне в жены барышню Инь». Так подумал Ян, а вслух произнес:

— Я не вправе ответить вам, не посоветовавшись с родителями.

— Это понятно, но я хочу знать, что думаете вы сами. Прошу вас об откровенности, — сказал Хуан.

— Женитьба — важное дело, и я обязан прежде спросить отца с матерью.

Вельможа обиженно промолчал.

Не успел юноша отъехать от ворот дома первого министра, как послышались крики скороходов, извещавших прохожих о приближении экипажа знатного сановника Лу Цзюня. Увидев Яна, тот велел придержать лошадей.

— А я разыскиваю вас, — что за удача! Мой дом отсюда неподалеку, не согласитесь ли зайти ко мне? — воскликнул хитрый вельможа.

Ян без большого желания последовал за ним. Проведя гостя в свои покои, Лу Цзюнь начал с извинений:

— Во дворце я дурно отозвался о вашем сочинении, но теперь понял, что был неправ. Вы уж не обижайтесь на старика — всякое бывает!

Ян пожал плечами.

— Разве достойно молодым обижаться на старших?

— Есть старинный обычай: после успеха на экзамене обзаводиться женой. Я слышал, что вы холосты, верно? — с улыбкой сказал Лу Цзюнь.

— Да.

— А у меня есть сестра, очень милая и добрая женщина. Она стала бы вам хорошей супругой.

— Это уж как скажут мои родители, сам в таких делах я не волен. Как будто они уже подыскали мне невесту.

Лу Цзюнь понял, что говорить о женитьбе нет смысла, и беседа прервалась. Он был раздосадован: сначала ему не удалось опорочить Яна перед императором, теперь, когда он задумал прибрать молодого академика к рукам, женив на своей сестре, сорвалось и это. Расставанье было холодным.

У себя дома Ян задумался: «Лу и Хуан желают породниться со мною. Если не сделать решительного шага, они сумеют окрутить меня. Нужно немедля повидать военного министра Иня и выведать его намерения относительно дочери, а потом навестить родителей и заодно получить их согласие на брак с барышней Инь».

Он тут же отправился к военному министру. Тот принял его радушно и, приветливо улыбаясь, спросил:

— А вы меня помните?

— Как я могу забыть вас, если в Павильоне Умиротворенных Волн вы были так благожелательны к моим стихам?

— Ваше лицо сияет, как полная молодая луна. Похоже, вы собрались жениться! Откройте тайну — на ком? — с веселым смехом произнес министр.

— Я не богат, не родовит, где уж мне жениться! — потупился Ян.

После недолгого молчания министр сказал:

— Вы ведь давно не видели отца с матерью. Когда к ним собираетесь?

— Как только Сын Неба даст разрешение, поеду сразу.

— А вы попросите государя об этом, — посоветовал министр Инь.

Ян, не откладывая, направился во дворец и подал прошение об отпуске. Император вызвал его к себе и сказал:

— Мы только что взяли вас на службу, и нам прискорбно расставаться с вами. Но родители ваши нуждаются в сыновней заботе, придется отпустить вас. Навестите их и через месяц-другой возвращайтесь ко двору. Такова наша воля.

Рано утром следующего дня проститься с Яном заехали и министр Инь, и вельможный Хуан. Оба пробыли недолго и, пожелав Яну благополучия в дороге, стали раскланиваться. Военный министр перед самым уходом шепнул юноше:

— Поговорить по душам так и не удалось. Когда вернетесь, тогда все и обсудим.

Уложившись, Ян велел мальчику-слуге подавать экипаж. Скоро столица осталась позади, но и за ее пределами Ян повсюду слышал: