новость Мельникову не понравилась. Зачем жить неизвестно где, когда скоро будет свободна эта квартира? Ему будет гораздо спокойнее, если Илона останется здесь.
Глава 13
– Я кое-что купил по дороге домой, – Вадим решил перевести тему разговора. – Думаю, тебе понравится. Правда, я в этом ничего не понимаю, но милая консультант сказала, что это то, что нужно. Подожди минутку.
Мельников вернулся в комнату через пару минут, держа в руках пакет с узнаваемым в городе логотипом. Илонка знала этот магазин, и иногда покупала себе там карандаши, которыми были безумно приятно рисовать. Держала магазин потрясающая дама-художник, и общаться с ней было одно удовольствие! Цены на некоторые вещи кусались, зато качество – выше всяких похвал. В первый раз она зашла в магазин с простой вывеской “Всё для художника” из любопытства. И пропала! Такого разнообразия кистей, красок, мелков и всего остального она нигде и никогда не видела. Жаль, что большую часть материала она просто испортит. Так что покупала только “волшебные” карандаши.
– С ума сошел! – девушка просто обалдела, загляну в пакет. – Зачем?
– Чтобы тебе было нескучно, – улыбнулся довольный мужчина. – Так, все, сначала ужин, потому будешь все это добро разглядывать.
И вот что с ним делать? Разговор на тему необоснованных трат быстро прекращает, балует ее, так ведь и привыкнуть можно! Еще пойдут ненужные фантазии на тему “Жили они долго и счастливо”. А Илонка этого очень сильно боялась, ведь уже совсем чуточку влюблена. И даже не столько за внешность он нравился девушке, хотя и этот момент отрицать глупо, а за доброту, деликатность и надежность. Кому-то очень сильно повезет. И пусть немного зануда и педант, она бы это пережила.
“Так, стоп! Прекращаем фантазировать”, – блондинка тряхнула головой, прекрасно осознавая, что ничего хорошего из этого не выйдет.
– Ты там где застряла? – донесся крик Вадима из кухни. Вот же дурочка, могла бы на стол накрыть, а она вместо этого нюни распустила.
– Завтра зайдет Валентина Дмитриевна, – сообщил мужчина, когда они сели за стол. – Это врач, не пугайся, – с улыбкой пояснил девушке, которая испуганно замерла с ложкой в руке. – Посмотрит, как проходит лечение.
Илонка только молча кивнула, спорить с Вадимом, фамилию которого она так и не спросила, было бесполезно.
– Потом я немного поработаю и съезжу за машиной. И отправимся за твоими вещами.
– Скажи, у тебя всегда все по плану? – не удержавшись, спросила она.
– Ну, я стараюсь рационально распределять время, чтобы успевать по максимуму, – пожал плечами Вадим. – Не смотри на меня так, отдыхать я тоже умею.
– Не верится, – прищурилась Илона.
– Зря. Вот когда тебя встретил, как раз ехал от друга. Я тогда выиграл ящик кефира, – усмехнулся Мельников.
– Зачем? – глаза блондинки от удивления стали большими-пребольшими.
– Так вышло, – мужчина пожал плечами. – Хотя спорили на ящик коньяка.
– И как от одного перешли к другому? – ей было интересно, как же так получилось.
– А мы сами не поняли. А зная Бугая, он стандартным ящиком не ограничится, – весело сверкнул глазами Вадим.
Илонке не терпелось сунуть нос в пакет с покупками, поэтому чай она допивала быстро. Глядя на такое нетерпение гостьи, Мельников, прихватив их кружки, пошел в гостиную. Анька даже в детстве с таким обожанием не разглядывала новую Барби, как Илона карандаши и краски. Сразу видно, что человек увлечен этим. Вадим был далек от рисования, живописи и всего, что с этим связано, мог оценить с позиции красиво или не красиво, да и музеи не очень-то жаловал.
Вот всякие технологические выставки очень уважал, и часто ездил в Москву, чтобы быть в курсе – пусть он по образованию и юрист, но приходилось осваивать и техническую сторону их фирмы. Оказалось, ничего сложного, и очень даже увлекательно. А для настройки оборудования и его технической поддержки у них есть целый отдел хороших спецов.
Ему даже стало немного обидно, что Илона, увлеченная рисованием, кажется, забыла о нем. Она быстро-быстро наносила, казалось бы, беспорядочные штрихи на бумагу, даже не замечая, что прикусила кончик языка. Вадим впервые мог разглядеть ее в нормальном состоянии и не в его одежде. Почему-то ему казалось, что она ниже ростом и более субтильная. Нет, просто тонкая и изящная, а не болезненно-худая.
Он встал за спиной Илоны, разглядывая, что же она рисует. Подсолнухи. Целое поле подсолнухов.
– Почему подсолнухи? – поинтересовался Вадим.
– А почему нет? – не отрываясь от занятия, вопросом на вопрос ответила девушка. – Захотелось чего-то яркого. Но это так, баловство одно. Красивую картину я все равно не нарисую.
– Почему? У тебя очень похоже выходит.
– Ну, немного похоже, да. Не хватает знаний, техники. Со школьных уроков много не вынесешь, – немного грустно ответила Илона. – Но я хотела бы быть фотографом. А для этого у меня нет даже школьных знаний.
– Как одно связано с другим? – Вадим не мог уловить этой связи.
– Никак, – улыбнулась девушка, повернувшись к нему. – Просто и картину можно нарисовать так, что это будет обычный рисунок, и фотографию сделать такой, что лучше бы ее не было. Фотографией можно передать эмоции и суть человека. Некоторые кадры получаются случайно, к некоторым долго готовятся, но в них всегда есть что-то цепляющее. И умение показать привычные вещи под необычным углом отличает таланливого фотографа от остальной толпы людей, просто делающих фотки на память.
– Понятно, что ничего не понятно, – развел руками Вадим.
– Вот и мама считает это блажью. И быть поваром гораздо выгоднее.
Ну, с этим Мельников бы поспорил – хороший фотограф ценился на вес золота, особенно молодоженами.
– Только вот нажать на кнопочку – это самое простое, выставить кадр и обработать после еще нужно. Сейчас в фотошопе все лепят себя то крылья, то короны и получается некрасиво, а есть такие, кто умеет создавать настоящие картины. И стоит это очень дорого. Только мама не верит, что я смогу зарабатывать этим. А поскольку я училась на ее деньги, выбирать не приходилось. Но я хочу попробовать! – глаза Илонки сверкали от восторга, когда она говорила об этом.
– Всегда нужно пробовать что-то