Читать интересную книгу Тайна голубиного пирога - Джулия Стюарт

– Не беспокойтесь, моя дорогая. К счастью, он терпеть меня не может, поэтому нам не грозит его общество. И я вовсе не удивлена, что вы так быстро невзлюбили генерала: он абсолютно лишен хороших манер. Садится в карету раньше жены, продолжает курить, когда идет по улице и встречает даму. Не могу взять в толк, что он имеет против моей музыки. Ведь вас она не беспокоила, когда мы жили по соседству? – обернулась она к графине.

Повисла многозначительная пауза.

– Ни в малейшей степени, – ответила она, глядя в пол.

– Не в силах понять, что нашла в нем миссис Бэгшот, – заметила Минк. – Я случайно столкнулась с генеральшей, когда она уезжала в Египет, и сразу почувствовала к ней симпатию.

– Миссис Бэгшот очаровательна, – согласилась графиня. – Но ее муж – совсем другое дело. Я слышала, что однажды он ударил кухарку за то, что та отвергла его домогательства. И еще он очень грубо выражался по поводу внутреннего убранства моих апартаментов с видом на Темзу, когда они с женой в них въехали.

– Значит, он не совсем лишен вкуса, – пробормотала леди Монфор-Бебб, разглядывая отдыхающих через лорнет. – Куда же подевалась леди Беатрис? Так мы рискуем не попробовать бланманже. О, смотрите, доктор Хендерсон! Почему я вынуждена вкушать обед в обществе человека, который меня лечит? Однако леди Беатрис настояла, чтобы я пригласила доктора. Похоже, ее дочь без ума от него. О господи, Хендерсон идет к нам! – Она обернулась к Минк. – Дайте мне знать, если не хотите быть представленной доктору, и я притворюсь, что не заметила его.

– Напротив, – ответила принцесса. – Этого человека необходимо научить, как вести себя, когда он путешествует поездом.

Леди Монфор-Бебб признала, что заметила доктора, слегка кивнув ему, и Хендерсон, подойдя, приподнял шляпу, открыв свои взъерошенные кудри.

Она повернулась к Минк:

– Позвольте мне представить вас друг другу. Принцесса Александрина. Доктор Хендерсон.

Минк взглянула на него, не вставая с места, и язвительно заметила:

– Похоже, вы маниакальный приверженец сквозняков.

– Свежий воздух, поступающий в вагон поезда через окно, значительно полезней для здоровья, чем тот, что выдыхают пассажиры.

Принцесса вздернула подбородок:

– А как же холод, доктор? Согласитесь, что можно серьезно простудиться и даже умереть при полностью открытом окне, когда едешь в поезде в середине марта?

Доктор Хендерсон, который до этого смотрел в сторону, все-таки встретил взгляд ее голубых глаз:

– Сильные эмоции подчас заставляют людей совершать поступки, о которых они впоследствии горько сожалеют. Остается только надеяться, что жертва такого поведения найдет в себе силы простить их за эту глупость.

Принцесса собиралась ответить, но тут леди Монфор-Бебб поднялась с места.

– Ну наконец-то! – воскликнула она.

Минк обернулась и увидела леди Беатрис, приближающуюся к ним вместе с дочерью, некрасивой, скромно одетой девушкой, чей взгляд перескакивал с одного участника пикника на другого, пока не остановился на докторе Хендерсоне. За ними шел обливающийся потом дворецкий, несущий на серебряном блюде большое розовое бланманже, похожее на бомбу. Внезапно он споткнулся, видимо, потому, что землю под ногами закрывал дрожащий вместе с блюдом груз. Все могло бы обойтись, если бы не прискорбная боязнь совершить ошибку. Никто не понял, достиг ли первым земли дворецкий или бланманже, но все увидели, что они лежат, составляя единое целое. Не оглядываясь назад, леди Беатрис с дочерью ускорили шаг, чтобы поскорее опуститься на стулья.

– По-видимому, ваш дворецкий так и не вылечил свою подагру, – заметила леди Монфор-Бебб.

Минк, вопросительно подняв бровь, обратила взор на Хендерсона.

– Ведь это ваш пациент, доктор? – спросила она.

– Его состояние улучшается, – заверила принцессу леди Бессингтон, смахнув со щеки носовым платком с траурной каймой выкатившуюся от смеха слезинку. – Вот и генерал, а с ним, как я предполагаю, его американский гость.

– Не пойму, что надето на этом иностранце? – спросила леди Монфор-Бебб, разглядывая американца через лорнет.

Минк тоже присмотрелась к нему внимательнее:

– Напоминает пальто на обезьяньем меху.

На генерале были шляпа-котелок, пиджачная пара спокойного, в соответствии с модой, серого цвета и экстравагантный жилет с двумя рядами пуговиц. Бэгшот обвел взглядом женщин, остановив его на Минк. Генерала сопровождал широкоплечий человек в цилиндре и какой-то роскошной шкуре до колен. Темные волосы незнакомца были тщательно расчесаны, широкую улыбку венчали изящные усы.

– Эти стулья уже заняты, генерал, – объявила леди Монфор-Бебб, указывая на пустые места рядом.

– И кем же? – поинтересовался Бэгшот, улыбнувшись. – Продавцами моллюсков или трубочистами? А может быть, шарманщиком? Нет, наверное, это мистер Блад! Жаль, что он не взял вас с собой в прошлое воскресенье. Не беспокойтесь: он обязательно вернется.

Леди Монфор-Бебб отвернулась в сторону, раздувая ноздри, в ярости сжимая трость. Генерал стал знакомить американца с присутствующими. Услышав свое имя, она неохотно обернулась и увидела протянутую Корнелиусом Б. Пилгримом руку. Леди Монфор-Бебб посмотрела на нее с таким видом, словно ощутила аромат заплесневелого сыра.

– В Англии, мистер Пилгрим, хорошо воспитанный мужчина никогда не протягивает руку даме первым, – язвительно сказала она. – Это делает дама, подчеркивая таким образом, что она выше по своему положению.

Американец рассмеялся, шлепнул ее по спине и сел. Она тоже молча заняла свое место, ошеломленно глядя перед собой.

– Мистер Пилгрим – друг семьи, палеонтолог по профессии. Он поживет у меня несколько недель, ознакомится с нашими музеями, – сообщил генерал Бэгшот, присаживаясь рядом с Минк, которая тут же словно заледенела.

Леди Беатрис подалась вперед, розовые страусовые перья на ее шляпке колыхались.

– Мистер Пилгрим, вам необходимо сходить в Хрустальный дворец, чтобы увидеть статуи динозавров в натуральную величину. Они были первыми в мире, как и многое другое в Британии. От планов устроить нечто подобное в Центральном парке[21], как я понимаю, отказались.

Корнелиус Б. Пилгрим поблагодарил ее за совет и сообщил, что только что был там.

– Мне нравятся английские поезда. От них гораздо меньше сажи.

Минк отодвинулась подальше от генерала, который так широко расставил ноги, что его колени касались края ее юбки.

– Это объясняется качеством угля, который мы используем, мистер Пилгрим, – сказала принцесса. Она взглянула на доктора Хендерсона. – А еще, конечно, зависит от того, насколько широко открыты окна поезда. Некоторые люди настаивают, чтобы окна всегда были опущены, и это доставляет массу неудобств другим пассажирам.

Доктор сидел, уставясь в землю.

– Никогда не удается достичь согласия насчет свежего воздуха в вагоне, – сказала леди Монфор-Бебб. – Хуже всего ехать вместе с больными туберкулезом. Есть ли у вас еще какие-нибудь планы, кроме посещения музеев, где всегда полно черни, мистер Пилгрим? Вам следует избегать Национальной галереи в дождь. В сырую погоду там укрываются простолюдины.

– Я собираюсь посетить некоторые из мест, описанных в романах Диккенса, – ответил американец, откинувшись на спинку стула. – Вероятно, еще можно увидеть ступеньки Лондонского моста со стороны Суррея, о которых говорится в «Оливере Твисте».

Леди Беатрис поправила свою золотистую челку.

– Не удивлюсь, если большинство памятных мест вытоптано до неузнаваемости ногами иностранных туристов. Гостиница «Фернивал», где Диккенс начинал писать «Посмертные записки Пиквикского клуба», снесена несколько месяцев назад. По крайней мере одной Меккой меньше для орд янки.

Корнелиус Б. Пилгрим поскреб щеку:

– Должен признаться, не читал эту книгу. Подумываю начать «Крошку Доррит».

Женщины неодобрительно переглянулись в наступившей тишине.

Минк повернулась к американцу:

– Надеюсь, вы будете чувствовать себя как дома во время пребывания в Англии, мистер Пилгрим. Кстати, магазин «Джексонс» на Пиккадилли торгует американскими бакалейными товарами.

– Если они нужны кому-то, – сказала леди Монфор-Бебб с сомнением.

Внезапно Минк почувствовала чью-то руку на спинке своего стула. Генерал повернулся к ней и прошептал:

– Я заходил вчера, но служанка сказала, что вас нет дома. Вы ведь не прячетесь от меня? – спросил он, скользнув взглядом по ее груди.

Минк почувствовала отвратительный запах трубочного табака и портвейна, и ее затошнило.

– Прятаться от вас, генерал? Откровенно говоря, я о вас даже не вспоминала. Ходила на собрание Национального союза обществ, борющихся за избирательные права женщин.