Она вдавливает в себя его голову. Не хочет кончать, но так хочет кончить…
Обнимает его ногами, когда Гаврила тянется вверх – тоже к губам, но другим.
Поля уже знает свой вкус – это свежесть, прохлада и язык Гаврилы. Он делится без стеснения, она без стеснения вбирает.
Вытянутыми носочками скатывает мужские штаны, продавливает ладонь между телами к обнаженному члену.
Обхватив, слышит, как неопределенный звук издает уже Гаврила.
Член твердый, кожа очень приятная. Как бархатистая.
Поля обводит пальцем головку, размазывает капельку, проезжается кулаком по длине, сжимает мошонку, потом снова наверх…
– Я могу сверху. Если тебе больно…
Предлагает, ловя взгляд Гаврилы прежде, чем он снова заткнет ее рот своим языком. Он вторгается так же, как член толкается в ее руку… Поля еще сильнее раскрывается, упирает в нижние губы, ведет, чувствуя, как это невероятно хорошо…
– Презерватив, Поль…
Не напомни Гаврила – Полина не вспомнила бы, а так чувствует острую нехватку, пока он тянется за резинкой.
Снова смотрит на нее, стоя сверху, раскатывая по члену. А Поля изучает его.
Сомнений нет – её достопримечательности лучше. Всем Венам на зависть.
Когда Гаврила накрывает ее своим телом, Поля понимает: сверху будет он. Это отзывается новой дрожью. Она об этом и мечтала…
Гаврила сам подтягивает одну ее ногу выше, вторую отводит сильнее в сторону коленом. Так Поля не давит на раненный бок. Ему кажется этого достаточно…
Ощутив прикосновение головки без презерватива, с ним кажется уже чуточку хуже, но Поле хватает ума не озвучивать…
Гаврила целует ее тягуче, водя пальцами по внутренней стороне бедра, а членом – по складкам…
Поначалу кажется, что это успокаивает просто, но чем дальше – тем чувствительней…
Мужские губы опускаются. Он целует подбородок, шею, ключицы, ласкает языком ареолы и соски…
Спускаясь губами к животу и снова поднимается к груди – готовит внизу пальцами…
Впервые делает то, что раньше – ни разу. Возвращается к ее лицу, смотрит внимательно, как Поля кусает губы. А сам немного проникает пальцами в неё. Чуть-чуть совсем… Разводит стенки входа…
А для Поли – это уже невероятно остро. Она охает, распахивая глаза и прогибается…
– Больно? – Гаврила спрашивает, она мотает головой. Тесно. Действительно на боль похоже. Но нет желания остановить. Наоборот – тело само подается навстречу…
Он делает так несколько раз… Скользит по складкам, раскрывает их, растягивает…
Поля отвоевывает право втягивать в себя его язык…
Большой палец Гаврила ложится на изнывающий клитор, по кругу едет, надавливает, указательный и средний скользят по влажным губам, ныряют внутрь, расширяют…
– Это так хорошо…
Поля признается, толкаясь навстречу… Гаврила улыбается, целует щеки, уголок губ, подбородок, продолжая…
Хочет, чтобы кончила прежде, чем он войдет членом. Думает, что это – единственный шанс для нее поймать оргазм. И Поля к своему стыду не против.
Дышит часто, толкаясь навстречу. Елозя, чтобы еще острее…
– Сильнее… – Просит, зная, что вспоминать будет стыдно, но сейчас – слишком хорошо. – Ещё… Сильнее…
Каждое новое движение пальцами внутри – как впервые. На одном из, он замирает, разводит…
Поля кончает, выгнувшись и закусив губу до боли. Чувствуя, что растянувшие вход мужские пальцы мешают сокращаться. Она дугой почти, Гаврила ловит губами сосок, втягивает в себя, сосет…
Это добавляет импульсов, продолжает ощущения внизу… Она стонет, не сдержавшись…
Поле так хорошо, что плакать хочется. А еще целовать.
Она только чуть-чуть в себя приходит, как тут же тянется к нему. Целует в волосы, лоб, нос, губы…
Послушно расслабляется, чувствуя, как вместо пальцев на вход давит теплая головка…
– Я тебя люблю…
Признается в глаза. Гладит щеки…
Не именно сейчас и потому что, кончила. А вообще. Каждый его сантиметр. Каждую его улыбочку.
Ничто с ним не стыдно. Ничего для него не жалко.
– Полюшка моя сладкая…
Гаврила в губы говорит, резко толкается.
Ей больно, конечно. Пусть и смазки столько, что все бедра влажные.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Если бы он не вжал ее бедро в простыню – дернулась бы. А так…
После резкой вспышки – теснота… Катастрофическая, кажется, а такая желанная.
Жжется. Он в ней…
Замирает, в лицо смотрит. Сомнения ищет, которых нет… Поля осознает, что случилось, улыбается…
– С тобой внутри хорошо…
Шепчет, чувствуя, как на слова даже член реагирует…
Хорошо, что пришла к нему.
Божечки, как хорошо…
Гаврила начинает двигаться – Поля чувствует на каждом толчке саднящую боль и растяжение…
Ей бы кривиться и мечтать, чтобы кончилось быстрее, а она улыбается глупо…
Старается темп его поймать, подстроиться… Видит, что толкаясь навстречу – с ума его сводит…
Она не знает, как глубоко в неё ему нужно. Но хочется, чтобы с ней с первого раза было так, как ни с одной не было до неё. Он же со многими был. Она не спрашивала, но знает.
Ей хочется быть лучшей.
Он так страстно таранит, что это заразительно. Сам молчит, а Поля осознает, что с ее губ синхронно с его движениями рвутся пошлые стоны…
Внутри снова нарастает напряжение… Не такое уже, но отсутствие страха делает возможным невозможно.
Она находит в боли свое удовольствие…
– Полюшка моя…
Гаврила то же повторяет, улыбнуться заставляет…
Сжимает груди, движется размашисто… Ведет языком от них и выше, оставляя на коже влажную дорожку… Давит на подбородок…
Пьет стоны ртом…
Ему тоже больно, наверное. Но так посрать…
Толкается… Толкается… Толкается…
– Громче…
Просит…
Поля не жадничает… Чем сильнее он – тем протяжней она…
В ней снова растет оргазм, очень страшно спугнуть.
Второй раз пружину спускает резко и неожиданно. Она начинает сокращаться, плотно обхватывая замерший внутри член… Он может и дальше двигался бы, ускоряясь, да только… Чувствует. Не выходя – ещё одно движение глубже, будто до сердца старается достать.
– Блять… – Глубже. Глубже. Глубже. Замирает, извергаясь. – С-ка…
Ругается…
Поля чувствует тяжелое дыхание у себя на виске…
У него сжаты челюсти, затвердевшее тело, сиплые рваные выдохи, а Поля тянется к напряженной спине. Гладит, успокаивая…
– Так ярко, Полька… Блять… Так ярко…
Он длинно кончает в ней. А она улыбается.
Ей тоже ярко.
Запретно сладко. До слез из глаз.
Глава 17
Глава 17
Поля чувствует, как на её голый живот давит мужская голова. В жизни не подумала бы, что такая тяжелая…
Ее пальцы перебирают волнистые, длинноватые немного, волосы. Ноги оплетены вокруг мужской груди.
Они голые, в комнату ярко бьет солнце, уже не ночь давно, но о стыде и приличиях речь не идет.
Поля гладит Гаврилу, с улыбкой отмечает, что у него подрагивают ресницы. Глаза закрыты, он расслаблен. Хорошо ему…
И ей хорошо.
Она тянется рукой за стаканом с водой. Гаврила отрывается от кожи щекой, прижимается губами…
Целует вокруг пупка, дует в него…
Поля вскрикивает и обливается, стакан худо-бедно ставит, а он смеется… Снова губами тянется к коже. Целует снова. Выглядит так, будто ему интересно. Будто каждое новое место чем-то отличается от прошлого и ему важно выбрать правильное…
Его ласка совершенно безобидна, а Поля всё равно чувствует, как тяжесть потихоньку стекает вниз живота…
Каждая мысль о том, что эти выходные скоро закончатся, обрывает Полине сердце. Очень жаль, что невозможно вообще об этом не вспоминать. Но она старается быстро отбрасывать.
Гаврила помогает. Смотрит вверх, снова целует…
Взгляд – очень озорной. А Поля еле сдерживается, чтобы снова не признаться в любви. Её распирает это чувство. И дело не в голом сексе, который так вкусно делить на двоих с ним, а в его неповторимом и незабываемом уюте.