Он бросался в бой. Очертя голову. Атаковал ногами. Бил довольно грамотно. На ближней дистанции рубил вытянутыми пальцами. И ребром ладони.
И вопил. Как же он вопил.
Это отметили все окружающие. Егор спросил в перерыве, чего он так орет. Рахимов ответил, что это сущность карате. Если он не будет сопровождать удар криком, то проиграет.
Весело. Мне предстоял веселый бой. И трудный. Рахимов не дурак.
Громкие крики — тоже оружие. Влияют на психику неподготовленного соперника. К тому же, Рахимов быстр и энергичен. И вполне может победить.
Никогда не принижай соперника. Относись к нему с уважением. И бойся. В этом залог успеха.
Это мой второй бой. Рахимов зеленый пояс. Он уже успел провести два боя. И теперь готов к третьему.
Как и полагается, мы поклонились. Судьям, рефери, друг другу.
Противник невероятно серьезный. Смуглое скуластое лицо непроницаемо. На голову он надел повязку. Длинные черные волосы падают на лоб.
Ростом он ниже меня. Почти на полголовы. Массивный и мускулистый. Очень подвижный. И на несколько лет старше.
— Подготовка! — закричал рефери. Все команды на японском он дублировал на русском. — Хаджиме! Начали.
Рахимов принял свою причудливую стойку. Левую ногу согнул в колене. Поднял до подбородка. Пальцы рук согнул наподобие когтей.
Лицо яростно исказилось. Впечатляет, однако.
Я осторожно приблизился. Так и чувствовал, что противник сейчас атакует. Его стойка напоминала позу кобры с раздутым капюшоном. Не хватало только раздвоенного языка.
— Киай! — Рахимов рванулся вперед.
Бесстрашно. Быстро. Самозабвенно. Он атаковал ногами. Маваши в корпус. Три раза подряд.
Сначала правой в мой бок. Потом левой в мою голову. И снова правой. Целил в грудь.
И все три раза орал «Киай!». На весь Ашхабад. У горожан в радиусе десяти км уши свернулись в трубочку. Я чуть не оглох.
И в то же время отбил все атаки. Одновременно ушел назад и в сторону.
Рахимов снова принял ужасную стойку. Барсук поддерживает лапами небо. Так назвали бы в Китае.
Так, посмотрим. На что он еще способен? Ногами пока что не очень впечатлил.
Я опять приблизился. Ждал, пока Рахимов закричит. И еще больше исказит физиономию.
Так и случилось. Противник закричал. И опять бросился в атаку. Снова ноги. И опять маваши. С криком.
Э, дружище, а ведь ты предсказуем. Так нельзя. Я легко отбил маваши.
Но в этот раз, наоборот, шагнул. Вперед, к сопернику. И атаковал его сам.
Сэйкэн цуки. В грудь. Хотел пониже. Но чуток не рассчитал. Хотя удар получился все равно сильный.
— Киай! — Рахимов словно не заметил удара.
И напал на меня в ближнем бою. Отважно, как бульдог. Хотел вцепиться в горло.
Опять серия ударов. Быстрые и сильные. Кончиками пальцев. С истошными криками. Я все отбил. Уклонился.
Кроме последнего. Тот достиг цели.
Щеку обожгла вспышка боли. Рахимов отскочил.
— Юко! — тут же отметил рефери. — Один балл.
Я ощутил движение на щеке. Теплая капля. Что за дерьмо? Быстро потрогал. Посмотрел. Так ведь это кровь. Моя кровь.
Этот идиот разодрал мне щеку ногтями. Придурок. А если бы попал в глаз? И никто не собирался делать ему замечание?
Пока Рахимов подпирал небо, я поглядел на судей. Те ничего не имели против. Ух ты, а здесь полный контакт.
Помнится, Ильхам говорил про это. Сегодня. Перед началом соревнований. Предупреждал.
Судьи вообще снисходительны. Даже к ударам в пах. И укусам. Они считают, что карате максимально приближено к реальности. Поэтому не надо ограничений.
Ну, раз так, держись, приятель. Сейчас я покажу тебе фулл контакт.
Я поменял стойку. Из левосторонней на правостороннюю. Подшаг. Еще и еще.
Одновременно смотрю в черные глаза противника. Ну, когда он будет орать? Изменит выражение лица?
Но внезапно Рахимов атакует молча. Видимо, решил применить внезапность. Впервые с начала боя. Он молчит.
Плохо. Я готов. Я отбиваю его ногу. Маваши не прошел.
Еще подшаг. Очень быстро. Теперь контратака. Уракен в голову. Удар обратной стороной кулака. Правой рукой.
Рахимов отдернул голову. Поставил блок. Левой рукой. И открыл корпус. Автоматически.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я не дремал. Тут же провел йоко гери. Правой ногой. Под блокирующую руку. В открытый бок.
Удар вышел удачный. Мощный. Почти как во время моих тренировок. Рахимов со стоном отлетел назад. Скорчился от боли на матах. И не мог встать.
Поднялся только через минуту. После того, как меня объявили победителем.
Когда я сошел с матов, Егор заметил:
— Ты смотри-ка, сбылось!
Я вытер окровавленную щеку. Надо сходить в уборную. Помыть. Где тут перекись водорода? Он наверняка занес мне инфекцию.
— Что именно? — спросил я. — Ты о чем?
Егор указал на полусогнутого Рахимова.
— Он ведь сказал, что проиграет. Если не будет кричать. Так и случилось.
Я покачал головой. Ох уж эти мистики. Во всем найдут повод для суеверия.
— А вот и он, — сказал Егор. Он уже забыл о Рахимове. Глядел куда-то в сторону. — Головорез из Челябинска.
Я оглянулся. О ком это он?
На татами вышел другой каратист. Рукава кимоно закатал до локтя. Коричневый пояс.
Высокий, как и я. Монументальный и несокрушимый. Черты лица крупные. Нос когда-то сломан и расплющен. И неправильно сросся. Видимо, в прошлом парень занимался боксом.
Глаза неподвижные и холодные. Пристально глядят на противника. Голова лысая.
— Кто это? — спросил я. — В первый раз вижу.
Егор уважительно покачал головой.
— Как же так? Не знаешь? Он, между прочим, в твоей весовой категории. Его зовут Василий Остроходов. Всех отправляет в нокаут.
Это интересно. Я посмотрел, как дерется потенциальный противник. И был впечатлен. Остроходов в два счета расправился с врагом.
Тот, бедолага, пытался показать себя. Атаковал. Очень быстро. Но Остроходов мигом встретил его йоко гери.
Он двигался так быстро, что я не успел заметить удара. Надо же. Это как в убыстренном кино.
Вот противник летит на Остроходова. Бьет ногой. Но тот делает неуловимое движение навстречу.
Противник отлетел назад. И остался лежать. Без сознания. Да, впечатляет. А Остроходов как остался стоять. Так и стоит. Почти в той же позе.
Он не только быстр. Но и силен. Вот какие я делаю выводы.
Следующий бой уже моего товарища. Егорка волнуется. Ему тоже противостоит зеленый пояс. Они выходят на татами.
Давай, Голенищев, не подкачай. Поединок начался. Его соперник сразу атакует. Выбрал остроатакующий вариант. Егор же заботился о защите. Это я ему посоветовал.
Бах, бах! Противник атаковал связками. Очень предсказуемо. Нога, рука, опять нога.
Егорка защищался. А потом раз! — и быстро контратаковал. Быстрый удар рукой. Цуки в голову. И вполне хорошо пробил оборону противника.
— Ваза ари, — объявил судья.
Противник разозлился. Нарушил правила. Я видел, как он пнул Егора в пах. Вернее, пытался.
Но, к счастью, мой товарищ, хорошо защищался. И отбил предательски пинок. Молодец. Несмотря на волнение, сохранил выдержку.
Да еще и опять контратаковал. На этот раз ногой. Пнул мне гери в живот противника. Тоже я советовал.
Дешево и сердито. В том смысле, что при таком ударе минимум раскрытия. И можно получить много выгоды.
Так и случилось. Противник вырублен. Согнулся, упал.
Встал с большим усилием. Но уже проиграл. Я поздравил приятеля. Егорка был радостен и горд собой.
У меня еще осталось минут десять до следующего боя. Я снова решил помедитировать.
Отправился в укромный уголок. Хотел найти место потише. В зале стоял невероятный шум.
Но не успел. Наткнулся на Щепкина. Тот даже не заметил меня. Увлеченно наблюдал за боем. Иногда выкрикивал советы. Сложив руки рупором.
На татами как раз дрались наши. То есть, наш. Я увидел Мельникова. Ему выпал серьезный и техничный противник.
Каратист из Ленинграда. В прошлом бою он провел эффектный уширо маваши гери. Обратный удар назад с разворота. Вертушка.