позвонками и под углом к центру продолжил движение, выйдя самым кончиком через ушную раковину. Животное медленно завалилось набок и замерло.
Спустя минуту, я сидел у куста и рассматривал ягоды на своей ладони. Они слегка светились голубым и это в полумраке данного места. Само растение так же имело свечение, но лишь в тонких ветвях, на которых были ягоды, а когда ветвь становилась чуть толще, то свечение уже нельзя было заметить.
Я нарвал целую горсть и закинул себе в рот, чтобы тут же разжевать и проглотить, сняв с пояса маленькую деревянную флягу на четверть литра, выточенную из куска дерева, зубами вырвал пробку и запил. Затем повторил всё дважды, большего я не успел.
В животе начало разгораться пламя, обжигая сперва только желудок, но затем — разошлось в стороны и сосредоточилось в том месте, где у меня находилась искра. Саму искру тут же захотелось вырвать из груди голыми руками, настолько нестерпимые ощущения накрыли меня. Они начали становиться всё сильнее. Словно этого было мало, огонь тонкими струйками начал растекаться и по остальному телу, будто по венам потекла лава.
Сразу, как только все неприятные ощущения вышли на свой пик, а я в позе эмбриона выл и крошил друг от друга зубы, появилось ощущение нового прихода вибрации искры.
Единственное, о чём я сейчас мечтал, что бы это всё прекратилось, пусть даже путём моей смерти. Главное, чтобы разум вырвался из того ада, в котором было моё тело.
Я напрягался, извивался и орал, пытаясь криками и силой воли это хоть как-то унять, сдержать, вернуть как было. Наступил момент, когда вибрации вышли на новый уровень, тело трясло с немыслимой частотой, будто я находился у мощнейшего сабвуфера, на котором включили высокочастотный звук. Мозг расслабился и просто принял происходящее, ведь сил орать и шевелиться не осталось.
Мгновение за мгновением, я растворялся в этой вибрации, пока не пришло чувство, что можно всё закончить. Всего-то и надо, что подтолкнуть процесс и я отмучаюсь. Почувствовав энергию как неотъемлемую часть себя и настроившись на частоту вибраций, как мог старался повлиять, но ничего не происходило, я всё так же страдал. Во мне вскипела злость и собрав её в один мощный импульс, буквально скомкал всё, что меня терзало, в один комок и обхватив его невидимыми, воображаемыми руками начал давить изо всех сил. Как только мне показалось, что я сдавил комок настолько, что больше невозможно, сознание, наконец-то покинуло меня и муки прекратились.
* * *
Очнулся уже ночью, живой и почти здоровый. К счастью, никто меня за это время не сожрал.
Первая попытка встать не увенчалась успехом, меня бил сильный озноб от того, что столько времени пролежал на сырой земле. Мышцы так и вовсе болели так, словно вчера была первая и очень серьёзная тренировка в тренажёрном зале.
Повернувшись, подполз к туше убитого зверя и прилёг на него спиной, перевёл дух и осмотрелся. Смотреть было не на что, кругом ночь и темнота хоть глаз выколи, лишь куст заиграл новыми красками. Теперь я мог разглядеть свечение не только ягод да нескольких сантиметров веточек, на которых они висели, а всю энергетическую систему растения.
Сами ягоды светились намного ярче, уж не знаю, от того, что вокруг полная темнота или от того, что моё зрение стало глубже. Лёгкая дымка поднималась от корней и тонкими струйками просачивалась к каждому листочку.
Достав из кармана огниво и вечу сделанную в основном из древесной смолы и опилок, поджёг немного трута, от которого занялась сама свеча. Стало капельку уютнее и легче.
У меня имелось десять свечей, которых должно хватить на несколько часов горения в сумме, а потому, первую я просто сжёг, приходя в норму и собираясь с силами. На второй свече, поползал по округе и собрал немного хвороста, куда и поместил догорающую свечу, от чего занялся небольшой костерок. Горел он плохо, хворост был довольно сырой и мне приходилось периодически раздувать огонь самостоятельно, что бы он не гас.
Голод и жажда не заставили себя ждать и если с водой ещё решаемо, то еды с собой практически не было, лишь пара кусочков вяленого мяса, которые я догадался взять с собой. Воды осталось совсем немного, треть фляги, которую я тут же и выпил.
Через пару часов, состояние моё улучшилось до приемлемого в данной ситуации. Я даже смог ходить вертикально, хоть до сих пор и шатался как пьяный.
Голод не тётка, да и нечего добру пропадать. Я медленно и аккуратно, начал вскрывать поверженного врага, стараясь добраться до его искры, если такая имелась. Попутно, срезал мясо с рёбер и, немного поджарив на ветке, съел без соли и хлеба.
* * *
Не знаю, в чём отличие искры от полноценного источника, но между лёгких животного, нашёлся сгусток ткани, от которого будто отходили тонкие жгуты ко всем органам. Не став торопиться, просто вырезал подозрительный комок, который слегка светился голубым. Воспоминания о «приятных» ощущениях, не позволили съесть то, что по всей видимости поможет мне в развитии, поэтому, ел всё остальное, а чувство голода уходило очень не торопясь.
* * *
Сегодня был четвёртый день моего пребывания в импровизированном лагере, где развернулись ключевые события в новом, для меня мире.
Уходить отсюда боялся, на то было несколько причин, к которым я пришёл, сделав здравые, на мой взгляд, выводы.
Оставлять столь ценную находку неразумно, нет гарантий что, когда я вернусь, весь куст не съедят другие животные. Лучше уж я лично съем хотя бы все ягоды. Не думаю, что мне удастся удачно вырыть и забрать с собой столь уникальное растение, даже ели оно переживёт путешествие, то легко может не прижиться на новом месте.
Второй момент, это само путешествие, которое надо было сделать в один заход и будучи физически в полном порядке. Пока тело не восстановится, шансов на повторно лазанье по дереву с параллельным отстрелом из арбалета, можно отмести. Для этого я и задержался на четыре дня в этом месте.
Скорее всего, убитый мной зверь, охранял это место, и другие животные не полезут сюда пока не догадаются, что опасаться больше некого. На всякий случай, распотрошив тушу животного, я аккуратно извлёк его кишечник и мочевой пузырь. Часть всего их содержимого замешал в пустой фляге, остальное аккуратно размазал и разлил по деревьям, что бы запах помеченной территории отпугивал всех вокруг. Думаю, сородичи убитого, ещё долго будут помнить этот запах и остерегаться, но это не