Читать интересную книгу Евангелие от Локи - Джоанн Харрис

Между тем в Асгарде на какое-то время воцарился покой. Хеймдалль по-прежнему ненавидел меня, но как бы издали; в последний раз он пережил столь сильное унижение, что теперь опасался и рот лишний раз раскрыть. У Тора был его драгоценный молот, забавляться с которым ему никогда не надоедало. Браги учился играть на волынке. Бальдр вышивал себе нагрудное украшение, а Фрейр отправился совершать романтические подвиги. Но подробнее об этом потом. Важно то, что у Вашего Покорного Слуги появилось достаточно свободного времени, чтобы заняться исследованием соседних миров, и Один почему-то очень обрадовался подобной возможности сменить обстановку.

Помните, о чем я вам только что говорил? Один всегда любил странствовать в одиночку. Но на этот раз, как ни странно, выразил желание иметь в качестве спутника Вашего Покорного Слугу. Я согласился, причем с огромным удовольствием; мне уже и самому не сиделось на месте. Все-таки есть определенная ограниченность в том, чего можно добиться, сидя в четырех стенах. Мне нужен был воздух. Мне нужно было пространство. Мне нужны были новые впечатления. Я наконец-то более-менее сжился со своим нынешним обличьем и с тем фактом, что на дурные запахи, боль, холод и некоторые отвратительные потребности моего физического тела значительно меньше обращаешь внимания, если получаешь некое удовольствие, а способность получать удовольствие у человеческого тела и души поистине неисчерпаема.

Женщин и вкусную еду я уже испробовал – и обладал немалым аппетитом и к тому, и к другому, – но я догадывался, что во Внешних мирах, Утгарде, вполне может скрываться нечто значительно более интересное. И потом, раз уж я вознамерился свергнуть асов, мне надо было знать и их врагов. Как оказалось, кое с кем из них я познакомился, пожалуй, даже слишком близко – но об этом я расскажу чуть позже.

В общем, когда Один предложил небольшое путешествие за пределы Асгарда, я с радостью согласился. В путь мы отправились втроем: Генерал, Хёнир и Ваш Покорный Слуга. Помните Хёнира Молчаливого? Это тот самый молодой человек, которого Один некогда послал вместе с Мимиром шпионить в стане ванов. Пустоголовый и нерешительный тип, который годится только для занятий спортом, а думать совсем не умеет. По сути дела, чистый балласт, одни расходы. Но мне кажется, именно поэтому Один и взял его с собой. А вот почему он взял меня? Мне, конечно, хотелось бы думать, что Старик ценит мое общество. Но, вполне возможно, он просто хотел быть уверен, что в его отсутствие я не натворю новых бед.

Мы миновали мост Биврёст и вскоре оказались во Внутренних землях Мидгарда. Затем, для скорости воспользовавшись руной Раедо, двинулись дальше по тропам для верховой езды, стараясь избегать больших проезжих дорог, и, наконец, добрались до Северных земель. Север почему-то очень нравился Одину[53], но я лично находил, что там слишком холодно. Впрочем, тут виновата моя огненная натура. Так или иначе, вскоре мы оказались среди высоченных и темных гор с нависающими утесами и узкими долинами, где гуляли резкие, как бритва, ветры. Дальше лежало царство народа Льдов, тоже вызывавшее у Старика необъяснимую тягу. Возможно, у него там имелась любовница – наш Старичок весьма не дурак был на сторону сходить, – а может, он просто каких-то своих врагов выслеживал.

Мы уже много дней были в пути и сильно устали. Один в основном мрачно помалкивал, зато Хёнир болтал без умолку – он обращал наше внимание на замечательные пейзажи или овец в поле; подробно рассказывал смешной сон, приснившийся ему прошлой ночью; рассуждал, скоро ли мы доберемся до места, подсчитывал, сколько лиг мы уже преодолели, и спрашивал, скоро ли обед…

Один, разумеется, и коня с собой прихватил, но Слейпнир во время путешествия имел куда более скромное обличье: этот восьминогий жеребец, способный попирать копытами одновременно восемь из Девяти миров, выглядел теперь, как самый обыкновенный чалый с рыжинкой конь. И это означало, что верхом мы могли ехать только по очереди. Мне, например, это казалось попросту нерациональным, но Один требовал, чтобы мы ничем не выделялись, так что я, как и все, был вынужден терпеть это неудобство, надеясь, что Старик под конец оценит мое самопожертвование.

Наши дорожные припасы давно подошли к концу, и есть нам хотелось все сильнее. Было ясно, что Один ни за что не захочет вернуться в Асгард на ланч, использовав Слейпнира в его истинном обличье. Так что нам пришлось выследить стадо диких быков, которые мирно паслись в одной из узких горных долин, и убить одного. Мы освежевали быка, разожгли костер и начали жарить мясо прямо на раскаленных углях.

Один с удовольствием устроился на своем скатанном одеяле, раскурил трубочку (это была еще одна людская привычка, которую он приобрел во время странствий), а потом мечтательно сказал мне:

– Видишь, какая здесь простая и ясная жизнь? И вокруг никого – только мы трое и этот костер, а над головой бескрайнее чистое небо…

Я посмотрел вверх, и мне показалось, что небо ничем не отличается от того, которое мы видим из Асгарда. Но когда Один пребывает в поэтическом настроении, его лучше не задевать.

– Ну что, мясо готово? – спросил Хёнир.

Всеотец покачал головой:

– Пока нет. Посиди пока. Послушай пение ветра. Разве не к тебе он взывает?

Мне хотелось сказать, что ко мне взывает только мой бедный желудок, которому не терпится получить добрый кусок жареной говядины, но я так ничего и не сказал: передумал.

Пришлось ждать. И ждали мы долго. И есть мне хотелось все сильнее и сильнее. Изо всех моих новых физических ощущений еда – и кушанья, и сам процесс их поглощения – была, пожалуй, одним из самых больших удовольствий, а вот голод, настоящий голод, был не по мне. Запах жарящегося мяса дразнил аппетит; рот то и дело наполнялся слюной; живот сводило от предвкушения вкусного жаркого. Вскоре мы не выдержали и, решив, что мясо, должно быть, уже готово, выкопали его из углей. Но мясо оказалось совершенно сырым.

– Это еще что такое? – удивился я. – Ему давно пора изжариться!

Один пожал плечами.

– Ну и сунь его снова в угли. Наверное, нам просто показалось, что мы слишком долго ждем.

Мы снова завалили мясо раскаленными угольями и стали ждать. Начинало темнеть. Ледяной туман, в течение дня державшийся ближе к вершинам гор, стал сползать по склонам в нашу долину.

– Может, теперь оно уже готово? – жалобно спросил у меня Хёнир.

– Я-то откуда знаю, черт побери! – рассердился я.

– А давай снова проверим? По-моему, оно все-таки готово.

Я согласился и раскопал угли. Мне, пожалуй, даже нравится бифштекс с кровью, и я был готов пообедать даже недожаренной говядиной. Но бычья нога осталась совершенно холодной, ее даже снаружи огнем ничуть не опалило.

Я выругался и сказал:

– Тут явно что-то не то!

– Думаешь, кто-то против нас колдует? – спросил Хёнир.

– А ты что думаешь?

Мы огляделись и увидели прятавшегося среди ветвей гигантского орла, который внимательно за нами следил. С помощью Бьяркан, руны истинного видения, мы установили, что это отнюдь не обычная птица; да и глаза у нее поблескивали злобой и колдовством.

Орел, заметив, что мы проявляем к нему внимание, расправил могучие крылья и хрипло крикнул.

– Арк! Разделите со мной вашу трапезу, и мясо моментально поджарится.

Мне было отлично видно, какая мощная магическая аура окружает эту птицу. Демон-падальщик, догадался я, или, возможно, кто-то из северных великанов, который в обличье орла решил облететь свои южные границы. Так или иначе, но мы-то находились не на своей территории, да и позиции наши были достаточно слабы. Мне показалось неразумным спорить с орлом. Мы вполне могли отдать ему то, что останется от нашего ужина, да и Хёнир поддержал:

– По-моему, лучше с ним поделиться. Или ты не согласен? Мне кажется, что чем скорее мы отдадим ему его долю, тем скорей поедим сами. В конце концов, птицы не так уж много едят. Знаешь, у людей есть поговорка: «Ест, как птичка» – так говорят про тех, кто не страдает особым аппетитом.

Один с нашими доводами согласился; он тоже считал, что мяса более чем достаточно, а какой-то орел вряд ли способен съесть половину быка.

Но оказалось, что этот орел как раз способен съесть и целого быка. Едва мясо успело поджариться, как он сцапал обе задние ноги и крестец, оставив нам только грудинку, и унес свою долю на ближайший утес. Там он принялся рвать мясо клювом, шумно и с наслаждением поглощая пищу.

Позвольте мне объяснить. Я действительно был очень голоден и страшно устал за целый день долгих, изматывающих странствий. Кроме того, я много часов подряд был вынужден выслушивать глупую болтовню Хёнира и окончательно замерз, ожидая, пока поджарится проклятое мясо. Короче, я пришел в бешенство, видя, как наш драгоценный ужин исчезает в брюхе огромной жадной птицы. Ну, пристрелите меня, но я действительно потерял терпение.