Читать интересную книгу Молот ведьм - Константин Образцов

Черные окна смотрят на него в упор, не мигая. Дом как будто придвинулся ближе. Дверь парадного входа открыта, из нее тянет холодом склепа. За высоким витражным стеклом на мгновенье прижалось и снова исчезло чье-то восковое лицо. Ощущение чужого тяжелого взгляда было таким сильным, что Каин даже отшатнулся на шаг. Расстояние между ним и большим, мрачным зданием ничуть не уменьшилось, напротив, кажется, что стены вновь подались вперед. Длинный фасад раскинулся вправо и влево, как руки в хищных объятьях. Из каждого окна на Каина смотрели, он чувствовал это так же ясно, как если бы видел глаза или лица. Но у того, что смотрело, не было ни лица, ни глаз. Он ощутил холодный, цепенящий страх, и в то же время темное, почти непреодолимое желание войти внутрь, в разверстую черную дверь. В этом желании было какое-то смирение ужаса, столь сильного, что податься и подчиниться ему было легче, чем пытаться перебороть. Дверной проем втягивал в себя реальность, пространство и время, и Каин двигался к нему, как будто толкаемый мощным воздушным потоком.

Увесистый блокнот выпал из рук и больно ударил по ноге. Каин рефлекторно нагнулся, оторвав взгляд от разверстой двери, и мир вокруг ожил. Прошумели один за другим два автомобиля; в ветвях высоких деревьев по обе стороны от входа облегченно вздохнул ветер, словно переводя дух; по мокрому гравию проскрипели шаги подгулявшего ночного прохожего: он быстро шел мимо, к мосту, что-то бормоча и шумно дыша через нос.

Каин поднял испачканный блокнот, отвернулся от старого дома и поспешно перешел на другую сторону проспекта, спиной ощущая ненавидящий взгляд. Уже отойдя на добрых полсотни шагов он все же обернулся: мрачное длинное здание чернело в ночи, словно туча.

«Ты вернешься», — не услышал, а как будто почувствовал он. «Я видела тебя. Ты вернешься».

Глава 7

В четверг Алина взяла внеплановый выходной. Впрочем, проснулась она даже раньше обычного, и на этот раз, когда прозвучал телефонный звонок, уже успела собраться, одеться, накраситься и была бодрой, как мотивационная речевка.

— Я внизу, — сообщил Чекан. Голос звучал не слишком приветливо.

— Да, уже спускаюсь, — сказала Алина, натянула сапоги, накинула пальто и вышла из квартиры.

Утро было задумчивым и туманным. Влажная изморозь блестела на кирпичной стене, машинах и голых деревьях. Под ногами на темном асфальте легко хрустнула тонкая ледяная корка.

На этот раз Чекан из машины не вышел: только глянул на Алину сквозь лобовое стекло и перегнулся через сидение, открывая дверь. Когда она уселась рядом и завозилась, пристраивая сумочку на коленях и натягивая ремень безопасности, он молча тронулся с места, даже не посмотрев в ее сторону.

— Привет, — сказала Алина с некоторым удивлением глядя на сумрачный каменный профиль. — У тебя все в порядке?

Чекан кивнул.

— В абсолютном.

Помолчал и добавил:

— Могла бы просто сказать, что тебе не нравятся розы.

Машина медленно проехала мимо помойки. Алина взглянула в окно и чертыхнулась про себя. Проклятые цветы растерзанным ворохом так и лежали поверх мусорного бака; бутоны скукожились, обвисли и потемнели. Алине показалось, что они злорадно взирают на нее из-под слоя белесого инея. Месть живых мертвецов.

— Ну прости, — сказала она и, подумав, осторожно коснулась руки Чекана пальцами в перчатке. — Я не виновата, что твои розы быстро завяли.

— За два дня? — бесстрастно поинтересовался Чекан. — Они на помойке лежат минимум со вторника. А подарил я их в субботу.

«Извини, что не сфотографировалась с ними и не поставила фото себе на страницу в Социальной сети», — чуть не вырвалось у Алины, но вместо этого она попыталась отшутиться:

— Хочешь, я проведу экспертизу и докажу, что в мусор они попали уже мертвыми?

Чекан криво усмехнулся, но на Алину так и не посмотрел. Ладно, пройдет. Алина помолчала минуту — другую, и, конечно, он заговорил первым.

— Ты чего не на работе сегодня?

— Взяла выходной, чтобы с тобой пообщаться. О ведьмах. У тебя как со временем?

Чекан взглянул на часы.

— Через два часа встреча в центре. Давай где-нибудь кофе выпьем, не против?

Алина была не против.

Они остановились у сетевой кофейни, из тех, где ранним утром находят себе прибежище прогулявшие всю ночь пьяницы: грязно-бежевые стены, липкие столики, клеенчатые диваны и яркие глянцевые меню, толщиной с иллюстрированную Библию. Алина заказала капучино, Чекан взял простой черный кофе, очень маленький и очень крепкий. Кофе пах водой из-под крана и горелыми зернами.

— Я думала, ты можешь рассказать, как продвигается расследование, — начала Алина. — Просто захотелось поучаствовать, помочь чем-то…

— Ты и так участвуешь, — заметил Чекан. — Как эксперт.

Алина прикусила губу.

— Слушай, мне трудно объяснить… Это дело меня почему-то зацепило. Очень сильно. Может быть, потому что редко приходится сталкиваться с чем-то настолько необычным: сотни трупов с пьяных поножовщин, аварий, пожаров, самоубийств, семейных драк, застарелая расчлененка какая-нибудь, сейчас уже «подснежники» начались, а здесь нечто совсем другое. Возьмешь меня в стажеры? — она посмотрела на Чекана поверх чашки и улыбнулась.

Он ответил на ее взгляд без улыбки и произнес:

— Так уж редко приходилось сталкиваться с необычным? Девять трупов осенью вряд ли можно считать заурядным случаем. Кстати, то дело так и висит — не на мне, слава Богу. Но вспоминают его почти на каждом совещании. А следователи из ГСУ и наши ребята при этом вспоминают тебя. Тихим, так сказать, незлым словом. Это же благодаря тебе тогда несчастные случаи переквалифицировали в убийства.

Алина пожалела, что выбросила розы.

— Ну, считай, что я соскучилась по необычному. Жить не могу без этого. Хлебом не корми, дай только серийные убийства порасследовать. — Алина вздохнула. — Семен, это просто просьба. Не хочешь, не рассказывай. Но я была бы тебе очень признательна, правда.

— Я это запомню, — ответил Чекан и все-таки улыбнулся. — Только рассказывать пока особо нечего.

После гибели старой гадалки в первую очередь была отработана версия причастности одного из клиентов: это являлось самым очевидным предположением, исходя из рода занятий покойной, способа убийства и пресловутой надписи «ВЕДЬМА». Неизвестный злодей облегчил опознание тела, устроив пожар в приемной несчастной ведуньи, чем помог установить ее личность, но одновременно сильно затруднил определение круга подозреваемых: все записи о приеме посетителей или сгорели, или были похищены самим поджигателем. Пришлось заниматься проверкой входящих звонков: огромный массив информации, где за каждым номером были люди, жизни, истории, зарегистрированные на родственников или фирмы сим-карты, пустышки, не ведущие никуда, имена, которых не было в базах данных, и все прочее в том же духе. Отдельно были изучены сайты и группы в Социальной сети, принадлежащие экстремистским религиозным организациям — тоже ничего. Никто не планировал во всеуслышание уничтожение практикующих ведьм, не намекал о совершенном подвиге. После того, как выяснились некоторые интересные факты биографии погибшей ворожеи — а именно, имевшие место два тюремных срока за воровство и мошенничество, последний из них двадцать три года назад — стали отрабатывать версию о связи убийства с криминальным прошлым — тоже безрезультатно. Ничего не дали и самые первые и, как правило, наиболее эффективные оперативные мероприятия: поиск свидетелей, просмотр видео с камер наблюдения, разработка владельца дома, ставшего местом кровавых событий. Свидетели не нашлись, камеры на улицах и трассах работали через одну и не сохраняли архивы записей, а допрос хозяина пустующей дачи принес только один результат: возбуждение уголовного дела в отношении него самого по факту нахождения на территории домовладения остовов краденых автомобилей.

За месяц, прошедший с убийства «госпожи Стефании», в миру Степаниды Ильиничны Кочерги, энтузиазм сыщиков стал предсказуемо ослабевать и появились тайные надежды на то, что этот случай останется единичным. Смерть злополучной портнихи на прошлой неделе надежды эти разрушила. Серия убийств с особой жестокостью — это не просто очень серьезное преступление; это состязание в скорости с неизвестным преступником, которого необходимо найти до того, как он нанесет очередной удар, и ставки в такой гонке не только человеческие жизни, но еще должности и звездочки на погонах. Работа на месте преступления снова толком ничего не дала: ни следов, ни зацепок для криминалистов, ни свидетелей. В пустующем дачном поселке нашлась только почти выжившая из ума старуха, зимующая в своем доме вместе с козами, собакой и кошкой, да немолодой переводчик, сотрудник футбольного клуба, холостяк, предпочитающий свежий воздух и тишину назойливому гудению душного города. Он был задержан, проверен на причастность и отпущен вечером того же дня. Перспективным казался тот факт, что жертва пропала после прибытия в город на поезде из Москвы: записи с камер видеонаблюдения на вокзале, показания попутчиков, проводников, таксистов были изучены тщательнейшим образом. Результат: уверенность в том, что по платформе потерпевшая шла в одиночестве и туманные воспоминания одного из водителей такси о том, как она прошла мимо и села в ожидавший ее автомобиль на боковой улице. Кажется, машина была большой. Возможно, серого цвета. Значит, убийца знал жертву и ждал ее у вокзала. Проверка телефонных звонков привела к еще одному выводу: преступник использует номера, зарегистрированные на вымышленных лиц, причем к вымыслу относится творчески — согласно реестру абонентов, одного из сотовых операторов, последним на телефонный номер убитой Оксаны Титовой звонил Константин Николаевич Батюшков.