по жестикуляции, также удивлен, но приятно – наверняка думал, что за девушкой придется бежать.
Схватив Алису за волосы, он рывком поднял ее на ноги и пинком направил в сторону особняка. Пока дошли до бокового крыльца, он успел пнуть ее еще несколько раз – причем два раза заставляя быстрее вставать, когда девушка падала.
Я за это время доел кукурузные хлопья, облизнул ложку и понес миску на кухню. Мыть не стал, в раковине оставил.
– Спасибо этому дому, – произнес я вслух и направился к выходу.
Выходил на улицу не с той стороны, которую можно рассмотреть из особняка. Внизу, на разломанной летней кухне, перемешанной с полками мастерской, немного задержался. Мое внимание привлекли разбросанные инструменты, среди которых я выцепил взглядом и выудил из кучи красную монтировку.
Тяжелая – а тяжесть, это как известно не только хорошо, но и надежно. Сразу стрелять мне не хотелось, и, если появится возможность решить дело тихо, монтировка для этого пусть не лучший, но вполне подходящий аргумент.
Оказавшись на свежем воздухе осторожно осмотрелся. Пользуясь кучами нанесенного водой мусора как укрытиями, направился в сторону особняка – двигаясь не по прямой и чистой поляне, по которой шла Алиса, а обходя здание по широкой дуге.
Перебежками, стараясь не привлекать внимания, добрался до невысокого, но массивного каменного забора. Перелезать не пришлось – целые секции вымыты и валяются неподалеку.
Еще одна перебежка, и я оказался у лежащего на боку грузового контейнера. Стандартного, коричневого – как на фурах и на кораблях возят. С корабля, наверное, он сюда и приплыл; либо же с какого-нибудь грузовика-большегруза, которого с дороги вчера волной снесло. Не суть важно – главное, что контейнер сейчас закрывает меня от чужих взглядов.
Последние метров тридцать до особняка, на торец которого я сейчас смотрел, незамеченным из окон не преодолеть никак. Ну, раз уж сюда пришел, не уходить же. Рывок, и я уже у двери, в которой совсем недавно скрылись Алиса и чернокожий парень. Поднявшись по крыльцу, аккуратно приоткрыл дверь, заглянул. Никого. Но поодаль слышны девичьи крики и шум борьбы.
Бесшумно зашел внутрь, скользнув в приоткрытую дверь. Оказался я сейчас в служебном помещении, совмещенном с кухней, скорее всего. На полу лужи воды, сдвинутая мебель, раскиданные коробки и ящики – судя по всему помещение хозяйственное, что-то вроде кухонного склада.
Девичьи крики стали тише, зато громко послышался характерный мужской вой; почти сразу же раздался дробный перестук шагов, потом звук удара, оплеухи вернее, теперь уже сопровождаемый девичьим взвизгом.
На меня никто не выскочил, но картина ясна: Алиса смогла вырваться, скорее всего сумев ударить коленом в уязвимое мужское место, попыталась убежать, но получилось это у нее плохо.
Я прошел к следующей двери, держа в правой руке найденную в машине беретту, в левой монтировку. Заглянул – эта дверь ведет в жилое помещение для персонала особняка, похоже. Комнаты находятся с обратной стороны дома, волна сюда не заходила, даже луж на полу почти нет.
Мокрая Алиса, которую по полу как раз-таки и протащили, бьется на диване, пытаясь сопротивляться. Руки перехвачены за спиной, мычит, уткнувшись лицом в грязную подушку. Но дергается активно, чернокожий молодой парень в растянутой длинной майке удерживает ее с трудом. Колоритный персонаж: длинные дреды, красно-белая баскетбольная футболка «Хьюстон Буллз», приспущенные на середину задницы шорты и высокие кроссовки-сникеры от фабрики «Динамо».
Настоящий нигга-бразза, как с картинки.
Я не зря осторожничал – совсем рядом с борющейся парочкой, у стола, стоит прислоненная штурмовая винтовка неизвестной мне модели. Очень похожая на FN FAL (я таких в Африке повидал на руках у местных), но с неуловимыми отличиями. Выглядит винтовка по состоянию также, как и привык видеть Африке: деревянные приклад и цевье потемнели от времени до грязно-коричневого цвета. Не была чистой с момента поступления в войска, похоже. Обратил внимание на магазин, несуразно маленький – похоже патронов на десять всего.
Винтовку я осмотрел мельком – сам уже, бесшумно ступая, приближался к дивану, где сейчас двое молодых людей спорили за возможность полного доминирования самца над самкой.
На меня сейчас привычно, как бывает во время серьезной опасности, накатило абсолютное ледяное спокойствие. Совершенно никаких посторонних мыслей, мгновенная реакция и необычайная легкость в теле.
Чернокожий парень уже почти сломил сопротивление выдыхающейся Алисы и сейчас тянул с нее вниз шорты. Я, на ходу переложив монтировку в правую руку, без затей размахнулся и ввалил ему по ребрам. Упал черный парень как подкошенный, сначала на диван, потом скатившись на пол, раззявив рот в бессильной попытке вздохнуть. Чтобы он пока так и продолжал молчать, я еще добавил ему ногой в живот.
Сразу после этого бросил монтировку на диван, собрался перевернуть Алису, но она уже отползла, почувствовав, что удерживающая ее хватка пропала. И сейчас ошалело смотрела на меня. Из вещей на ней остался только один кроссовок и спущенные на бедра джинсовые шорты, которая она сейчас безуспешно пыталась надеть. Руки крупно дрожат, даже ткань пояса зацепить не может.
Прислонив палец к губам, добавив взглядом просьбу молчать, я подобрал валяющийся на полу совсем недавно белоснежный топ девушки. На нем грязный отпечаток подошвы, думаю надевать она его больше точно не будет.
Выдернув из штанов молодого гангстера ремень, перехватил парню руки, сильно стягивая запястья. Белоснежный топик, скомканный, почти целиком влез ему в рот, как здесь и жил. Потом я потянулся, взял с дивана монтировку и несильно похлопал черному брату по ноге. После чего поймал взглядом его глаза и заговорил негромко:
– Do you hear me? Yes... – одновременно с этим словом я медленно кивнул, показывая ответ «да». – Or not, – покачал я головой отрицательно. И в этот момент, вырабатывая реакцию у допрашиваемого, ударил его монтировкой по уху. Не сильно, но ощутимо – по хрящу, крови совсем немного брызнуло.
Алиса в это время уже пришла в себя от шока, наконец-то натянула обратно шорты. Сейчас она спрыгнула с кровати и надела толстовку, скидывая с головы капюшон и глядя на меня во все глаза.
– Ты меня слышишь? – снова повторил я на английском вопрос, обращаясь к молодому гангстеру. – Да, или нет...
Снова после отрицательного кивка я ударил гангстера монтировкой, уже по плечу, в этот раз сильнее. Со следующей попытки все заработало – стоило мне только повторить вопрос в третий раз и занести монтировку для удара, как гангстер активно закивал, постанывая то ли от боли, то ли от страха.
Профессор Павлов был