Бордели не поощряются с прошлого года, начальство сверху приказало, — я кивнула, сразу поняв откуда ноги растут. — Но командование всегда требовало брать с таких девушек клятву верности, которая делает девушек очень… Преданными нам и в целом княжеству. Чтобы исключить негативное влияние на нас
Вскинула бровь, скептически оглядев его.
— И насколько преданными?
— Они готовы на все, ради своего любовника, — тихо, явно нехотя поделился он.
Ужасно…
Потребовалось несколько минут, чтобы переварить случившееся.
— Это такую роль ты мне собрался отвести?
Стало даже обидно.
Мужчина возмущенно покраснел, не найдя слов на мой вопрос. Кажется, он не ожидал.
Но самым милым были его красные кончики ушей.
— Нет… Я… Вот… — он засуетился, поднявшись со стула и ища что-то в карманах. Поиски увенчались успехом и эльф вытащил коробок
— Что это? — настороженно покосилась я на что-то подозрительно похожее на шкатулку.
Он прокашлялся и открыл коробок, в котором на черном бархате лежал браслет из серебра с золотом, похожий на две переплетенные лозы, украшенные драгоценными камнями.
— Что это? — повторила я, не понимая его цели. Вся моя интуиция и даже змеиная сущность кричали о явном подвохе со стороны этого эльфа.
— Позволь…
— Нет! — крикнула я, пряча руки за спину даже под пледом. После того, что он рассказал, я уж точно ничего на себя надеть не позволю. Мало ли как у них там это проводится.
— Я… Я не хочу делать тебя куклой, — с каким-то отчаянием прошептал он.
И эта боль в глазах… Откуда?
— А что ты хочешь? — следила за ним внимательно.
Он немного замялся, а я не торопила… Но руки из-за спины не вытащила.
— Я… Ты мне очень нравишься, Рин. И я знаю, что тетя против и за тобой этот менталист ухаживает, — немного скривился он, вспомнив про Исрафэля, от чего я не смогла сдержать улыбку. Почему-то его ревность приятной была. — Я хочу с тобой отношений, — выпалил он, с надеждой смотря на меня.
Да уж…
Стало неловко. Очень.
Умиляющаяся улыбка стала нервной.
— Ал… — выдохнула я, судорожно подбирая слова. — Нам нельзя…
— Но почему?
Было больно видеть страдания на его лице.
Почему его так задевает мой отказ?
— Нам нельзя, — строже повторила я, стараясь не выдать переживания. Но ему было мало. Он ждал объяснений. — Ал, у меня нет на это времени, — так хотелось рассказать все, но нельзя… Он ищет меня, он должен поймать меня и посадить. Не поймет и не примет такой подход. И зная его… Он пойдет к начальству и все выложит. Поэтому нельзя. Ничего нельзя. И лучше я умолчу обо всем, чем буду играть полуправдой. — Я уже говорила… И я сейчас с Исрафэлем.
Он сжал челюсть, тяжело дыша. Но эльф быстро взял себя в руки и я немного расслабилась. Ругаться значит не будет. Уже хорошо.
— Прими хотя бы подарок. Он ни к чему тебя не обяжет, а мне будет приятно.
Нахмурилась, смотря на браслет в его руках. Включила истинное зрение…
Обычный браслет. Ни капли магии.
Ладно.
— Хорошо… — протянула немного из пледа я правую руку, свободную от оберегов. Мужчина выдохнул и, чуть дрожа, надел его мне на руку.
Столько волнения…
Повторяла как мантру себе слова госпожи Диты, что мужчин в нашем деле много не бывает, что их нужно использовать, что важно принимать подарки и позволять им ухаживать, позволяя чувствовать себя нашими героями.
Вот только легче мне от этого не становилось. Да и никогда не могла смириться с таким подходом, стараясь избегать подобных методов.
Стоило ему замкнуть цепочку, как сердце отдало легкой тупой болью от осознания того, что как бы мне хотелось жить с ним той самой мирной жизнью.
Но нельзя позволять себе такие мысли. Просто потому что я не хочу делать ему больно. Даже если он не узнает о том, кто я, мне осталось совсем мало времени.
Кажется, эти мысли отразились на моем лице, но интерпретировал он их явно по-своему.
— Рин, это ни к чему не обязывает тебя, честно.
— Все в порядке. Останемся друзьями? Мне… Комфортно с тобой. И я бы не хотела все испортить… — слова давались с трудом.
Почему-то казалось все это неправильным. Но не исключаю, что это змейка просто присмотрела его себе для продолжения нашего проклятого рода.
— Все хорошо. Я понимаю… Ты не раз говорила. Прости мне мою упертость.
Его голос дрогнул, а глаза заблестели. Нет, он не пустил слезу, но все равно было жалко.
Тяжелым полотном между нами повисла тишина. Расстояние было небольшое и я чувствовала, как между нами начал тяжелеть воздух.
Медленно, осторожно, повинуясь неизвестно какому порыву, он положил ладонь на мою щеку. Осторожно погладил ее… А я даже не заметила, как потянулась за этой лаской, словно котенок.
Внутри что-то надломилось.
Как же я устала… Устала бегать от себя.
Взгляд его гипнотизировал меня. Или мой его…
Не отрываясь друг от друга, приблизились, соединившись в томном, тягучем, отчаянном поцелуе.
Осознала, насколько стала нуждаться в нем.
Словно задыхаясь, словно умирая от жажды, искали спасение друг в друге.
Остались только он и я.
Эльф углубил поцелуй, давя, требуя…
И я готова была отдать все…
Руки его опустились на шею, плечи, осторожно, медленно исследуя меня… А я, словно утопающая, до боли в руках держалась за его рубашку, боясь отпустить.
Вдруг уйдет, исчезнет…
Ал приподнял меня, подтянув к себе, чтобы в следующий миг уронить нас на кровать.
Сетка жалобно пискнула, не ожидая такой подставы от меня.
Зато мне было так приятно ощутить его тяжелое тело на себе. Как и почувствовать его искреннее возбуждение, напряженные канаты мышцы, бешеное сердцебиение, которое было слышно даже на расстоянии.
Впервые мне не было страшно от ожидания близости мужчины.
— Рин… — выдохнул он, оторвавшись от губ, но лишь для того, чтобы начать спускаться ниже.
Это были не самые опытные и уверенные движения, которое знало мое тело, но самые приятные.
Его руки раздевали меня, оголяя медленно тело. Он наслаждался каждым моментом. Под его горячими ласками не заметила, как осталась абсолютно голоя под ним.
Ал спустился от груди дорожкой поцелуев к животу.
— Не нужно… — шепнула ему, поняв, что он задумал.
Это было так непривычно…
Но он лишь приложил палец к губам, хищно улыбнувшись. А взгляд был такой, что спорить расхотелось.
Он осторожно, смотря мне в глаза, завел ладони между бедер, медленно, но уверенно разводя их.
Прикрыла глаза, пытаясь не выдавать смущения. Руки сами потянулись к груди, закрывая ее.
Почувствовала, что он остановился, стоило мне раскрыться полностью перед