Есенберлин молча удалился, проглотив оскорбительный тон главного киллера Ассоциации.
Гловитц презрительно усмехнулся, подумав об этом, и направился в душ. Что ему особенно нравилось в люкс-номере Президент-отеля, так это блок для водных процедур. Он очень любил понежиться в джакузи, приняв свой естественный рептилоидный облик.
Вечером «бельгийский священник» поужинал вместе с представителями посольства, отметил несколько заинтересованных взглядов со стороны гостей ресторана и молодых официантов. Среди них были и наблюдатели спецслужб, но он их не боялся, имея возможность скрыться от преследования в любой момент. Правда, это означало бы провал его московской миссии, поэтому приходилось терпеть липкие взгляды местных агентов. К тому же в данный момент руки российских спецслужб были связаны дипломатическим иммунитетом «посланца доброй воли Европы».
Сведения о передвижении «независимых экстрасенсов», членов АНЭР, начали поступать уже на следующий день четвёртого ноября.
Больше всего Гловитца обрадовали данные об экстрасенсах — сотрудниках Федеральной службы безопасности России, служащих в Центре изучения психических феноменов. Руководил Центром полковник Вьюгин, замеченный агентами Гловитца ещё год назад на Северных Верфях России, а затем на Амурском космодроме и на Байкале. Недавно его даже удалось запрограммировать, что позволяло выйти на Волкова, и хотя кто-то его затем депрограммировал, скорее всего тот же Волков, Вьюгин был уязвим, и этим надо было воспользоваться.
По той информации, что скопилась у Гловитца, команда Вьюгина занималась экстрасенсорным поиском вражеских лазутчиков и показала себя достаточно эффективным подразделением. Хотя опять же её успехи могли быть инициированы присутствием экзора Волкова. Главным же её достижением был срыв операции на Байкале, затеянной прежними Поводырями, в том числе Владыкой. Тем не менее на Вьюгина стоило обратить внимание и включить работу с ним в план операции для выявления экзора. Он мог быть чрезвычайно полезен.
После завтрака Гловитц позвонил Есенберлину по лонг-рации:
— Мне нужны сведения о полковнике ФСБ Вьюгине.
— Вряд ли «Триэн» работает с ним после программирования, — заметил министр.
— Пусть это вас не беспокоит, господин Жужжу-наср. Установите наблюдение за ним и его женой, добудьте о нём всё, что сможете, взломайте для этого сеть ФСБ. Надеюсь, вас не надо учить, что делать.
— Хорошо, — после паузы пообещал министр.
Гловитц лучезарно улыбнулся появившемуся в номере российскому священнику Чаплису, с которым должен был вести переговоры о положении религиозных сект в России, и подумал, что договориться с ним будет легче, чем с Поводырём Есенберлином.
Чаплис был «своим».
* * *
Шехерезада ворвалась домой как снаряд, сбросила шубку, поискала мужа, нашла его в кабинете у компьютера:
— За мной следят!
Афанасий оторвался от экрана, в объёме которого сражались бойцы: монстровидный пришелец и земной рыцарь с мечом.
— С чего ты взяла?
— Он шёл за мной от работы! Потом появилась девушка в блестящей куртке, она сопровождала меня аж до подъезда!
Афанасий выключил компьютер, увлёк жену на диван, взял её руки в свои.
— Поподробнее и помедленнее.
Шехерезада послушно вздохнула два раза полной грудью, начала рассказывать о своих подозрениях.
Он выслушал её спокойно, однако разуверять в умозаключениях не стал, так как хорошо знал чувствительность Шехерезады и слишком хорошо — жуткую расчётливость агентов АПГ. Если они что-то затевали, то доводили дело до конца.
— Ты их запомнила?
— Конечно.
— Опиши.
Шехерезада подробно пересказала всё, что запомнила.
— Хорошо, переодевайся, купайся, всё будет хорошо.
Она ушла в ванную, а Вьюгин позвонил Войновичу.
— Ну, паренёк — наш человек, — ответил рассудительно Георгий Евсеевич, — мы давно сопровождаем наших людей, ты знаешь. Кстати, тебя тоже.
— Я знаю.
— А вот девица — что-то новое. Успокой жену, я выясню обстоятельства и перезвоню.
Генерал действительно позвонил через полчаса:
— Ты дома?
— Смотрим с Шехой боевик.
— Почему боевик?
— Хорошо отвлекает от действительности.
— Не зря ты психолог. Мы сейчас к тебе подъедем.
— Жду.
Кого имел в виду Войнович под местоимением «мы», спрашивать Афанасий не стал, только предупредил жену:
— К нам будут гости, накроешь стол?
— Ой, а у нас ничего нет, — огорчилась Шехерезада. — Я в магазин только завтра собиралась.
— Я видел конфеты.
— Конфеты есть, охранник подарил, и хорошая выпечка — «Ягодное лукошко» с черникой — осталась, а из мясного…
— Мясного не потребуется, ставь чайник.
Шехерезада убежала на кухню.
Афанасий набросил рубашку с изображением морды льва на груди, приготовился ждать, но уже через две минуты в дверь позвонили.
Гостей оказалось двое: Георгий Евсеевич и координатор «Триэн» Тамерлан, отец Шехерезады.
Она, выглянув из кухни, бросилась отцу на шею:
— Папа! Как здорово, что ты зашёл!
— Хорошо выглядишь, — проворчал он, покосившись на Афанасия.
— Меня на руках носят, — улыбнулась женщина, бросив на мужа лукавый взгляд.
Афанасий отступил назад:
— Проходите.
Тамерлан снял коричневую куртку с меховой оторочкой, остался в деловом костюме такого же цвета, с золотистым галстуком, превращавшим его в бизнесмена.
Мужчины прошли в гостиную. Через минуту к ним присоединился Георгий Евсеевич в отлично сшитом тёмно-зелёном костюме с красноватым отливом.
Шехерезада принесла чайник, чашки, конфеты.
— Может быть, сварить кофе?
— Не надо, спасибо, — улыбнулся генерал. — Кофе на ночь не пью. И мы ненадолго.
— Побудь пока там, — кивнул на дверь спальни Захария Салахетдинович.
Шехерезада безропотно скрылась за дверью.
Афанасий почувствовал нарастающее волнение, сел попрямее.
— Слушаю вас.
— Новости тревожные, — сказал Войнович, беря в руки чайник. — Во-первых, в Москву с деловым визитом прибыл некий бельгийский священник Велкам, в котором мы подозреваем маэстро Гловитца.
— Вице-президента Интерпола?
— Начальника контрразведки АПГ на Земле, — с нажимом добавил отец Шехерезады, потянувшись за чашкой.
— Вы не ошибаетесь?
Тамерлан бросил на Афанасия изучающий взгляд из-под бровей, и Афанасий добавил:
— Извините.
— Точных данных у нас нет, — согласился Войнович, — но в Бельгии Гловитца нет, а у бельгийского священника Велкама такие же белые глаза, как у господина вице-президента. То ли это сбой программы маскирующего устройства, то ли Гловитц не обратил внимания на данное обстоятельство.
— Либо презирает нас настолько, — добавил Захария Салахетдинович, — что подчёркнуто дразнит: вот, мол, какой я крутой, попробуйте взять.
Помолчали.
Войнович съел конфету, запил чаем, пососал дольку лимона.
— Скажешь спасибо хозяйке, умеет чай заваривать. Теперь о главном. Активность Гловитца вполне объяснима: он сильно расстроен после того, как дважды упустил Волкова.
Афанасий поднял глаза.
— Рома в курсе? Где он сейчас?
— Отдыхает, — дипломатично ответил Войнович. — По нашим сведениям, Гловитц решил лично отыскать Волкова, а также организовать операцию по уничтожению нашего главного центра управления.
Афанасий прищурился, окинул вопросительным взглядом лица собеседников.
— Но у нас же… нет центра.
— Это знаем мы. У Поводырей всё по-другому. Есть главная контора, в Европе, есть командные пункты во всех странах, и есть базы. Поэтому мы решили, пользуясь случаем, подыграть господину Велкаму и «сдать» ему центр.
— Как российское подразделение «Викиликса»?
— Мыслишь правильно, — кивнул Войнович. — После этой мнимой операции министру МВД пришлось подать в отставку. Правда, сегодня он отозвал заявление из администрации президента. Что означает: Гловитц-Велкам дал ему какое-то задание.
— К примеру, объявить официальную охоту на Волкова под видом поиска «государственного преступника», — проворчал Тамерлан.
— Понятно.
— Об этом мы узнаем завтра утром, — сказал Войнович.
— Что я должен делать?
Гости переглянулись.
— Мне нравится его деловой подход, — улыбнулся Георгий Евсеевич.
— Нужно провести отвлекающий манёвр, — сказал Тамерлан. — Сделать так, чтобы Гловитц окончательно поверил в наличие в Москве центра управления «Триэн».
— Лучше в Подмосковье, меньше риска. Тем более что у нас там находятся кое-какие запасные базы и информационно-статистическое управление. Твоя задача — повести за собой ищеек Есенберлина.