девочка, у которой вдруг выступили слёзы на глазах. — Я потом поняла, когда он уже упал, что я пожелала слишком уж плохое.
— Ладно, — сжалился Бранимир. — Но больше так не делай никогда! Понятно?
Власта кивнула.
В этот момент прозвенел звонок на перемену.
Глава одиннадцатая
Родители Власты утром 10 июля 1991 года посчитали, что им настала пора собирать вещи. Югославия стремительно распадалось на части. Национализм и амбиции активистов, получающих подачки Запада, привели к вооруженному захвату власти на местах, вылившемуся в военный конфликт с многочисленными жертвами, как среди вооруженных сил, так и среди гражданского населения. Начался период этнических чисток и гонений по национальному признаку, сгоняя с родных мест тысячи людей и превращая их в беженцев. В Белграде атмосфера буквально дрожала от напряжения. Те, кто опасался за свою жизнь по тем или иным причинам старались как можно скорее переселиться к людям своей национальности. Родители Власты спешно собирались переезжать из Белграда в Любляну.
— Но, мам! — возмущалась Власта, поражённая неожиданным для неё решением родителей в кратчайшее время сорваться с места и уехать, по мнению Власты, из столицы чёрт-те куда.
Её даже не посчитали нужным заранее поставить в известность! Разве так поступают?! Власта откровенно разозлилась.
— Дочь, не спорь! — хмуро ответила ей мать, которой вся эта затея тоже не очень-то и нравилась, но она, всё же, знала и понимала намного больше, чем её одиннадцатилетняя дочь. — Мы с папой так решили. Так надо! В Любляне найдём жильё и работу, а тебя запишем в школу и всё будет, как прежде, — безапелляционно сообщила мать.
— Как прежде? — воскликнула Власта. — А как же мои друзья?! Я же их больше никогда не увижу! Я не хочу никуда уезжать! — при последних словах Власта от переизбытка чувств даже топнула ногой, чего с ней ещё никогда не случалось.
— Прекрати! — прикрикнула на неё мать, и схватив за плечи, встряхнула её. — Хватит трепать мне нервы! — дыхание матери было прерывистым. — И без тебя тошно! Думаешь, мне хочется уезжать?! Нам нельзя здесь оставаться!
Власта испугалась. С ней ещё никогда так не разговаривали. Она побледнела, глаза налились слезами. Она едва могла удержаться от рыдания. Власта вырвалась из рук матери и, быстро обув уличную обувь, выбежала прочь, на улицу. Мать её не стала останавливать. Пусть бежит, куда хочет! Перебесится — вернётся! Мать продолжила собирать вещи.
Оказавшись на улице, Власта бросилась бежать сломя голову, куда глаза глядят. На подсознательном уровне, она автоматически придерживалась знакомых улиц и бежала там, где часто гуляла. Потеряться у неё не было шанса. Добежав до одного из тихих малолюдных двориков, девочка остановилась перевести дыхание. Она присела на железный низкий забор, который ограждал дворовую клумбу и тихо заскулила, вытирая мокрые от слёз глаза. Было обидно. А ещё было страшно перед лицом неизвестного будущего: что за место, где им придётся жить, какие там люди? Вдруг, там будет ещё хуже?! Ведь, родители могут и ошибиться! Особенно было жаль расставаться со своими друзьями Рилиндом и Бранимиром.
Не хочу! — зло воскликнула Власта сквозь слёзы. — Не буду!
Девочка, почему ты плачешь? — послышался трескучий голос сбоку.
Власта подняла глаза, и увидела силуэт, который расплывался в глазах из-за слёз. Вытерев глаза, она посмотрела ещё раз. Перед ней стоял старик с морщинистым лицом и бледно-голубыми, выцветшими от времени глазами, многое повидавшими на своём веку. Он сверху вниз смотрел на Власту и выражение лица его было искренне озабоченным.
Не почему, — дрожащим голосом ответила Власта и шмыгнула носом.
Обидел кто?
Да, — кивнула девочка. — Нет! — тут же поправилась она.
Так «да» или «нет»?
Нет, — твёрдо ответила Власта. — Но, я обиделась.
Хорошо, — кивнул собеседник и собрался уходить.
Хорошо? — Власта вскинула на него удивлённые глаза. — Что ж тут хорошего?!
Сегодня, положительно, все взрослые с ума посходили!
Хорошо то, что тебя не обидели, — повторил старик. — А то, что ты сама обиделась — это дело поправимое. Дай времени расставить всё по своим местам. Глядишь, может окажется, что и зря обижалась, — он помахал рукой на прощание и ушел, оставив удивлённую Власту обдумывать его слова.
Теперь, по крайней мере, она уже не плакала. На передний план встала мысль о том, что никто не хотел её обидеть, никто не хочет сделать ей плохо. И всё же проблема неминуемого отъезда оставалась, и с этим надо было что-то делать. Надо изменить решение родителей. А если они правы? Она решила посоветоваться со своими друзьями: Бранимиром и Рилиндом. Необходимо было срочно с ними встретиться и спросить совета. Достав из карманчика маленькое зеркальце, Власта вытерла остатки слёз, привела себя в порядок, насколько это было возможно, и пошла искать друзей. Рилинда она встретила возле его дома, возвращающимся из магазина. Мальчик шел с сумкой, в которой нёс хлеб и периодически отщипывал от него по маленькому кусочку. Ещё издали обратив внимание на свою подругу, выделяющуюся своим сиянием среди толпы обычных людей, он радостно помахал ей рукой.
Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Рилинд Власту, когда она подошла ближе и можно было видеть её опухшие от слёз глаза.
— Ага, — девочка, не знала, как сказать другу о том, что им скоро придётся расстаться. — Не знаешь, где Бранимир? Хочу у вас обоих совета спросить.
Подожди меня, — обеспокоенно сказал Рилинд. — Сейчас только сумку домой отнесу, и сразу пойдём его искать.
Рилинд вернулся быстро.
Идём, — махнул он ей рукой, — он должен быть дома.
Он не ошибся. Бранимир действительно был дома. Мальчик валялся на диване с книгой в руках и увлечённо читал. Внезапный громкий и резкий звонок в дверь вырвал его из тихого и уютного мирка. Он быстро положил закладку между страниц, отложил книгу и пошёл к двери.
— Привет! — слегка удивившись неожиданному раннему визиту друзей, поздоровался он с Рилиндом и Властой, когда открыл дверь. — Заходите, — пригласил Бранимир.
Уверен, что к тебе можно? — на всякий случай спросил Рилинд.
Да, — кивнул Бранимир. — Я один.
Дети вошли, разулись и прошли вслед за другом в гостиную.
Садитесь, —