Читать интересную книгу Закон вне закона - Валерий Гусев

В результате некоторых наших действий Ваня Заика - где он находится, установить пока не удалось, - был вынужден нейтрализовать нескольких сообщников, в том числе Арнольда и Тарасика. Есть сведения, что еще двое ищут возможность пойти с нами на контакт. Полагаю, что в этой ситуации Ваня Заика затягивать решающий шаг не заинтересован и в ближайшие дни мы должны быть готовы к отражению боевого неприкрытого вторжения...

И в это время в здании раздался взрыв...

На него действительно никто не обратил внимания.

Он прошел мимо дежурки, на вопрос одного из сотрудников буркнул: "К участковому, по личному вопросу" и свернул в коридор, читая для маскировки номера и фамилии на дверях кабинетов.

В удобный момент приоткрыл дверь подсобки, стал под ее прикрытием теперь надо только бросить гранату и, шагнув внутрь, захлопнуть дверь.

Но получилось не совсем по сценарию. Из соседнего кабинета беззаботно вышла Лялька, которая проводила там "инструктаж" для девичьей команды Кузнецовой.

Лялька удивилась приоткрытой двери. И тут же увидела за ней мелькнувшие руки, услышала звон упавшей на пол чеки.

Она бросилась вперед, изо всех сил толкнула железную дверь, захлопнув ее. И отскочила в сторону, прижалась к стене.

За дверью, в каморке, сперва - стук выроненной гранаты и дикий звериный вопль, а потом грохот взрыва.

Дверь сорвало с верхней петли, она косо приоткрылась, но осколки приняла на себя и дальше не пустила.

В щели потянуло вонючим дымом и гарью. Снизу по полу медленно растекалось черное пятно...

Мы рванулись в коридор.

- Цела? - Я схватил бледную Ляльку за плечи.

Лялька обрадовалась и, уронив голову мне на грудь, прошептала:

- Дремучая змея! - оговорилась немного (по правде, она чуть по-другому выразилась, ненормативно, стало быть).

- Обживаетесь, значит? - послышался где-то сзади спокойный хрипловатый басок Алевтины, и чиркнула спичка. - Интересные у вас дела.

- Как раз по твоему профилю, - согласился я, отдирая от себя довольную Ляльку. - Этим займись в первую очередь.

Волгин потянул немного дверь, изорванную изнутри осколками, заглянул в каморку, поморщился и постарался прикрыть дверь поплотнее.

- Все на берег! - вдруг заорал я, спохватившись. - К мосту! С оружием! Сообщить в Замок!

А с берега уже донеслась стрельба: стук автоматных очередей, гулкие удары охотничьих ружей, глухое уханье гранат и тяжелый дробный лай крупнокалиберного пулемета.

Слободской берег, схваченный по обрезу в гранит, был крут, поднимался от реки уступами, на которых живописно расположились дома и улицы до самой подошвы взрастающей в небо горы, а уж за ней болотно-лесистая бесконечная местность, надежно прикрывающая наши тылы.

Зареченский берег - пологий: пляжный песок, лодочные причалы, заросли ивняка и сбегающие до самой воды старые, загустевшие сады ближних дач, кое-где красиво и богато, а кое-где неряшливо "озаборенные". И в этом была для нас опасность. В этих зарослях, за этими заборами вполне могли скрытно-надежно сосредоточиться штурмовые группы зареченских боевиков и в нужный момент броситься на форсирование реки. Если, конечно, им не удастся пробиться через мост. На котором, когда мы примчались на Набережную, уже шел бой.

Справа и слева от моста рассредоточились добровольцы - по четыре-пять человек, с холостыми автоматами и охотничьими ружьями. На вражьем конце моста сбились в кучу старенькие легковые автомобили, один из них неохотно дымился. Под их прикрытием зареченские боевики поливали наш берег из автоматов, норовили подбить гранатометами "Беспощадный". А он, лихорадочно маневрируя, не давая поймать себя прицельным огнем, лупил из двух пулеметов по скоплению машин. Десан тники короткими перебежками пытались подобраться к баррикаде и подавить ее огневые точки.

Нет, ребята, это еще не война - это разведка боем...

Взлетела и вспыхнула высоко в небе сигнальная ракета. И по ее команде ожил противоположный берег - под автоматным прикрытием из глубины садов и огородов высыпали к воде, бросились в лодки большим количеством основные силы противника: видимо, атака на мосту служила отвлекающим маневром.

Мы скатились вниз, разделились, перебежали проезжую часть Набережной и попадали на тротуар, укрываясь за парапетом, откуда уже открыли свой, в основном психологический, огонь ополченцы-добровольцы.

Стрельба с нашей стороны велась редко и недружно - обильный обстрел с того берега не давал поднять головы, от камня летели крошки, позади нас врезались в асфальт, рикошетили пули.

Лодки уже достигли середины реки. Я тоскливо оглянулся - уличные бои нам вести никак нельзя, мирные жители спасибо за это не скажут.

В этот тревожный момент я увидел, что в глубине Верхней улицы разворачивается грузовик и со всех его бортов сыплются на мостовую Майоровы бойцы, а чуть в стороне выбрасывается из автобуса неполный третий взвод.

Майор, оценив ситуацию, распорядился в рацию:

- Капитан, бронетранспортер - на правый фланг! Возьмите на себя берег от моста до церкви.

"Беспощадный" огрызнулся пушечным снарядом, опрокинувшим и почти развалившим ближайшую к шлагбауму машину, задом скатился с моста и помчался вдоль берега, рыча и дымя выхлопом, пытаясь сдержать пулеметными очередями ринувшихся через реку боевиков.

- Первый взвод - на правый фланг, занять оборону! - скомандовал Майор. - Второй - на мост, третий - в резерве. Милиции - сосредоточиться на левом фланге.

Вот теперь веселее пошло.

Слева от меня стрелял с колена из "мелкашки" вчерашний склочный профессор. Справа лежала Лялька, уперев автоматный рожок в камень парапета.

- Брысь отсюда! - рявкнул я на нее. - Мало тебе подвигов?

Профессор скосил на нее блудливый взгляд, в котором, как в зеркале, отразилось его восхищение такой боевой красотой и молодостью.

- Брысь! - еще строже приказал я.

- Вот еще, - весь Лялькин ответ.

- Напрасно вы гоните это юное существо, командир, - заступился профессор, выцеливая прогулочную лодку под двумя веслами и с экипажем из четырех бандитов: трое стреляли, один греб. - Такие прелестные создания вдохновляют бойцов на подвиги.

- Вы бабник, профессор? - уточнил я и всадил короткую очередь в свою цель: в нос резиновой лодки. Она зашипела и погасла.

- Еще какой! - похвалился профессор и плавно нажал спуск- прогулочная лодка потеряла перебитое пулей весло.

- А по специальности вы кто? - Я пытался вспомнить его собачью фамилию.

- Литературовед.

"Это интересно, - подумал я, - такое плодотворное сочетание может дать хороший результат. В деле воспитания подрастающего поколения".

Справа загремел Лялькин автомат - она топила боевиков, покинувших свое резиновое судно (двусмысленность какая-то получилась, неприличная).

Профессор открыл затвор, загнал в патронник патрон.

- Винтовочка-то ваша, профессор, незарегистрирована, конечно?

- Конечно, - он прижался щекой к прикладу.

- Придется конфисковать после боя, - пригрозил я.

- Вот еще, - отозвался он, как Лялька, перенял, стало быть. Способный старичок. Да еще и бабник.

Но тут нам стало не до дискуссий. Из-за излучины реки вылетел открытый катер и пошел вдоль берегов, прикрывая своих огнем ручника.

Мы опять сжались за парапетом. А ободренный поддержкой вражеский десант усиленно заработал веслами.

Правда, недолго. У самого моста кто-то из Майоровых бойцов снайперским выстрелом перебил баллер руля - катер на полном ходу врезался в бетонную опору, и все, что от него осталось, мгновенно затонуло.

Ошалевших боевиков, контуженных и наглотавшихся воды, тут же выловили, вытащили на берег и насовали по мордам - пленили, стало быть.

Правый фланг, насколько я мог судить, был в безопасности"Беспощадный" и приданный ему взвод, подавив береговой огонь, не дали ни одному плавсредству даже отойти от берега. Атака врага на этом участке боя не то что захлебнулась - она просто не началась.

А вот у нас было сложно. Несколько лодок, воспользовавшись поддержкой катера, успели настолько приблизиться к нашей обороне, что еще немного - и боевики смогут вброд ринуться. Тем более что с того берега начали садить из гранатометов, оттянутых с моста.

Но Майор не зря следовал боевой чапаевской науке - с "возвышенного места наблюдал всю картину боя". Он тут же бросил нам в помощь резервный взвод. Река у вражьего берега вскипела от пуль, гранатометчики заткнулись.

И мы с профессором (Собакин, наконец-то я вспомнил его фамилию) смогли продолжить нашу беседу.

- Кусакин, с вашего позволения, - поправил он меня, наблюдая, как лодка, которую он лишил весла, беспомощно вертится почти на одном месте, медленно двигаясь по течению к мосту.

Гребец был явно не мастер, никак не мог одним веслом придать лодке хоть какое-то направленное движение.

- Сейчас я тебе помогу, - пробормотал профессор, спуская курок.