лишней. И поэтому решила — пусть поговорят, раз этот Славка так смотрит на Павлову! Бог свидание послал!
И отделавшись неотложным делом, Софа, не мешкая, удалилась. За это Лиза готова была послать в адрес своей извечной спутницы какое-нибудь проклятье, но неудобно было карать эту дурную сводницу при Громе.
— Хорошая у тебя подруга появилась, догадливая…
— Нет, она просто чума та ещё…
— Да ладно!
Громову, говоря откровенно, хотелось задымить, хоть зловонным индийским «Мадрасом». Чтобы выкурить Павлову из мозга раз и навсегда. Легких не жалко.
— Стало быть, поступила сюда?
— Учусь, — разговор пошел дежурный, — а ты? Каким ветром?
— К другу заскочил, на перекур! — и к сигаретам он всё же потянулся, доставая из-за пазухи пачку «Космоса», что не укрылось от внимания Лизы. Господи, уж лучше б «Беломором» дымил! — Бывал часто, а тебя ни разу не видел.
— А что мне здесь ловить? — Павловой следовало бы уйти ещё вместе с Софьей, но отчего-то с места не двигалась.
— Запамятовал! У тебя же целый будущий астрофизик, постоянно забываю, — и всё-таки Громов над ней издевается. — Кличка у него или реально родители поиздевались?
— Его зовут Космос, и, пожалуйста, Слава, если ты так рад меня видеть… Не стоит играть на этой теме! — и снова железно чеканит слова.
— Знаю я одно укромное место, поговорили, как раньше, раз тебе здесь не нравится! — предложил Громов, прокручивая в руках пачку сигарет. — Не волнуйся, драться с твоим академиком я больше не собираюсь.
— Знаешь ли, Слава, мне нужно домой, — поспешно отговорившись, Лиза встала со скамейки. — Рада была знать, что ты жив и здоров, но у меня завтра сложный день.
— Вижу, что кирпичей набрала! — в сумке у Павловой лежали два увесистых учебника. — Подвезти? Далеко же живешь!
— Нет, до метро смогу дойти и пешком. Сегодня не моросит! Мне пора!
— Давай немного с сумкой помогу.
— Окей, до ближайшего светофора!
— Уже лучше, как в старые добрые времена.
— Пошли, раз по пути!
Славка увлеченно рассказывал об обучении в самом престижном университете страны и скорой практике в профильном ведомстве. Лиза выразила уверенность, что с его целеустремленностью и деловитостью, отмеченную ещё школьными учителями, он далеко пойдет. К Генеральному прокурору в замы, не меньше. Громов согласно кивнул, намекнув, что именно туда-то, в высшие эшелоны, он и метит. Встречного ветра не боялся, как и пустынного песка, застилающего глаза.
— Украсть — так миллион! Полюбить — так королеву!
— Не упади! Кто по кусочкам-то будет собирать?
— Найдутся служаки, Павлова! Не боись!
Разубеждать Славку вовсе не было никакого желания. Ведь идет по верному пути, на котором для него давно сошлись звезды.
— Я в тебя верю…
На этой мажорной ноте и расстались, не припоминая обиды и прошедшего лета.
И правда — не… за… чем…
Все пройдет, как с белых яблонь дым…
— Лиза! Не пропадай! — услышала Павлова себе вдогонку, скрываясь за дверьми метрополитена. Остановилась лишь на миг. Невежливой быть не могла, права не имела, если к ней так любезно относятся. Слава, Слава…
— Постараюсь… — она помахала рукой, в очередной раз себя ругая. Неблагодарная к старому другу. Но отчего-то чувство вины либо приняло громадную дозу снотворного, либо… отсутствовало вовсе.
* * *
Космосу паршиво с самого грёбанного утра. Никакое оно недоброе, не ищите цензурного выражения! Облил себя кофейком, изгваздал весь махровый халат, любимую отцовскую чашку из Болгарской Народной разбил. Будет ему веселье, когда вернётся со своей Пиявой из отпуска. Ладно, купит предку хоть десять таких чашек, найдет на рынке приличный вариант у тех же торгашей. Не радовала даже возможность безнаказанно дымить в любой точке огромной квартиры. Не так Космос Юрьевич желал использовать эту окрыляющую возможность, не так! Сознание рисовало совсем другие картины, но Лиза ещё вчера оттолкнула его, топнув по асфальту ногой, как дитё малое, и ручкой не помахала.
Космос позабыл, когда в последний раз встречал от своей девушки такое сопротивление. На душе какой-то груз… Товарняк прошёлся, с галькой, хорошо, что не с цементом. А то собирали бы Фил с Пчёлой по всем концам света остатки от Космоса Юрьевича. Почему виноват именно он? Кто опять молчит в тряпочку, кто так самонадеян? И кого он так… любит, что если не поговорит, то в себя точно не придёт? Лиза… Влип же в неё, да и не помнил, когда это его так огрело…
Пчёла сидит под боком, и разве что не подпевает Сандре в радарах. И с этим героем, скажите, он удирал ещё час назад от ментовской облавы в торговых точках? А перед побегом и сцепился с отморозками, неизвестно откуда приперевшимися, и которым их место под солнцем пришлось популярно объяснять врукопашную. Чуть не пропустил удар в нос, но кулак все же потрепал о лобешник амбала, языка русского не понимающего. Известна земля московская своими богатырями. Пчёла — везучий гад, умеет изворачиваться, когда надо. Холмогоров почти задумался о том, что не подфартило ему, сыну профессора, с комплекцией и реакцией.
Пчёлкин и нос кому-то подбил от всей медовой души, и ментовские морды заметил первым. Не то, чтобы такие рабочие будни бодрили, но от милиции пришлось ретироваться в темпе полета валькирий, и сразу гнать ласточку в сторону института, от греха подальше. Пары у Лизы закончились час назад. Кос выкуривал одну за другой, но драгоценная половина будто бы снова его избегала. Здравствуй, блин, повторение июньского обоюдного молчания, но уже при братце Пчёле в роли феи-крестной. Лиза усвистала со скоростью космической ракеты, либо затащила себя в библиотеку. Сиди в тачке битый час! Выжидай, охотник, дичь.
— Ты лыжи свои когда-нибудь скинешь вниз или нет, а, Пчёл? — то, что друг в очередной раз отодвинул кресло назад, и закинул свои ноги на бардачок, Коса не устраивало. — Задолбала твоя поза, мыслитель! Тачку мне потом будешь блистить. Зубами, блять…
— А у тебя тут удобно, как ни крути, — Витя похлопал Космоса по плечу, видя, что парень заметно напряжен. — Думай о Лизке, карандаш! — но ноги все же перекинул вниз, на резиновый коврик. — Все равно тебе с ней разбираться! Я так, рядом пристроюсь, в порядке очереди. Я же кровный, куда ей деваться?
— Все трепишься, дятел охреневший, — к расстройству Холмогорова закончилась последняя пачка сигарет. — Твою мать, сиги кончились, с Лизой в контрах, что за жизнь? Пчёлкин, решай задачу! У тебя с цифрами все в порядке было!
— Встань и иди! Иди в ларек, я это имею в виду, за куревом, — Пчёла вытащил из кармана пачку «Самца». — Пользуйся на здоровье, дядя Пчёла сегодня добрый…
— Пропущу, блин,