И того, что не произошло.
— Однажды ты сказала, что до меня у тебя лишь однажды были серьезные отношения, — сказал он. — Когда ты была молода.
— Да.
Глаза Логана распахнулись.
— Так это он? Тот самый, от которого…
Тара поморщилась. Логан знал о ребенке. Он был единственным, кому она рассказала, потому что не хотела, чтобы между ними после свадьбы были какие‑то секреты.
— Да.
— Так вы сейчас вместе? — спросил он.
— Нет. — Но как только это слово вылетело у нее изо рта, она пожалела об этом. Они не были вместе, так почему она почувствовала себя предательницей, после того как произнесла это вслух? — На самом деле я не знаю, — поправилась она.
— Отлично, — сказал Логан, кивнув больше себе, чем ей. — Неожиданный поворот.
Она покачала головой, сбитая с толку его присутствием. Он был слишком далеко от своего мира гонок.
— Почему ты оказался так далеко от удачи и славы?
— На этот сезон я взял выходной.
Это не имело смысла. Гонки были для Логана всем.
Всем. К тому же вряд ли это возможно — взять выходной на целый сезон. У него должны быть договорные обязательства перед собственниками и спонсорами, командой и техперсоналом.
— Но как ты…
Логан закатал рукава рубашки, обнажая руки. И повязки на них.
— В последней аварии я серьезно повредил связки. Я встретился с хирургами, обсуждал это с ними. В общем, мне нашли замену.
— О, Логан, — выдохнула Тара, зная, как много для него значат гонки и каково их лишиться.
— Все в порядке, — сказал он. — Я ни о чем не жалею, Тара.
— Почему?
— Потому что гонки отняли у меня то, о чем я жалею. Тебя.
Тара уставилась на него. Было время, когда она многое отдала бы, чтобы услышать от него эти слова: свою так называемую карьеру, свою правую руку, — все, что угодно. Но сейчас все изменилось.
— Логан…
Он покачал головой.
— Ничего не говори. Просто подумай об этом. Подумай обо мне, хорошо?
Она издала что‑то вроде смешка и, ошеломленная, опустилась на диван.
— Мне понадобилось два года, чтобы забыть тебя. Я не смогу стереть все, что было между нами, щелкнув пальцами.
— Я знаю, и поэтому не тороплю тебя, — уверил ее Логан. — Я пробуду здесь все лето, так что…
— Все лето? Ты хочешь сказать, целое лето?
Он усмехнулся.
— Чтобы вернуть тебя обратно. — Он опустился на колени перед ней и изобразил одну из своих улыбок, от которой все вокруг таяло. — Не решай все прямо сейчас. Как я уже сказал, у нас целое лето впереди.
О мой Бог…
— Но ты не можешь околачиваться здесь целое лето.
— Почему нет?
— Потому что… — На самом деле она не знала почему. — Чем ты будешь заниматься?
Логан наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. Тара не позволила ему приблизиться, уперев ладонь в его грудь. Его эта оборона, казалось, лишь забавляла.
— Для тебя наступят жаркие деньки, когда откроется гостиница. Я могу тебе помогать.
И это говорит человек, у которого всегда было два ассистента. Да он никогда сам не стирал, не готовил, не прибирался, не вел хозяйство — ничего не делал сам…
— Как ты себе это представляешь?
— Эй, я изменился, и докажу это. — Он одарил ее очередной очаровательной улыбкой. — Ты меня еще не знаешь, но у нас впереди…
— Логан…
— Не торопись, Тара. Я терпеливый парень.
И затем, как и Форд, он исчез в ночи.
Утро следующего дня выдалось сырым и туманным. Тара собралась прогуляться немного. Может быть, ей стоило совершить пробежку, но она ненавидела бегать. Ее аккуратно выверенная жизнь летела в тартарары, и дабы снять стресс, она собиралась наесться сладкого до отвала. Пожалуй, стоит сегодня побегать, чтобы заранее сжечь калории.
Тара, собираясь в город, прошлась по пирсу, помахала Лансу, который поливал из шланга площадку перед своим магазином мороженого.
Вскоре она повернула обратно и вновь зашагала по пирсу. Она направилась прямо к дому с намерением принять душ, но решила пройти через пристань, чтобы заодно сжечь те самые калории.
Или потому что там был Форд.
Ее притягивало к нему словно магнитом.
Вокруг него были разложены запчасти двигателя, под рукой лежали инструменты в строгом порядке, взгляд его был сосредоточен.
Когда он заметил ее, уголки его изумительно красивого рта вздернулись вверх. Всего несколько часов назад он был внутри ее, их потные тела слились, их сердца бились в унисон. От одного воспоминания воздух вокруг стал гуще.
Они смотрели друг на друга, и никто не нарушал тишину. Нервы были взвинчены до предела.
— Как ты? — спросил он наконец.
Это был не риторический вопрос, потому что ночь выдалась эмоциональной и лицо его хранило выражение искреннего сопереживания. Это сильно отличалось от того, что она видела прошлой ночью, когда он ушел от нее, даже не посмотрев на прощание.
— Все в порядке.
— Логан ушел? — спросил он.
— Почти.
Челюсти Форда сжались, и он не сразу продолжил разговор.
— Как это — почти?
— Он останется на лето. — Поскольку он не сводил с нее взгляда, она всплеснула руками. — Это была не моя идея.
Он ничего не сказал, но его молчание было красноречивым.
— Это нам помешает?
— А тебе это не мешает?
— Я пока не знаю.
Он вздохнул, пробормотал что‑то едва слышное типа «не делай этого, старик» обнял ее за талию. Затем, нависнув над ней, сказал:
— А сейчас?
— Я просто чувствую себя неловко, — выдавила она. — Форд. — Не в силах сопротивляться его магнетизму, она прижалась щекой к его груди.
Он погладил ее по волосам, и она прижалась к нему еще сильнее. «Нет, только не снова, — говорил ее мозг. — Вы не будете снова вместе». Но не мозг был за главного, и она посмотрела за его спину, где на волнах покачивалась лодка, а в лодке была кровать.
Форд проследил ее взгляд и усмехнулся.
— Ладно, но только если попросишь вежливо.
— Не смешно, — сказала она и оттолкнула его. — Кроме того, я вся потная, а ты весь грязный.
— Значит, мы уже на полпути туда, где я хочу оказаться.
— Прекрати.
— Эй, это ты пришла сюда повидаться.
Это было правдой, что раздражало еще сильнее. Он снова видел ее насквозь.
— Мне нужен душ. — Холодный.
— Тебе помочь?
— Нет.
— Ну ты же хочешь меня, — сказал Форд ей вслед.
— Да. — И это было правдой.
Впрочем, немало женщин хотели видеть Форда в своей постели. Проблема в том, что Форд не прилагал больших усилий к этому, и Тара не была исключением. Именно поэтому она должна сопротивляться его красоте и обаянию, прекрасно зная, чем это закончится.