лица.
Ну вот, сейчас поймёт, что я проявила женскую слабость, и начнёт давить на больную мозоль.
– У тебя озноб, – бархатный голос звучит совсем рядом, где-то у затылка, щекоча его тёплым выдохом.
– Это нервное. Пальто мне точно не поможет и ваша лживая забота тоже, – пытаюсь его отшить, но, видимо, не судьба.
– «Твоя» забота, – напоминает о недавнем разговоре, запахивая на мне свою вещь. – Я бы не стал ухаживать за женщиной, если бы она меня не волновала.
– А я, значит, волную? – замираю, прислушиваясь к шорохам позади.
– Даже слишком… – приглушённый охрипший голос ввинчивается в барабанную перепонку, вынуждая всё тело покрываться толпами горячих мурашек.
Его губы едва не касаются моего уха, и это ничтожное пространство определённо потрескивает мелкими электрическими зарядами. Я даже чувствую, как волоски встают дыбом.
– Прям… до предынфарктного состояния? – язвлю чуть заторможенными звуками. – Может, не стоит так необдуманно рисковать своим здоровьем?
– Я никогда ничего не делаю, не взвесив все «за» и «против», – протягивает мне носовой платок.
– Есть ещё и «против»?
Когда я касаюсь его кожи, забирая кусочек зажатой пальцами ткани, по телу тут же проносится ток. Я спешу одернуть руку, но Руслан опережает действие, обхватывая стальной хваткой моё запястье.
Всхлипываю.
– Твой колючий характер, – поясняет мягким тоном. – Придётся его распушить.
– До какой степени, интересно?
– До превращения в ласковую, дружелюбную гималайскую кошечку…
* * *
Представляя эту картину, отчего-то захотелось зло рассмеяться, а затем снова расплакаться.
Он действительно надеется заполучить в любовницы милую и покладистую Машу? Причём, даже не спрашивает, хочу ли я этих отношений. Нужны ли они мне сейчас в дополнение к разбитой семейной жизни?
Даже если я пересплю с Исаевым ради мести Петру, что это даст?
Успокоит душевную боль? Вряд ли…
Месть даёт временный обезболивающий эффект. Или я всё же ошибаюсь? Говорят, в таких случаях клин клином вышибают. Что если…
…О, нет. Нет, нет, нет, Маш, забудь. Всё, что произошло с нами в тесной кабинке, даже не стоит вспоминать. Сотри поцелуй из памяти. Не разжигай ощущения. В руках Руслана ты станешь очередной марионеткой. А зачем ещё нужна фиктивная жена? Чтобы управлять ею, как мужчине вздумается, а по завершению контракта и вовсе послать к чертям. И что тогда? Если снова полюбишь…?
– Не боишься, что однажды эта гималайская кошечка залезет тебе на голову и расцарапает лицо? Всему бывают пределы, – перехожу на «ты», раз он так хочет. Так даже проще защищаться. Не настолько остро чувствуется его превосходство надо мной.
– «Даже самый терпеливый человек может потерять способность мыслить и управлять своею, в иное время, железною волею…» – цитирует, поглаживая большим пальцем моё чувствительное запястье. Руслан не спешит отпускать руку, от этого я только нервничаю. Попытка высвободить её из стального захвата терпит крах.
– …Всё верно, Маша… – продолжает он, касаясь губами шеи за ухом. Обжигает участок кожи дыханием. Я закатываю глаза, прислушиваясь к чарующему урчанию баритона. Господи, зачем он снова проворачивает со мной эти безумные вещи? Поджигает фитили на кончиках нервов. Вводит меня в транс. Мне с трудом удаётся выныривать на поверхность удовольствия, чтобы вдыхать кислород и цепляться за последние ниточки сознания…
– …Поэтому я дам тебе немного времени привыкнуть ко мне… Тогда тебе точно не захочется царапать мне лицо.
– Ты в этом настолько уверен? – сглатываю, почувствовав, как зубы Исаева вонзились в мочку уха и тут же отпустили её.
– Абсолютно. Ты принадлежишь к особому типу женщин, которые привлекают сильных мужчин, таких как я. Далеко не каждая женщина на такое способна.
– Зачем тебе замужняя? – мой голос натянуто дрожит, как и нервные окончания в теле. – Вокруг столько красивых девушек. На любой вкус и цвет. Выбирай, какую душа пожелает…
– От хороших мужей не сбегают посреди ночи, верно? – отрезвляет меня, будто выливая на голову ушат ледяной воды.
Проморгавшись, замечаю, как автомобиль, управляемый Даном, сворачивает с трассы в сторону элитного посёлка. На горизонте начинают поблескивать в свете фонарей заснеженные коттеджи.
– Верно. От хороших не сбегают, – говорю, как можно спокойнее. Больше не хочу демонстрировать свою слабость. Перед ним – никогда. – Но это не повод для развода. Женщина может ненавидеть также сильно, как и любить. А ещё она может прощать, если ей это выгодно…
– Хм… – наконец-то разжимает пальцы, освобождая мою руку от плена, – я это обязательно учту… Приехали, Маша. Добро пожаловать в мой дом.
– Не обольщайся, – защищая себя от него, зябко кутаюсь в пальто. – Надолго я здесь не задержусь.
– Посмотрим, Машенька. Для начала, я покажу твою комнату, затем решим, что мне дальше с тобой делать…
* * *
– Хочешь совет? – его цинизм отзывается во мне взрывом дикой ярости. Оборачиваюсь к нему, впечатывая пластиковую бутылочку в грудь, обливая остатками воды. Руслан автоматически перехватывает её ладонью. – Отпусти меня, и у тебя на одну проблему станет меньше, – из пересохшего горла удаётся выдавить неожиданное рычание и заполучить ощущение прошедшегося по глотке наждака.
– Боюсь, проблемы у меня только добавятся, если я тебя отпущу, Мария, – заверяет совершено спокойным тоном. А вот взглядом…
Он словно сжигает меня заживо! Дотла!
Оказывается, мужчине не нужно орать, чтобы заставить женскую сущность сжаться до размера маленькой улитки.
– Будешь удерживать меня силой? Серьёзно? Посадишь на цепь, как нашкодившего щеночка? Или наручниками к батарее пристегнёшь, прямо сейчас?
– Зачем эти сложности, Мария? – Исаев кривится, будто от зубной боли. Протягивает ко мне руку. Ладонью обхватывает затылок. Испугавшись его, зажмуриваюсь, а когда разлепляю веки, замечаю лицо мужчины настолько близко, что я на добрые десять секунд забываю, как нужно дышать. Мой взгляд непослушно мечется от его губ к глазам и обратно. Замирает в одной точке. – Обещаю, ты сама захочешь остаться… – идеально очерченные губы оживают в чувственном танце, изрекая полнейшую чушь.
Я захочу с ним остаться? Правда? Да я даже не знаю его! Чтобы иметь желание жить с ним под одной крышей, нужно как минимум его уважать.
– Почему ты так уверен? – выходит сипло и дрожаще.