Читать интересную книгу Свой против своих - Фридрих Незнанский

— И в этом я не уверен. Пока есть Скворцовская. Больше ничего связывающего погибшую со сферой деятельности «Ориона» не обнаружено. Значит, нужно быстро проверить, что собой представляет фирма «Глобус».

Глава 19 Из огня да в полымя

18 сентября, в воскресенье, генеральный директор фирмы «Глобус» Аркадий Гаврилович Верещагин вернулся в Москву из итальянского Римини, где проводил отпуск. На Адриатическом побережье он полностью отключился от служебной свистопляски, вволю накупался и позагорал, покатался на водных лыжах и прочих заманчивых аттракционах. В результате излишне активного отдыха Верещагин выполнил свою задачу — сбросил пяток килограммов — и чувствовал, что теперь находится в отличной форме — энергии хоть отбавляй, настроение восхитительное. Однако стоило ему вернуться в Москву, как тут же все пошло сикось-накось, началась черная полоса. Главная беда — это гибель старинной подруги Тамары Пресняковой.

Это был первый звонок после приземления самолета в Шереметьеве. Аркадий Гаврилович включил свой мобильник, когда стоял в очереди на паспортный контроль. Выйдя в зал ожидания, он оставил там Римму с вещами, а сам пошел на стоянку за машиной. Ему было вполне по средствам оставить «мицубиси» на стоянке возле аэровокзала. Однако Верещагин предпочел ее более дешевой, до которой нужно пройти пару автобусных остановок. Все же в три раза дешевле, то есть за две недели сэкономил почти три тысячи. Такие деньги на дороге не валяются.

Он уже приблизился к той захудалой стоянке, когда мобильник выдал мелодию из фильма «Бумер». Звонила Люда Скворцовская, его бывшая жена.

— Ты слышал, что Томка Преснякова погибла? — ошарашила она Аркадия.

Потом Люда спросила, где он сейчас находится, а узнав, что Верещагин только вернулся в Москву, попросила позвонить ей завтра утром.

— А еще лучше бы нам встретиться, — сказала она, и Аркадий Гаврилович уловил в ее обычно безмятежном голосе тревожные нотки.

После такой новости Верещагин был сам не свой. Уж на что Римма дубина стоеросовая — и та сразу заметила его странный вид. Только этой поблядушке он ничего рассказывать не стал, не ее собачье дело.

Ах, Тамара, Тамара, старинная приятельница, еще со студенческих времен, можно сказать, родной человек. В институте у них быстро сложилась неразлучная компашка — две девушки, два парня. Все логично-гармонично. Он ухаживал за Людкой Скворцовской, на которой — не к ночи будь сказано — после окончания аспирантуры женился. У Тамары же, тогда еще Саврасовой, был длительный вялотекущий роман с Толей Альбицким, который ничем не окончился. Однажды случайно выяснилась и причина, — оказывается, этот супермен в постели был не орел. Об этом Аркадию поведала сама Тамара, после того как он однажды на совесть ублажил ее, как говорится, во все дырки. Раньше они по-дружески обнимались, целовались в щечку. Только в один прекрасный день до Аркадия дошло, что мимолетные Томкины прикосновения подозрительно горячи. Неудобно было откровенно переметнуться к ней, хотя тянуло. Это означало рассориться с Людмилой, с Толей Альбицким, да и Тамара неизвестно, согласилась ли бы на такую перемену декораций. Пусть уж все остается по-прежнему. Но природа всегда возьмет свое.

Однажды они вчетвером отдыхали в Крыму, в деревенской глуши под Коктебелем. Как-то Людмиле понадобилось отправиться в поселок — нужно было позвонить в Москву, справиться насчет заболевшего отца. И Толе в тот день приспичило позвонить родителям: мол, они волнуются, если он не дает о себе знать. Чтобы не огорчать стариков, Альбицкий звонил очень часто. Вот они вдвоем и пошли. Тамара и Аркадий проводили их до дороги, помахали вслед ручками, а когда те скрылись из глаз, жадно бросились друг другу в объятия. Словно только и ждали этого момента.

Лихо они провели тогда время. Хоть и недолгое, всего три часа, а было что вспомнить. Людка по сравнению с Томкой все равно что плотник супротив столяра. Имелись и ощутимые последствия их кратковременных ласк — весной у нее родился сын. Аркадию такая радость нужна как лишняя дырка в голове, он к тому времени был уже женат и ничем не мог ей помочь. Да Тамара ни о чем и не просила. Сообщила мимоходом, что сын его, и больше никто об этом долго не знал. Лишь через несколько лет сдуру сама же проговорилась своему первому и единственному мужу Преснякову. А тот известный балаболка, ради красного словца не пожалеет и отца. С его легкой руки новость и до Людмилы дошла. Правда, Аркадию от этого уже ни холодно ни жарко, их семейная жизнь и без того трещала по всем швам. Может, даже лучше получилось — быстрей развелись.

Развод получился очень интеллигентным — между ними сохранились вполне приемлемые отношения. Чтобы не трепать друг другу нервы, квартиру разменивать не стали. Людмила от щедрот своих помогла деньгами, и Верещагин купил себе однокомнатное гнездышко на Профсоюзной улице. Потом, уже разбогатев, приобрел двушку в элитном доме рядом с Садовым кольцом, где шикует и по сей день.

Деловые отношения бывшие супруги тоже поддерживали. Чуть что — один к другому за помощью. Раньше Людмила преподавала в финансовой академии и, если надо, обращалась к нему. Верещагин — практик, у него то один кооператив, то другой, были у него и продовольственный магазин, и бильярдная. Она без его советов и лекции толком не могла подготовить, жизни-то не знает. Научная работа — это сплошная теория.

Года три назад Людмила расплевалась с академией и перешла на работу в коммерческий банк. Кажется, ее пристроил туда очередной любовник. У нее этого добра навалом, до Верещагина доходили слухи. В банке уже картина изменилась — теперь она ему была нужнее, чем он ей. Но, надо отдать должное, никогда ни в чем не отказывала. А теперь их сотрудничество вообще было взаимовыгодное: верещагинская фирма перечисляет свои деньги на счета в Людкином банке, и все довольны.

— Хорошо выглядишь, — сказала Скворцовская бывшему мужу, когда в понедельник тот появился в ее кабинете в «Орионе-2002».

— Ты тоже, — ответил он.

Оба комплимента были совершенно искренние. Мощный, с бронзовым загаром Аркадий Гаврилович выглядел олицетворением недюжинного здоровья и физической силы. Людмила Витальевна тоже не выглядела изможденной, хотя здоровым ее образ жизни назвать трудно. Сидячая работа, персональная машина привозит на работу и отвозит вечерами домой, а чаще в какой-нибудь ресторан, где, находясь в хорошей компании, Скворцовская совсем не прочь выпить. О курении и говорить не приходится — пачка в день как минимум. Тем не менее остаются какие-то свободные отрезки времени, которые она проводит в салонах красоты и соляриях. Поэтому выглядит в общем и целом хорошо. К тому же нужно учесть, что вся одежда на ней не с вьетнамского рынка, а из фирменных бутиков.

— По поводу убийства Тамары сейчас заведено уголовное дело, — сказала Людмила Витальевна. — Поэтому нужно быть полегче на поворотах.

— Я-то тут при чем? — удивился Верещагин и ухмыльнулся: — Если на то пошло, у меня такое алиби, о котором можно только мечтать.

— То есть тебя не было в Москве.

— Конечно. Есть много свидетелей.

— Так вот, мой милый, ты первый, на кого может пасть подозрение, — назидательно произнесла Людмила Витальевна. — Обычно заказчики убийства обязательно уезжают на это время из Москвы. Они слишком демонстративно подчеркивают свое алиби.

— Ну и шуточки у тебя. А если серьезно?

— Если говорить серьезно, то сейчас могут нагрянуть с проверками на все обиженные пресняковскими действиями банки. В том числе и на мой. Твоя же фирма такой наш любимый вкладчик, что дальше некуда.

— Уже и вкладчики виноваты, — пробурчал Верещагин. — Ко€рмитесь мной, как червь яблочком.

— Одним словом, учти, — пропустив ехидную реплику бывшего мужа мимо ушей, сказала Людмила Витальевна. — Мы тоже не будем сидеть разинув рот, но и ты будь начеку. Ибо, — она подняла палец, — на белом свете не существует такого финансового звена, за которым не водились бы какие-либо нарушения.

— Теперь понятно, чему ты учила студентов в академии. Скажи, пожалуйста, нужно и Коростылева напрячь?

— Обязательно. Пусть поумерит свой пыл. Заодно предупреди и своего отпрыска. Кстати, я даже не предупредила Саврасова о гибели матери. Не могу с ним связаться. Где его черти носят?

— Мне-то откуда знать! Я с ним последний раз разговаривал до отъезда.

Когда-то Верещагин думал, что Людмила будет не любить Дмитрия. Все же плод его измены. Однако Скворцовская относилась к нему неплохо, и даже небезразлично. Вот что значит женская дружба! Дмитрий закончил финансовую академию, мечтал работать в международном бизнесе. Людмила помогла устроиться ему на стажировку в Штаты, потом сделала генеральным директором посреднической фирмы на Кипре. Плохо разве для парня его возраста!