если пойти в ЖКО и дать денег. Я этому разговору не придал большого значения. Она, наверное, сделала вывод для себя — пойти, но мне не сказала, когда пойдет. Моя здесь ошибка в том, что раз пошел такой разговор, надо было более глубоко вникнуть в этот вопрос и т. Бургач не разрешать идти со взяткой в ЖКО, а добиваться более честным путем. Я эту ошибку признаю.
«Товарищ Бургач» — собственноручно про гражданскую жену. Многое говорит о человеке? Или нет?
И о брате-предателе, расстрелянном в 1943 г. за службу в оккупационной полиции:
У меня был брат — старший. Во время оккупации он работал на немцев, предавал и давал сведения о коммунистах, участвовал в расстреле. После прихода Советской армии он был расстрелян, а семья его выслана в Среднюю Азию. Об этом я сейчас пишу, когда полностью разобрался и допонял, что он изменник, что о нем я должен был узнать более подробно и сообщать о нем в своей автобиографии и анкете. Я до этого не понимал, что раз он подлец, то до меня нет дела и я за него не должен отвечать. Но меня все время давила совесть и жгла мое сердце, что я должен как-то выйти из этого тяжелого и затруднительного положения. Когда я вступал в партию, я о нем ничего не знал. А теперь дальше нет больше моих сил молчать об этом. Я признаю большую свою ошибку, что не указывал в автобиографии и в анкете и готов нести любое наказание. Если Вы мне доверяете, то очень прошу Вас, товарищи, оставьте меня в своих рядах. Я даже не мыслю в дальнейшем свою жизнь без партии. Я еще молод, еще надо мне многому учиться, как в жизни, так и у своих товарищей. Я даю слово исправить все свои ошибки и если мне доверяете, то прошу оставить меня в рядах Коммунистической партии Советского Союза. За свои проступки, допущенные ошибки я готов нести любое наказание.
Ну? Покаялся же! Да еще так многословно и горячо, как и положено члену КПСС. А кающихся в партии любили, чего уж там. Тем более — наступала совсем иная пора, чем в конце сороковых, но и тогда многим власовцам давали шесть лет поселений, даже не лагерей.
Однако оставаться в этой обстановке интриг и подозрений Семену Алексеевичу вовсе не улыбалось. К тому же он начинает тяготиться преподаванием гимнастики в школе — это в сериалах физрук интересная работа, на деле — тоска смертная и всеобщая нелюбовь школьниц, которых какой-то мужчина заставляет напрягаться. А школьники напрягаться не любят, это мы все помним. Ну и зарплата у физрука не самая высокая. Вот Золотарев и отправляется «искать себя». Напомним: в 1949 году ему было всего 28 лет. Покидает школу и начинает метаться по стране:
1953 — внештатный инструктор по туризму в Пятигорске
1954–1956 — инструктор на различных турбазах
1957 — полгода работает инструктором на турбазе в Теберде, Западный Кавказ
май-октябрь 1958 — инструктор на алтайских турбазах: Бийск — Акташ, в том числе, на турбазе «Артыбаш» на Телецком озере
ноябрь 1958-январь 1959 — инструктор Коуровской турбазы, Свердловская область
И уже из Коуровки — необыкновенно красивого места над рекой Чусовой! — он собирается идти в зимний поход III категории сложности вместе с дятловцами.
К этому времени у него в активе 24 похода: семнадцать I-й категории и семь II-й. Из них 4 лыжных — в Карпатах и на Северном Кавказе (три-I-й категории, один из них руководителем; один-II-й категории, инструктором). Выпускник института физкультуры, преподаватель физвоспитания, инструктор по туризму — прекрасно подготовленный человек в отличной физической форме (сравните со студентами дятловцами, где у них по 5–6 походов, правда, они и помоложе будут).
И тут у конспирологов возникает новый вопрос: зачем? Зачем взрослый состоявшийся мужчина поперся в дальнюю даль с 20-летними студентами? Неужели только для галочки похода III категории и дальнейшей карьеры?
Какой вывод делают сторонники теории заговора? Естественно, идет он в поход не просто так: или с особо секретным заданием (о котором речь впереди), или с некоей весьма таинственной целью:
— Я помню прекрасно, — вступает в разговор Александр, — когда осенью 1958 года Золотарев приехал из Сибири, он весь горел предстоящим походом на Северный Урал. Он говорил: «Ребята, я жду писем. И мы едем на Урал! Мы едем! Договорился! Мы там все пробили. Жду сообщений, когда они смогут поехать. Это абсолютно точные данные». Но он не говорил, от кого ждет писем. Не отвечал прямо на вопросы: зачем ему так надо в этот поход, лишь загадочно интриговал: «Это секрет. Вот вернусь, я вам все расскажу. Услышите обо мне. Ребята, это все перевернет мир! И все будут о том говорить». Он шел за какой-то тайной, за каким-то открытием. Это точно.
(ученик Золотарева Александр Кузнецов, «Перевал Дятлова: Золотарев обещал друзьям — о его походе на Северный Урал заговорит весь мир», «Комсомольская правда», 02.03.17).
Ну что сказать? Замечательный спецагент секретных служб, который сходу делает своим ученикам некий намек на страшную тайну. Прямо как в моей любимой цитате из Записных книжек И. Ильфа «Он пришел в шинели пехотного образца и сразу же, еще в передней, начал выбалтывать военные тайны». Поражает, насколько люди склонны верить конспирологическим теориям, забывая об элементарной логике, о фактологии, о критическом отношении к воспоминаниям подростков полувековой давности. Но такова уж человеческая натура, ничего не попишешь.
Согласно официальной версии, Золотарев отправился в поход со студентами, чтобы повысить квалификационный разряд.
С. Согрин:
Как-то в разгар подготовки нашего похода на Приполярный Урал ко мне подошел человек среднего возраста и сказал, что его зовут Семен Золотарев. Он профессиональный инструктор туризма и работает на турбазах ВЦСПС. Упомянул Красную Поляну на Кавказе, где тогда функционировала одна из лучших турбаз. Поскольку для работы в сфере планового туризма ему нужна была спортивная подготовка, то ему посоветовали обратиться ко мне для участия в походе III категории трудности, что дало бы ему возможность оформить очередное спортивное звание.
Будучи человеком общительным и энергичным, Семен был принят в наш коллектив. Я предложил ему жить у меня дома и