Читать интересную книгу Ключъ - Марк Алданов

Составивъ списокъ, донъ-Педро покинулъ редакцiю и на извозчикe отправился къ Кременецкому.

Семенъ Исидоровичъ ждалъ гостя въ своемъ кабинетe. Вечернiй прiемъ еще не начался. Сидя въ креслe передъ каминомъ, у столика, на которомъ были приготовлены портвейнъ и сигары, Кременецкiй читалъ книгу въ кожаномъ переплетe. Дверь кабинета была полуоткрыта: Тамара Матвeевна предполагала слушать изъ будуара отвeты мужа.

-- Старика Софокла перечитываю,-- сказалъ гостю адвокатъ, кладя книгу на столикъ,-- люблю, знаете, классиковъ. Читаешь, и такъ и хочется воскликнуть: "вы, нынeшнiе, нутка!"...

-- Н-да, конечно,-- протянулъ неувeренно Альфредъ Исаевичъ.-- Ухъ, холодно становится...

-- Темь какая... Позвольте вамъ предложить портвейну, дражайшiй Альфредъ Исаевичъ... Ну-съ, такъ что же именно вы желали бы отъ меня услышать?

-- По моей иницiативe,-- началъ донъ-Педро, -- газета "Заря" задалась цeлью выяснить отношенiе русскаго общественнаго мнeнiя, въ лицe его виднeйшихъ представителей, какъ политиковъ, такъ равно юристовъ, писателей, ученыхъ, къ проблемe англо-русскихъ отношенiй въ ея культурно-политическомъ разрeзe. Значенiе этой жгучей проблемы въ текущiй моментъ мнe вамъ, конечно, объяснять не приходится. Но аспектомъ даннаго вопроса и его, такъ сказать, рамками, мы васъ, разумeется, не стeсняемъ и, если вы предпочитаете высказаться объ Англiи и объ ея культурe {134} вообще, то я тоже буду радъ довести ваши воззрeнiя до свeдeнiя русскаго общества.

Донъ-Педро вынулъ книжку, открылъ стилографъ и съ значительнымъ видомъ взглянулъ на Семена Исидоровича.

-- Что я могу сказать объ Англiи? -- сказалъ со вздохомъ Кременецкiй.-Англiя дала мiру свободу и Шекспира, этимъ, собственно, все сказано (стилографъ донъ-Педро побeжалъ по бумагe; Семенъ Исидоровичъ остановился и далъ возможность записать свое изреченiе). Лично я, какъ гражданинъ, воспитанъ... на идеалахъ британскаго конституцiоннаго строя... Какъ криминалистъ, я еще въ стeнахъ нашей alma mater... твердо запомнилъ слово глубокочтимаго учителя моего, профессора Фойницкаго ("И. Я. Фойницкаго",-продиктовалъ онъ): "современное уголовное право есть продуктъ правотворчества двухъ великихъ народовъ: англiйскаго и французскаго"... Это слово маститаго ученаго, твердо запавшее въ душу... намъ, безусымъ юнцамъ, стекавшимся со всeхъ концовъ Россiи... въ столицу учиться праву и гражданственности... не разъ вспоминалось мнe и теперь въ связи съ трагическими событiями... свидeтелями коихъ намъ суждено было стать... въ связи съ пламенемъ Лувена и развалинами Реймскаго Собора... Замeтьте, я не принадлежу къ огульнымъ хулителямъ германской культуры... Мнe довелось совершенствоваться въ наукe... въ семинарахъ такихъ людей, какъ Куно Фишеръ и Еллинекъ... и никто не скорбeлъ искреннeе, нежели я, о томъ... что Германiя Канта подъ пятой Гогенцоллерновъ стала Германiей Круппа... Ничто не чуждо мнe болeе, чeмъ человeконенавистничество... и въ мщенiи Канту за дeла Круппа я вижу хулу на духа святаго: Кантъ есть тотъ же Реймскiй Соборъ! -сказалъ Семенъ Исидоровичъ и съ {135} торжествомъ взглянулъ на все быстрeе писавшаго журналиста...-- Нeтъ, я воздаю Кесарево Кесарю, но я не могу не думать и о томъ... что въ классической странe неизбывныхъ принциповъ права не могло быть сказано... святотатственное слово канцлера Бетмана-Гольвега о "клочкe бумаги"...

Въ будуарe, сидя въ креслe сбоку отъ полуоткрытой двери, Тамара Матвeевна вышивала по шелку, съ наслажденiемъ и гордостью слушая слова мужа.

Муся, въ котиковой шубкe, съ горностаевыми шапочкой и муфтой, вошла въ будуаръ. Мать быстро сдeлала ей знакъ, показывая глазами на дверь.

-- Кто у папы? -- спросила Муся, прислушиваясь къ голосу отца.

-- Интервьюеръ отъ газеты "Заря",-- значительно поднявъ брови, отвeтила шопотомъ Тамара Матвeевна. Муся изобразила на лицe ужасъ и восхищенье.

-- В-видалъ миндалъ? -- сказала она. Муся какъ разъ наканунe слышала это выраженiе отъ молодого поэта.-- Что ему нужно?

-- Влiянiе англiйской культуры на русскую въ настоящемъ, прошломъ и будущемъ,-- однимъ духомъ прошептала Тамара Матвeевна.

-- Господи! Да вeдь папа объ этомъ знаетъ столько же, сколько я... Ужъ лучше я дамъ ему интервью, я хоть по англiйски говорю.

Мать строго на нее посмотрeла, Муся вздохнула.

..."повелительнымъ образомъ указываетъ намъ... сближенiе съ великими демократiями запада"...-- донесся изъ кабинета медленно диктующiй голосъ адвоката. {136}

-- Мама, я eду кататься, мы условились съ Глашей... Ахъ, да это донъ-Педро у папы, что же вы не сказали?.. Развe онъ пишетъ въ "Зарe"? Мама, можно зайти къ нимъ послушать? Я помогу папe.

-- Да ты съ ума сошла! Разумeется, нельзя.

На порогe будуара показался Семенъ Исидоровичъ. У него былъ сдержанно-взволнованный видъ.

-- Mesdames,-- громко сказалъ онъ шутливымъ тономъ.-- Нельзя ли разыскать какую-нибудь мою фотографiю? Газета "Заря", видите ли, зачeмъ-то желаетъ увeковeчить мои черты... Дай, золото, предпослeднюю, Буасона`,-тихо добавилъ онъ женe. Тамара Матвeевна вспыхнула отъ радости.

-- Я сейчасъ достану,-- сказала она и поспeшно поплыла къ двери.

-- Возьмите, мама, ту карточку, гдe мы сняты съ папой въ Кисловодскe,-посовeтовала Муся, -- я хочу, чтобы и меня помeстили въ "Зарe". Нельзя, папа?.. Донъ-Педро! -- вдругъ пропeла она.-- О, донъ-Педро, покажитесь, ради Бога, о, донъ-Педро...

На порогe комнаты, сiяя улыбкой, появился Певзнеръ.

-- Тамара Матвeевна... Мадмуазель,-- сказалъ онъ, расшаркиваясь.

-- Здравствуйте, донъ-Педро. Я хочу дать вамъ интервью о влiянiи англiйской культуры. Этотъ вопросъ давно меня волнуетъ... Въ прошломъ, въ настоящемъ и въ будущемъ... Вы помeстите, да? Но непремeнно съ портретомъ.

-- Мадмуазель, ничто не могло бы лучше украсить нашу газету,-- галантно сказалъ донъ-Педро. Кременецкiй снисходительно улыбался. {137}

-- Вотъ развe эту взять? -- сказала Тамара Матвeевна, появляясь вновь въ будуарe и показывая большую фотографiю, въ которой Кременецкiй былъ снятъ въ кабинетe за письменнымъ столомъ, съ босымъ Толстымъ на фонe.

-- Ну, и ладно, эту, такъ эту,-- небрежно замeтилъ Кременецкiй.-Разрeшите вамъ презентовать сiю картинку, Альфредъ Исаевичъ...

-- Семена Исидоровича уже снимали разъ для "Огонька" къ юбилею судебныхъ уставовъ... -- начала было Тамара Матвeевна. Кременецкiй съ неудовольствiемъ взглянулъ на жену: она никакъ не должна была помнить объ "Огонькe", точно помeщенiе его фотографiи въ печати было для нихъ событiемъ.

-- Тогда ужъ позвольте васъ просить, Семенъ Исидоровичъ, сдeлать надпись.

-- Съ радостью... Но вeдь это для печати? Развe на оборотe надписать?

-- Да, пожалуйста, на оборотe.

-- Охотно...

-- Донъ-Педро, я вамъ скажу, къ кому вы должны поeхать за интервью,-сказала Муся.-- Къ майору Клервиллю. Онъ живетъ въ "Палас'e".

-- Это тотъ офицеръ, который былъ на вашемъ раутe, мадмуазель? Я самъ о немъ думалъ... Онъ живетъ въ "Паласe"? Такъ я прямо отъ васъ къ нему и поeду.

-- Нeтъ, правда? Послушайте, донъ-Педро, ангелъ, можно мнe eхать съ вами? Я буду отлично себя вести... Я буду вамъ переводить... Папа, нельзя? Отчего нельзя?.. Отчего мнe не быть журналисткой, что тутъ такого? Ну, такъ я васъ довезу до "Паласа", если вы меня не хотите. Меня какъ разъ ждетъ внизу экипажъ. Можно, мама?

Кременецкiй, помахивая въ воздухe фотографiй, улыбался нeсколько натянуто. {138}

-- Разумeется, можно,-- отвeтила съ безпокойной улыбкой Тамара Матвeевна.

-- Ахъ, Боже мой, мадмуазель, вы меня чрезвычайно обяжете,-- сказалъ донъ-Педро.-- Но я не хотeлъ бы васъ безпокоить.

-- Для васъ я готова на любое безпокойство... Если-бъ вы знали, какую поклонницу вы во мнe имeете!.. Мама, правда? Что я вамъ говорила на прошлой недeлe о статьe донъ-Педро? Папа, ваша надпись высохла. Идемъ... До свиданья...

-- Мусенька, застегнись, очень холодно. И скажи Степану не гнать... Прощайте, Альфредъ Исаевичъ, не забывайте насъ.

-- Благодарствуйте, Альфредъ Исаевичъ... Не забывайте же къ намъ дорогу,-- сказалъ Семенъ Исидоровичъ. Онъ проводилъ гостя до передней, затeмъ изъ окна посмотрeлъ, какъ они садились въ экипажъ. Видъ его гнeдой пары все еще доставлялъ ему удовольствiе: Кременецкiй только въ прошломъ году обзавелся экипажемъ.

-- Знаешь, золото,-- сказалъ онъ женe,-- Муся, конечно, очень мила, но тонъ у нея временами немножко фривольный. Это не принято и не очень мнe нравится. Вeдь она почти не знаетъ этого Певзнера... Ты бы ее побранила.

-- Да, иногда съ ней такое бываетъ,-- отвeтила со вздохомъ Тамара Матвeевна.-- Всегда она скромная, такая воспитанная, но вдругъ точно муха ее укуситъ: я сейчасъ у ней по лицу вижу. Ахъ, надо ей найти жениха!..

-- Найдемъ, найдемъ... Не засидится у насъ Муська,-- увeренно сказалъ Кременецкiй. Онъ былъ радостно настроенъ по случаю интервью и не хотeлъ думать о непрiятныхъ предметахъ. {139}

Муся въ экипажe озабоченно разспрашивала донъ-Педро о Клервиллe. Но Альфредъ Исаевичъ ничего о немъ не зналъ.

-- Нeтъ, вы просто не хотите сказать,-- говорила сердито Муся.-- Не знаете, шпiонъ ли онъ, не знаете, кто его любовница, да вы ничего не знаете! Какой же вы послe этого журналистъ?