4.3
Однако выбора особого не было. Надрывно урчащий желудок намекал, что хоть с декольте, хоть без него, а кормить организм надо. Придётся шокировать общественность.
Выглянув украдкой в собственную гостиную, Лола оглядела беззаботно щебечущих эльфиек. Вот уж кого не смущали ни декольте, ни разрезы. Да если бы не нижние сорочки, все прелести прелестниц оказались бы на всеобщем обозрении. Полупрозрачные слои туник практически не скрывали гибкие тела. То тут, то там в разрезе появлялась нога до колена, а то и выше.
Принцесса оценила подвиг служанок, отобравших для нее наряды попристойнее.
Среди стайки придворных дам особо выделялась одна. И говорила она больше других, при этом все остальные благоговейно внимали, и наряд у нее был богаче вышит, и нога обнажена чуть ли не до бедра.
- Кто это? - шепотом поинтересовалась Лола у служанки, доплетавшей ей очередную косичку, кивая на самую говорливую даму.
- Это фаворитка Правителя. Ее скоро сменят, вот и старается выделиться, доказать свою нужность. Рассчитывает на место при дворе.
Служанка недовольно поджала губы, не одобряя подобного поведения. Раз уж не получилось понести, будь добра освободить вакансию. Наследник престола это не шуточки.
Лола промолчала. Порядки эльфов ее удивляли, но кто она, чтобы диктовать им правила.
В отличие от гномов, которые женились по любви и на всю жизнь - в идеале - у эльфов женились те, кто смог совместно зачать ребёнка. То есть связи до брака не просто поощрялись - были жизненно необходимы, чтобы определить потенциальную плодовитость пары. Учитывая проблемы с рождаемостью, только усугубившиеся добровольной изоляцией, подобное поведение оказалось единственно возможным для сохранения расы.
Среди знатных дам борьба за позицию фаворитки Повелителя велась нешуточная. Той счастливице, что умудрится забеременеть, повезёт больше всех - брак, рука, сердце и трон впридачу в качестве награды за наследника. Тем же, что оказались несовместимы с Повелителем, полагалась немалая пенсия, к тому же драгоценности, наряды и прочее, подаренное женихом за время совместного проживания, тоже оставалось даме. Так что барышни старались в течение года выдавить из него все возможное, и еще немного сверху.
Фаворитка и остальные фрейлины тем временем перестали делать вид, что пьют чай, и перешли в наступление. Поводом стала оставленная Лолой на полу ванны дорожная одежда. Служанки аккуратно сложили ее, обещая постирать и вернуть в сохранности, и оставили у входа, где на них и наткнулся пристрастный фавориткин взгляд.
Одежду горничные сложили в то самое кресло, рядом с которым уже отдыхали солдатские сапоги, а на ручке оного возлежала жилетка.
- Что это за тряпки?! - прекрасная эльфийка не поленилась, подошла поближе и брезгливо приподняла полу мехового жилета, звякнув пришитым кожаным поясом с металлическими бляшками.
Лола в спальне насупилась, недовольная презрением по отношению ко вполне добротной одежде, модель которой она сама долго и придирчиво выбирала в лавке пошива одежды Сбыни и его жены, Малуши. А потом вместе с ними кроила неподатливую дубленую кожу, как и положено настоящему охотнику.
Пока Малуша не отстранила ее от дела, со словами:
- Если не хочешь испортить изделие, деточка, давай я сама.
С самых древних времён было принято, что свою одежду гномы делали сами, тем самым показывая окружающим свой вкус и умения. Вкус у Лолы был неплох, а вот умения подкачали. С другой стороны, главное, что мех был добыт ею лично.
Первый взрослый жилет, сделанный из шкуры собственноручно убитого горного барана. Любая гнома гордилась бы подобными обновками. Не всех женщин допускали к оружию, тем более не у всех получалось так охотиться, как у Лолы.
Остальные довольствовались кроличьими нарукавниками, или лисьей горжеткой.
На лис охотились с луком и стрелами, либо арбалетом. Оба требовали недюжинной силы и меткости, но зато достаточно безопасны в использовании. Нет прямого контакта со зверем. Силки для кроликов вообще не считались охотой, так, чтобы галочку поставить в зачете. Да и мясо у кроликов нежное, практически деликатес, двойная польза.
Но вот огромный, мохнатый горный баран с рогами больше ее бедра в обхвате, чью шкуру с густым подшерстком даже не каждый лук пробьёт, да секирой в честном поединке - не каждый гном на такое осмелится.
А Лола смогла.
Мама потом, правда, неделю приходила в себя, отпаиваясь собственными успокаивающими настойками, пока папа гладил ее по голове, приговаривая - ну это же настоящая гнома, вся в меня. Дайнандре икала от избытка алкоголя в настойке, и делала еще один щедрый глоток, чтобы не представлять единственную дочь с секирой наперевес на горном склоне.
Балансировать на острых камнях - само по себе опасно, а когда на дитятко еще и туша в три раза больше нападает - никакие материнские нервы не выдержат.
Так что гордость за собственные заслуги, помноженная на статус - все-таки она принцесса, племянница Повелителя - придали Лоле храбрости.
- Руки убрала. - холодно и веско приказала она, выходя, наконец, из спальни.
Красивее она, в конце концов, не станет, хоть в какую вышивку с камнями ее наряди, а вот уважение от собственных придворных дам получить жизненно необходимо.
А то сожрут.
Еще лучше, пусть боятся, поняла вдруг Лола, когда фаворитка после одной короткой фразы отпрыгнула от меховой жилетки, будто обжегшись. Этих гадюк если сразу на место не поставить, так и будут пытаться ею руководить. Читала Лола о таких придворных. Все вроде на благо государства, исключительно из заботы о высочествах, только бедным принцессам в романах потом дышать приходилось через раз, чтобы фрейлины не заклевали.
Строго кивнув дамам в знак приветствия, принцесса как могла, грациозно, поплыла к двери.
Есть очень уж хотелось.