— Разумно, — улыбается Джорж. — Но немного странно, вы ведь продолжите есть здесь. Я не так уж и устал. По-моему, уйти нужно вспыльчивому молодому человеку. Он, разумеется, часть семьи. Но так, слегка.
— Это плохое начало, — произносит Клара.
— Я тоже так думаю, — тянет Джорж.
— Но вы не правы, никто здесь есть не собирается. Вы прекрасно умеете отбивать аппетит.
Она выпрямляется и выходит из зала, старательно игнорируя последнюю фразу лорда Вангорда.
— После свадебного путешествия, я думаю, вам стоит присмотреться к столичным курсам благородных жён.
Примечание автора:
Элариас - пенный золотистый напиток.
Глава 29. Накаркал
Она — прямая как палка — доходит до поворота, и там позволяет себе прислониться к стене и выдохнуть. В животе урчит, но есть совсем не хочется. Ноги и пальцы, холодные и бледные, дрожат. Клара надавливает на глаза основанием ладони, морщась.
Вот это, конечно, подарочек на Урахад, ничего не скажешь!
— Что, собака, а не человек, а?
Она вздрагивает, плечи трясутся, с губ срывается нервный смех.
Орк чешет рыжую шевелюру толстой пятернёй, на его губах отвратительная ухмылочка.
— Ещё бы, хотя скорее змея. Мерзкий такой, хоть удавись.
— Так чего давиться? Может бы его это, — он играет бровями, словно Беливер.
— Чего? — удивляется Клара.
— Ну кокнуть, а чего ещё?
Клара хохочет, ударяет кулаком по стене, в животе снова урчит.
Орк качает головой, берёт её руку в свои большие, грубые ладони и сочувственно поджимает губы.
— Пойдём с нами поешь? Родители твои продолжают с ним ужинать.
— А Марк?
— Ушёл на улицу.
— У них нет выбора, на кону репутация клана. В такое время нет ничего важнее, мы всё ещё слабы после смерти отца. Если мы откажем ему без оснований, события могут принять ужасный поворот.
— Его Величество... — начинает Орк, нахмурившись.
Клара только фыркает, не дав ему договорить.
— Его Величество будет рад освободить меня от брака с лордом Вангордом. Разумеется. Тотчас он подберёт мне кого-нибудь. На благо короны. Пока есть право решать, нужно им пользоваться. По истечении месяца спрашивать не будут... Но я уже не уверена, что и лорда Вангорда не подкупили.
— Дела... — тянет констебль.
— Иначе почему он оставил переписку с матерью? Почему так странно себя ведёт? Король вполне мог предложить ему достаточно, чтобы согласиться изменить политику в Дагарде, чтобы перекроить древние законы, да что угодно... — в её чёрных глазах сверкает красный отблеск.
Словно магия уже полностью пробудилась ещё до инициации.
— Не накручивай себя, ты не знаешь наверняка, - Орк пыхтит.
Из-за угла, вооружившись острой усмешкой, выглядывает лорд Вангорд.
— Зачем же вы так, эрла?
Клару пробирает до костей, она инстинктивно тянет руку к револьверу, но в следующий же миг мужчина исчезает, словно его здесь и не было.
— Ты его видел, Орк?
Тот оглядывается.
— Что, кого?
— Разве не слышал?
— Госпожа... — заминается он. — Ты просто очень... устала.
Она закусывает щёку изнутри и кивает. Что же, до Урахада несколько часов, до инициации не многим больше, по идеи ей может чудиться всякое.
Особенно на эмоциях.
Все вокруг будут так думать.
— Как удобно.
— Что?
Клара вздыхает.
— Твоё предложение всё ещё в силе?
Они идут к кухне, Клара витает в своих мыслях, но голос констебля возвращает её в реальность:
— Вот я и говорю, с запиской-то повезло. У тебя было время подумать о Марке. Может, всё как-то решится. Он-то точно лучше этого урода. Да и доверять ему можно. И любит он тебя.
Она замирает.
Хотелось бы, чтобы сводный брат сам это сказал.
Но может и к лучшему, что не успел.
— Жаль, что матушка твоя так ошиблась...
— Она была уверена в Джорже. Но люди меняются так или иначе.
— Резкие что-то перемены, малышка.
— Не стоит переходить черту. И знаешь... я передумала. Скажи мне, когда гость и родители покинут первый этаж.
Орк кивает.
— Но ты ведь не ела толком полдня, да ещё и столько на улице пробыла...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я эрла, и я буду ужинать в зале.
Констебль хмурится, она не сразу замечает, но когда это всё же случается, кладёт прохладную ладонь на его плечо и слегка сжимает.
— Я хочу подождать Марка, — улыбается она, — дело не в вас. Передавай привет Доре.
На этих словах Орк как-то странно улыбается и уходит на кухню. Правда, скоро возвращается с кружкой глинтвейна, в котором плавают ягоды и долька мандарина.
— Ты ей скажи прямо, — шепчет Клара, хитро ухмыльнувшись, — это всегда лучше.
Она выходит на крыльцо, накинув на себя пуховой платок. От кружки лентами вьётся пар, небо вдалеке темнеет, во дворе ещё возятся слуги.
Где же этот дурак?
— Замёрзнешь, — шепчет он прямо над ухом, и Клара вздрагивает.
— Ты в порядке?
— Ну, это ведь не мне жить с самоуверенным придурком.
Она хмыкает и делает несколько неловко-громких глотков глинтвейна.
— И не тебе тоже, — продолжает Марк.
— Очень сложно сейчас не думать плохо о матери, — признаётся Клара.
— У него, честно говоря, была отличная репутация.
— Ты мне сам говорил другое. Это оказалось правдой. А я не поверила.
— Я, — в голосе холодном звучит усмешка, — солгал.
Клара оборачивается, вцепляясь в него и выкрикивает:
— Зачем накаркал!
И Марк со смехом затаскивает её в замок.
Глава 30. След от кисейных пальчиков
Лорд Вангорд вместе с Вельветом и Марлен поднимается наверх. В голове Клары всё ещё бьётся его стекольный смех. В груди становится так тяжёло и тесно, что даже дышать невмоготу.
— Такая бледная, — комментирует Марк.
Она тут же скалится:
— А тебе нравятся небось с оливковой кожей и тёмным румянцем на щеках?
— Что?
— Ничего.
Она выдыхает, припадая к стене, окидывая опустевший зал мрачным взглядом.
Впрочем, спустя несколько секунд пустоту разрывают несколько шустрых слуг. Они убирают со стола и приносят новые блюда для, кхм, второй партии господ.
— Нет, продолжай.
Марк опирается на стену рядом с ней. Взгляд его ледяных глаз точно так же тонет в пустоте.
Голос слегка сипит.
Он так близко, она плечом чувствует его тепло.
Стоит лишь слегка шелохнуться, чтобы коснуться горячей ладони...
Но Клара даже взгляд не переводит, лишь губы облизывает и хмыкает.
— Твой шарф, лорд Харш. Твой чёртов шарф.
— Он тебе не нравится? — в его тон закрадывается веселье. Раненым зверем, правда, но что поделать.
Клара улыбается.
— Он корявый, уж прости. Петли кривые, в глаза бросается.
— Да ну, так уж и бросается?
— Эрла должна быть педантичной. Когда-нибудь это может спасти мне жизнь. Так обычно говорит твой отец.
— Ищешь заговор в шарфе?
— Насколько мне известно, у всех леди Арадии среди обязательных домашних занятий есть шитьё, вязание и вышивание. Наравне с изобразительным искусством, языками, музыкой, словесностью и точными науками.
— И что?
— А то, — всё же переводит она на него взгляд, и едва не вспыхивает, обнаружив, что он сделал то же самое, — что в других странах несколько иные приоритеты. Особенно на Юге. Там девушки в первую очередь должны уметь танцевать и петь, во-вторую, может, ядом клинки отпаивать, не знаю... — голос её становится жёстче — эрле положено относится с настороженностью, холодом и даже презрением к иностранцам, ведь при ином взгляде на жизнь можно и земли потерять. — В общем, я слышала о студентках по обмену. Возможно, даже в связи с тобой слышала, однажды, не помню. С мамой ведь ты переписывался...
— Пазл сложился в твоей бедовой головушке?
Ей сложно не прерывать зрительный контакт.
Но каждый бой, если уж он начат, должен быть доведён до конца.