Читать интересную книгу Тысяча девятьсот восемьдесят пятый - Евгений Бенилов

«Ох-х! — с облегчением выдохнула девица и упала обратно на диван (груди ее колыхнулись вверх-вниз, обнаружив розовые рубцы от врезавшегося в тело лифчика), — Как ты меня напугал … я уж подумала, тебя инфаркт хватил! — она протянула Эрику руку и томно позвала, — Иди ко мне, пожалуйста …» Тот медленно подошел и лег рядом. «Не бойся, миленький … я тебя сейчас успокою!» — Тамара кокетливо подставила ему под руку правую грудь. Косясь одним глазом на потолок, Эрик положил ладонь сверху и слегка сжал пальцы. «Сильнее!…» — прошептала девица, закрывая глаза. (Видно без очков было плохо … можно сказать, совсем видно не было … на потолке мог сидеть целый полк насекомых — Эрик их все равно заметить бы не смог!) «Еще сильнее!… еще!!» — тамарино тело трепетало. «Секундочку. — перебил Эрик, — Я, пожалуй, надену очки.» — он протянул руку и взял с тумбочки очки. «Ты хочешь меня лучше видеть?… — пролепетала девица в любовном экстазе, — У меня фигура красивая, да, миленький?» «Очень красивая!» — рассеянно отвечал Эрик, гладя ее по разным частям тела и, одновременно, исследуя потолок. «Тебе правда нравится?» — «Правда.» Тараканов, вроде бы, в настоящий момент на потолке видно не было. «М-м-м …» — застонала Тамара. Эрик попытался принять позу, одновременно позволявшую заниматься любовью и обозревать потолок, но … вдруг осознал, что не в состоянии ответить на тамарино чувство! Он прислушался к себе и даже потрогал рукой — действительно, не может … что делать?! (Девица бурно дышала, грудь ее вздымалась и опадала, как море.) Эрик закрыл глаза и яростно попытался сконцентрироваться на прелестях своей дамы, но воображение упрямо рисовало полчища атакующих его с тыла насекомых … насекомых с длинными омерзительными усами … с ломкими хрустящими крылышками … острыми щекочущими ножками … «М-м-м!» — застонала Тамара более требовательным тоном — Эрика охватила паника … «Погоди немного! — шепнул он, — Тараканы проклятые меня с толку сбили …» Не раскрывая глаз, девица опытной рукой исследовала ситуацию: «Хочешь, я его поцелую?» Эрик прислушался к себе еще раз. «Не поможет …» — отказался он упавшим голосом и откатился в сторону.

Некоторое время он лежал, не в силах взглянуть своей даме в глаза.

Потом услыхал жалостливые всхлипывания.

«Извини, пожалуйста!» — повернулся к девушке Эрик. (Та лежала лицом к стене — он видел только голое плечо, распущенные волосы и красное от разочарования ухо.) «Ты меня не хочешь!» — прошептала Тамара с интонацией провинциальной трагической актрисы. "Хочу! « — поклялся Эрик, — Очень хочу!» Он помолчал. «Но не могу.» Он еще немного помолчал. «Временно не могу!» Пауза. «Из-за тараканов.» Еще пауза, чуть подольше. «Насекомые, понимаешь, сосредоточиться не дают!» Оправдания звучали неубедительно.

С люстры оборвался очумелый от яркого света таракан и с отчетливым стуком упал на пол.

«Мы с тобой еще раз попробуем!… — истово пообещал Эрик, — В нормальных усло…» — он осекся, осознав, что следующего раза не будет. «Где попробуем? — спросила Тамара слабым голосом, — Когда?» «Придумаем что-нибудь … — ненавидя себя, солгал Эрик, — Время есть.» Девушка перелезла через него и, отворачивая глаза, встала с дивана. «И как ты только своих убийц ловишь, если даже тараканов боишься?! — сказала она расстроенно, — Ладно, чего уж тут поделаешь … ешь шашлык и пошли … Не телевизор же смотреть?…» Она подобрала с пола свои колготки и вытряхнула оттуда двух разнежившихся в тепле тараканов.

Телевизор!…

Эрик резко сел на ложе их неудавшейся любви. Как же он не догадался раньше!

Он взглянул на стенные часы: 12:59 — середина «Воскресного Полдня». «Чего?» — вскинула глаза Тамара в ответ на его резкое движение. Эрик молча вскочил с дивана и включил стоявший рядом старенький «Грюндиг» … скорее! «К результатам Всесоюзной конференции профсоюза мелиораторов мы вернемся позже, а теперь — краткий обзор новостей. — объявила появившаяся на экране дикторша, — У микрофона наш постоянный корреспондент в Кремлевке Родион …» «Ты что?!…» — пролепетала Тамара, завороженно наблюдая неуклонную метаморфозу, происходившую с любовным органом ее кавалера; «Иди сюда!» — строго приказал ей Эрик. Девушка затрепетала, выронила колготки и сделала два неверных шага к дивану; «Ложись!» — она без звука подчинилась.

Изгнанная из колготок тараканья чета вернулась обратно, чтобы вдали от посторонних глаз, в тепле и тишине, завершить грубо прерванное бестактной человеческой рукой интимное дело.

Под потолком мигала дефектная лампа дневного света. Тамарины груди испускали в темные моменты лунный блеск. Громко гудел неисправный кран горячей воды. Из жилой комнаты доносился звук телевизора. «Скушай еще кусочек, миленький.» — проворковала Тамара, подавая Эрику на вилке шашлык. «А ты?» «Я уже сыта … кушай! — она подлила ему вина. — Тебя кто научил под телевизор любить?… или сам придумал?» — «Не сам.» — «Жена?» — «Нет … знакомая.» Хлипкий кухонный стол трясся мелкой дрожью. Пластиковое сиденье табурета приятно холодило разгоряченный зад. «Молодец какая! — уважительно протянула девушка, — Наверно, с высшим образованием.» Эрик утвердительно кивнул и, чтобы не рассмеяться, сунул в рот последний кусок лаваша. «А какая передача самая лучшая? — в голосе Тамары звучал искренний интерес, — Новости, репортаж с партсъезда или, там, хоккей?…» «Только не хоккей … — покачал головой Эрик, — Нужно, чтоб с политической окраской было и … как бы это сказать … концентрированное, что ли … — он подумал и добавил, — Новости, пожалуй, лучше всего.» Девушка с отсутствующим видом поерзала на табуретке (ее бюст и шаткий кухонный стол мелко затряслись). «А ты всегда, когда новости смотришь, возбуждаешься? Даже если в транспорте едешь?» «Не всегда, — снисходительно объяснил Эрик, — нужно, чтоб интимная ситуация была.» Тамара открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, но вдруг осеклась, посмотрела на маленькие золотые часики у себя на запястье и поспешно встала с табуретки: «Пошли, Джохарчик, по четвертой программе выпуск новостей через две минуты …» — она потянула его за руку и зазывно улыбнулась.

В воздухе клубился пар. Зеркало над раковиной и кафельная плитка покрылись мелкими каплями росы. В тщательно очищенной от тараканов ванне плескалась горячая вода. Тамара сидела спиной к эриковой груди, откинув голову ему на плечо. «Хорошо-то как!» — промурлыкала она; «Хорошо.» — искренне подтвердил Эрик. «Может еще чуть-чуть посидишь?» — девушка повернулась и ткнулась носом ему в щеку. «Не могу, киска. — Эрик подивился невольной ласковости своих слов, — Неотложные дела. — Он осторожно отстранил Тамару и вылез из ванны, — Полотенца, я полагаю, здесь нет?» Там и сям на залитом лужами полу раскинули крылья трупы утонувших насекомые. «Сейчас что-нибудь придумаем!» — засуетилась девушка. Оставляя мокрые следы, они прошли в жилую комнату — Тамара заглянула в шкаф и торжествующе выволокла нивесть как оказавшийся там комплект чехлов для автомобильных сидений. Они вытерлись чехлами и оделись. «А ты, видать, недавно похудел … глянь, как мундир на животе висит! — девушка осуждающе поджала губы, — Небось, жена плохо кормит?» «Это я вес сгоняю. — нашелся Эрик. — Страж закона должен быть поджар и тренирован!» «Ладно, — удовлетворилась объяснением Тамара, — Я здесь приберу, а ты уж иди — раз у тебя дела.»

Они вышли в прихожую, Эрик одел шинель.

«Ты мой рабочий телефон запиши! — спохватилась Тамара, — Ручка есть?» «Говори, я запомню.» — «Запомнишь?…» — «Я все телефоны запоминаю … у меня и записной книжки-то нет.» «Во наша милиция дает! — восхитилась девушка, — Давай: 31-46-41» «Запомнил.» «Ты мне свой рабочий номер тоже дай! — забеспокоилась Тамара, — А то вдруг …» «Нет у меня еще рабочего телефона — я ж только вчера приехал! — отвечал Эрик, — Да ты не волнуйся, я позвоню.» «Когда?» «Как только смогу: завтра, послезавтра … — врать было отвратительно, но что он мог поделать? — … может, третьего дня …» Девушка встала на цыпочки и обняла его за шею: «Поскорей звони, Джохаронька! — шепнула она, — Я скучать буду.» «Эрик.» — неожиданно для самого себя поправил Эрик. «Эрик?… — удивленно переспросила Тамара, — Какой Эрик?» «Меня зовут Эрик.» — он улыбнулся и потрепал ее по щеке. «Не понимаю …» — растерянно протянула девушка. «В четыре часа поймешь — когда на работу вернешься.» — он поцеловал ее и, ругая себя за недопустимую в его положении сентиментальность, вышел.

Солнце закатилось за дома. По двору носилась стайка сопливых детей. Сидевшие на скамейке бабушка и кот исчезли. Осторожно поглядывая по сторонам, Эрик обогнул дом и вышел на улицу. Пешеходов почти не было, изредка проезжали машины. Он дождался (первого попавшегося) грузовика и повелительно просигналил водителю остановиться. «В чем дело, начальник?» — спросил рассудительный пожилой шофер, с уважением поглядывая на майорские погоны Эрика. «До Черненковского шоссе подбросишь?» — «А тебе куда надо?» — «Чем ближе к Москве, тем лучше.» «Садись. — шофер распахнул дверцу кабины, — Я как раз в Москву и еду.» Эрик сел. «А электричкой чего не захотел?» — «Долго: пока до станции дойдешь, пока поезда дождешься …» «Эт верно. — согласился шофер, — А со мной через два часа на месте будешь.» Выезд на Черненковское шоссе оказался совсем близко: грузовик проехал до конца улицы, свернул налево, потом направо — и город кончился. «Глянь-ка, снег на шоссе разгребли! — приятно удивился шофер, увеличивая скорость, — Эдак мы с тобой и в полтора часа домчимся!» Эрик умостился поудобнее и привалился головой к окну — сделал вид, что спит. Он перебирал в памяти цепочку невероятных совпадений, произошедших с ним в течение последних часов. Он силился понять, насколько опаснее было б ехать в Москву на электричке. Он пытался оценить вероятность милицейского заслона на Черненковском шоссе … Впрочем, все это не играло большой роли, ибо свои возможности спрятаться в Громыкске он уже исчерпал и должен был — тем или иным способом — уносить оттуда ноги.