Читать интересную книгу Вторая мировая война - Уинстон Черчилль

После завоевания Англии Британская империя, представляющая собой гигантское, раскинувшееся по всему миру обанкротившееся поместье площадью 40 миллионов квадратных километров, будет разделена. В этом обанкротившемся поместье Россия получит выход к свободному от льда и действительно открытому океану. До сих пор меньшинство в 45 миллионов англичан управляло 600 миллионами жителей Британской империи. Он скоро сокрушит это меньшинство. Даже Соединенные Штаты фактически делают не что иное, как отхватывают от этого обанкротившегося поместья отдельные куски, особенно приглянувшиеся им.

Германия, конечно, хотела бы избежать всякого конфликта, который отвлечет ее от борьбы против центра этой империи – Британских островов. По этой причине он (фюрер) недоволен войной Италии против Греции, поскольку она отвлекала силы к периферии, вместо того чтобы концентрировать их в одном месте против Англии. То же самое произошло бы в случае войны на Балтике.

Война с Англией будет вестись до последнего, и у него нет ни малейшего сомнения в том, что поражение Британских островов приведет к развалу империи. Было бы беспочвенно полагать, что империя может управляться и сдерживаться из Канады. При таких обстоятельствах возникают широкие всемирные перспективы. На протяжении следующих нескольких недель их нужно урегулировать в совместных дипломатических переговорах с Россией и нужно договориться об участии России в решении этих проблем. Все страны, заинтересованные в этом обанкротившемся поместье, должны будут прекратить все споры между собой и заняться исключительно разделом Британской империи. Это относится к Германии, Франции, Италии, России и Японии.

Молотов ответил, что он с интересом выслушал доводы фюрера и что он согласен со всем, что он понял».

* * *

Затем Гитлер отправился спать. После ужина, состоявшегося в советском посольстве, начался английский воздушный налет на Берлин. Нам заранее стало известно об этом совещании, и, хотя нас и не пригласили принять в нем участие, мы все же не хотели оставаться в стороне. При звуках воздушной тревоги все отправились в убежище, где в более безопасной обстановке два министра иностранных дел продолжали до полуночи свои переговоры. В германском официальном отчете говорится:

«В связи с воздушным налетом два министра в 9 часов 40 минут вечера направились в бомбоубежище рейхсминистра иностранных дел, чтобы вести там окончательные переговоры».

Еще не настало время, сказал Риббентроп, обсуждать новый порядок вещей в Польше. Балканская проблема уже подверглась широкому обсуждению. На Балканах мы имеем только экономические интересы, и мы не хотим, чтобы Англия мешала нам там. Гарантия, которую Германия дала Румынии, видимо, была неправильно понята Москвой… Во всех своих решениях германское правительство руководствовалось исключительно стремлением сохранить мир на Балканах и помешать Англии создать там плацдарм и воспрепятствовать снабжению Германии. Таким образом, (германские) действия на Балканах мотивировались исключительно обстоятельствами нашей войны против Англии. Как только Англия признает свое поражение и запросит мира, германские интересы на Балканах будут ограничиваться исключительно экономической областью, а германские войска будут выведены из Румынии.

* * *

Как фюрер неоднократно заявлял, Германия не имеет территориальных интересов на Балканах. Он лишь может вновь и вновь повторить, что решающий вопрос состоит в том, готов ли Советский Союз и намерен ли он сотрудничать с нами в великой ликвидации Британской империи. По всем другим вопросам мы могли бы легко достигнуть взаимопонимания, если бы нам удалось развить наши отношения и определить сферы влияния. Каковы именно эти сферы влияния, неоднократно указывалось. Поэтому, как ясно заявил фюрер, интересы Советского Союза и Германии требуют, чтобы партнеры не противостояли друг другу, а стояли бок о бок для того, чтобы помогать друг другу в осуществлении своих чаяний.

В своем ответе Молотов заявил, что немцы считают, что война против Англии фактически уже выиграна. Поэтому если, как уже говорилось в другой связи, Германия ведет борьбу против Англии не на жизнь, а на смерть, то он может понять, таким образом, что Германия ведет войну «на жизнь», а Англия – «на смерть». Что же касается вопроса о сотрудничестве, то он вполне одобряет его, но нужно прийти, добавил Молотов, к полному взаимопониманию. Эта мысль была также выражена в письме Сталина. Следует также определить сферы влияния. Однако по этому вопросу он (Молотов) не может занять определенной позиции в настоящее время, поскольку он не знает мнения на этот счет Сталина и других своих друзей в Москве. Но он должен заявить, что эти великие проблемы завтрашнего дня не могут быть отделены от проблемы сегодняшнего дня и от выполнения существующих соглашений. «После этого Молотов сердечно попрощался с министром иностранных дел, подчеркнув, что он не сожалеет о воздушном налете, ибо благодаря ему он имел такой исчерпывающий разговор с рейхсминистром иностранных дел».

Когда в августе 1942 года я впервые посетил Москву, я услышал от Сталина более краткий отчет об этих переговорах, который в основных чертах не отличался от германского отчета, но, пожалуй, был более красочным.

«Некоторое время назад, – сказал Сталин, – Молотова обвиняли в том, что он настроен слишком прогермански. Теперь все говорят, что он настроен слишком проанглийски. Но никто из нас никогда не доверял немцам. Для нас с ними всегда был связан вопрос жизни или смерти».

Я заметил, что мы сами это пережили и поэтому понимаем, что они чувствуют.

«Когда Молотов, – сказал маршал, – отправился в Берлин повидаться с Риббентропом в ноябре 1940 года, вы пронюхали об этом и устроили воздушный налет».

Я кивнул.

«Когда раздались звуки воздушной тревоги, Риббентроп повел его по длинным лестницам в глубокое, пышно обставленное бомбоубежище. Когда они спустились, уже начался налет.

Риббентроп закрыл дверь и сказал Молотову:

“Ну, вот мы и одни здесь. Почему бы нам сейчас не заняться дележом?”

Молотов спросил:

“А что скажет Англия?”

“С Англией покончено, – ответил Риббентроп. – Она больше не является великой державой”.

“А в таком случае, – сказал Молотов, – зачем мы сидим в этом убежище и чьи это бомбы падают?”»

* * *

Берлинские переговоры ничуть не изменили твердую решимость Гитлера. В течение октября Кейтель, Йодль и германский генеральный штаб по его приказу подготовляли планы движения германских армий на Восток и вторжения в Россию в начале лета 1941 года. На данной стадии не было необходимости назначать точную дату, которая могла также зависеть от погоды. Учитывая расстояния, которые пришлось бы покрыть после перехода границы, и необходимость занять Москву до наступления зимы, было ясно, что самым удобным сроком явилось бы начало мая. Кроме того, сосредоточение и развертывание германской армии на фронте от Балтики до Черного моря протяжением две тысячи миль, создание складов, лагерей и строительство железнодорожных путей сами по себе представляли крупнейшую военную задачу из всех когда-либо предпринимавшихся, и нельзя было допускать никакой задержки ни в планировании, ни в осуществлении намеченных мероприятий. Все это осложнялось еще необходимостью действовать скрытно и незаметно.