Читать интересную книгу ""Фантастика 2023-134". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Демина Карина"

Книга заблокирована

И не такими уж безумными. Так, самую малость.

– Ты столкнулась лицом к лицу с их свихнувшимся потомком, не говоря уж о пустыне с мертвецами, о сиу и прочем. И вот после всего этого ты боишься, что над тобой будут смеяться?

Ну… да.

А что?

Хотя, конечно, если так, то глупо… донельзя глупо. И эта мысль чем-то успокоила. Спокойствия этого хватило на завтрак, второй завтрак и ранний обед. А потом началось.

Меня причесывали.

Расчесывали.

Одевали.

Раздевали. И вновь одевали. Тыкали в готовое после многочисленных примерок платье шпильками, причитая, что я посмела похудеть на целый дюйм в талии и в бедрах – на полтора. Шили. Подшивали. Распрямляли складки. Разглаживали их крохотными утюжками прямо на мне.

Обсыпали пудрой.

И снова.

Укладывали на шею три ряда жемчужной нити, выравнивая едва ли не по камушку. И перья. Куда уж без страусовых перьев. Этот плюмаж на голове окончательно выбил меня из равновесия.

– Цветы. – Леди Диксон тоже была в каком-то светлом, безумно сложном с виду наряде, в котором я бы и двинуться не решилась. А она ничего, двигалась. – Чарльз, цветы понесешь ты, передашь Милисенте уже во дворце. Букет получился тяжеловат.

Это да.

Таким по макушке шибанешь… нет, нет, я не собираюсь никого шибать. Я… как это говорится, милая молодая леди. Если почаще повторять, глядишь, и сама поверю. Главное – идти и улыбаться.

Улыбаться.

Пошире.

Поискренней.

– Все будет хорошо, дорогая, – успокаивала леди Диксон. – Главное, думай, что рано или поздно, но все это закончится. И я возьму с собой шоколадку.

Ей, в отличие от меня, позволено было иметь ридикюль, правда совсем крохотный, но лучше маленькая шоколадка, чем никакой вовсе.

И мы поехали.

И приехали.

И выбрались из экипажа, даже почти изящно получилось выпорхнуть. Ну а дальше как-то стало почти все равно. Разве что шлейф раздражал.

И букет, который пришлось взять, ибо мужчина с цветами – как-то неправильно. И люди… сколько же здесь людей собралось! Леди Диксон со всеми раскланивается.

Улыбается.

А я молчу и чувствую, что закипаю. Прямо горячо внутри, потому что… потому что они смотрят.

Все смотрят.

Чего они так смотрят-то…

Эдди дернул шеей. Воротничок натирал. Костюм… да не привык он к такому. И не мог отделаться от ощущения, что если чуть поведет плечами, то все это великолепие, ради которого его две недели мучили, просто-напросто треснет.

Вот смеху-то будет.

Или нет?

На него поглядывали, а еще на матушку, которая в своем платье цвета меда смотрелась как должно. И держалась так, будто именно во дворце ей самое место.

И…

– Дорогой. – Матушка оперлась на руку Эдди. – Постарайся никого не убить сегодня.

Это будет непросто.

Очень непросто.

На Эдди смотрели. Или нет, на него глазели, разве что пальцами не тыкали. И то, верно, воспитание мешало. А так бы тыкнули. И не только пальцами.

С шелестом раскрывались веера, отгораживая дам, что склонялись друг к другу, перешептываясь.

И…

– А вот и Милисента. – Матушка первой двинулась навстречу. – Мне кажется, ей помощь не помешает.

Это верно.

Вид у Милли был весьма растерянным. А еще злым. И это вот упрямое выражение лица Эдди распрекрасно знал. Он хмыкнул. И с трудом сдержался, чтобы не расхохотаться.

– Не до смеху. – Милисента двинула его локтем в бок. И тут же смутилась, оглянулась воровато, не заметил ли кто этакой вольности.

– А у тебя перья из головы торчат. – Эдди тянуло пощупать. – Я такие видел.

– Где?

– У коней. Выступали там… одни… одна… и на коне чепчик был вот аккурат с такими перьями.

Милисента насупилась.

– Дорогая, – мать Чарльза одарила Эдди вежливой улыбкой, – возможно, ты будешь столь любезна представить нас?

А Чарли где?

Вот, спешит уже на помощь.

– Прошу прощения. – Он коротко поклонился. – Срочное дело, но я вижу, что вы уже… Мама, позволь тебе представить брата моей дорогой супруги, Элайю.

А свекровь у Милли ничего так. Нервы крепкие. Только побледнела самую малость.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– И леди Элизабет, – добавил он. А матушка сложила-таки веер, который до того разглядывала как-то слишком уж пристально. Будто впервые он ей в руки попался.

И вот тут у бедной леди Диксон дернулся не только глаз.

– Ты…

– Я. – Матушка мягко улыбнулась.

– Но ты же… ты же умерла… Прости… это так неожиданно…

Матушка подняла палец к губам.

– Потом. Мы обязательно обо всем поговорим, но после.

– А… он знает?

Матушка кивнула.

– И…

– Как ни странно, но он даже не разозлился. Я ждала, что… Сама я пришла бы в ярость.

Обе леди поглядели на Эдди, и он понял, что лишний в этом разговоре. И не только он.

– Думаю, – Чарли подхватил под руку Милисенту, – нам стоит отыскать в этой толпе Орвудов.

– Наши мамы что, знакомы? – тихо поинтересовалась Милли.

– Выходит, что да. Может, поэтому так активно избегали встречи? Я ведь приглашал леди Элизабет, но у нее постоянно находились дела. То чай, то модистка, и вот теперь… ничего не понимаю. Добрый день, леди Орвуд! Вы сегодня сияете.

Темные алмазы как-то слишком уж ярко выделялись на светлом платье, подчеркивая и его цвет, и бледную кожу леди Орвуд.

– И рад приветствовать…

У Эвы дрожали коленки. Прямо с утра. Вот как проснулась, так и дрожали. Ей не хотелось ехать! Да будь ее воля, она бы и вовсе из кровати не выбралась. Но кто ж ее спрашивал-то? Вот и пришлось что выбираться, что собираться.

Платье еще это.

Нет, платье получилось красивым, именно таким, как задумывалось. Вот только второе такое же, сшитое для Тори, сидело на сестре куда как лучше.

И Тори знала, что так будет. Потому и шила точно такое, как у Эвы. Нарочно. Всегда она так.

Не только она.

– Ах, вы такие взрослые! – Маменька приложила платочек к глазам. – Я так рада…

Она и вправду радовалась. И о том, что с Эвой произошло, словно забыла. Словно и не было никогда ни побега, ни аукциона, ни… И если бы не серое колечко на пальце, Эва, возможно, сама бы поверила, что ничего этого не было.

Что все приснилось.

Но колечко осталось. Оно, получив каплю крови Эвы, тускло засветилось, но всего на мгновенье. А потом стало прежним.

И Берт сказал, что ничего не чувствует. Но ведь невозможно, чтобы оно просто… Как бы то ни было, сейчас руки постоянно тянулись к проклятому этому колечку. А маменька улыбалась. Кланялась. Кому-то что-то говорила, смеялась и…

И все это так глупо!

Женщины в роскошных платьях. То, что на Эве, шилось ведь только для представления. Нет, если девушка из бедной семьи, то его потом могут переделать в свадебное, только и это редкость. А сколько ткани уходит на такое?

Шитья.

Эти крохотные жемчужины, которыми украшен лиф. Они наверняка дорогие. Очень дорогие. Если продать это платье, то сколько она выручит? Хватит ли этих денег, чтобы выкупить Агнесс? А если не ее, то кого-нибудь другого. Другую, которой тоже нужна помощь.

– Попроще лицо, сестрица. – Тори умела улыбаться робко и в то же время завлекательно. – Неудивительно, что от тебя все отворачиваются.

Все – это кто?

Лизелотта Чамингтон, с которой Эва как-то переписывалась? Однажды они даже вместе пили чай у кого-то в гостях. Сейчас она просто повернулась спиной.

Как и Диана Треминг.

И…

И остальные. Это и есть то, о чем говорила мама?

Но ведь ей обещали…

– Если ты сейчас разревешься, будет смешно. Им. – Тори чуть приоткрыла веер и кивнула очередной девице, которая на этот кивок развернулась. – Тоже мне, принцессы. Ты бы знала, что у них во снах!

Вот теперь глаза ее нехорошо сощурились. И улыбка сделалась такой, что Эва вздрогнула. Но желание плакать пропало напрочь.

А потом к ним подошли и…

И Эва выдохнула с облегчением. На душе тоже сразу стало спокойно.