Читать интересную книгу Жизнь замечательных Блондей - Кира Измайлова

Мальчишка оказался сильным, даже чересчур сильным для своего возраста, Ливси мог удерживать его, только навалившись всем своим немалым весом. Мартин вырывался молча и яростно, справиться с ним оказалось совсем не просто. Один раз он умудрился запустить зубы Ливси в запястье, тот охнул и наотмашь ударил мальчишку по лицу. Жаль портить такую мордашку, но как иначе с ним совладать?

Ливси рванул на мальчишке рубашку — жаль, обе руки в ход не пустишь, иначе парня не удержать, — накрыл его губы своими, оторвался на секунду… В голубых глазах мальчишки не было страха, в них полыхала ледяная ярость, по счастью для Ливси — бессильная. Таких он особенно любил, непокорных и гордых, — что за радость поиметь парализованного страхом и зареванного сопливого пацана? Может, кому такое и по нраву, только не Ливси!

Ощущения были захватывающие — под Ливси дугой выгибалось сильное тело, тщетно пытаясь сбросить его, и это заводило мужчину еще больше. Ливси ловко раздвинул коленом ноги Мартина, нащупал пряжку ремня…

…Когда Мартин понял, что не может вырваться, — Ливси был намного сильнее и крупнее него, — он испугался, правда, лишь на секунду, потом страх был безжалостно загнан на задворки рассудка, и Мартин обрел способность соображать. Пока ему удавалось довольно успешно сдерживать натиск Ливси, но долго это продолжаться не могло. Будучи придавленным таким весом, особенно не посопротивляешься, и все шло к тому, что скоро Мартин попросту выдохнется. Выход имелся только один, и Мартин решил рискнуть…

Он почти перестал сопротивляться, и Ливси не замедлил воспользоваться этим, чтобы упрочить свои позиции. Когда Ливси в очередной раз пустил в ход язык, Мартина едва не стошнило, но он заставил себя терпеть. А когда Ливси на секунду отодвинулся от него, видимо, чтобы полюбоваться, Мартин коротко и страшно, изо всех сил, ударил его головой в лицо. Нос он Ливси точно сломал, и пары секунд, на которые тот был ослеплен болью, Мартину хватило, чтобы вывернуться из его рук, не оглядываясь, вылететь на улицу и, оседлав мотоцикл, рвануть с места на полной скорости.

Мыслей в голове не было никаких, кроме разве что одной — скорее убраться отсюда, и не думать, не думать… Это можно будет сделать потом… дома…

…Себастьян, пребывая в самом радужном расположении духа, как обычно, после на славу удавшейся хитрой комбинации, как раз собирался покинуть свое жилище, оборудованное в недрах космопорта, когда навстречу ему попался Мартин и попытался как-то боком, по стеночке, просочиться мимо. Не тут-то было…

— Мартин?! — Себастьяна было трудно удивить, но не в этот раз. — Что стряслось?..

— Н-ничего… — выдавил Мартин, безуспешно пытаясь запахнуть страшно изгвазданную куртку, чтобы скрыть порванную в нескольких местах рубашку. — Подрался…

— Я вижу, как ты подрался! — Себастьян взял Мартина за плечо, развернул лицом к свету. Теперь все было превосходно различимо: и здоровенный синяк на скуле, и кровь на лбу, и распухшие губы, и синяки на руках и шее…

— Так, — произнес Себастьян, и от этого коротенького слова, как показалось Мартину, повеяло ледяной жутью. — Кто?

— Один… один парень… — Мартин вовсе не собирался ничего рассказывать Себастьяну, не хотелось расписываться в собственном идиотизме, да и вообще было стыдно и противно, но… На вопросы Себастьяна, задаваемые подобным тоном, следовало отвечать незамедлительно и по возможности полно и четко.

Себастьян слушал сбивчивый рассказ Мартина и чувствовал, что медленно, но верно стервенеет. Вывести из себя начтранса было еще сложнее, чем удивить, но — можно. Сейчас был именно такой случай. Достаточно было посмотреть на избитого и едва не изнасилованного Мартина — слава Юпитер, до худшего не дошло! — чтобы впасть в неконтролируемое бешенство. Себастьян, правда, предпочитал впадать исключительно в бешенство строго контролируемое, поэтому усилием воли подавил приступ ярости.

— …и я удрал, — завершил свое повествование Мартин, упорно не глядя Себастьяну в глаза. — Был бы бластер, пристрелил бы его!..

— Пристрелить я его сам пристрелю, — мрачно произнес Себастьян. — А ты останешься здесь и не высунешь носа на улицу, пока я не разрешу. Как узнать этого типа?

— Его теперь любой узнает… — вымученно улыбнулся Мартин. — Я же ему всю рожу разбил… лоб-то чугунный, как ты говоришь…

Мартин сам понимал, что несет какую-то чушь, но остановиться не мог.

— Мартин? — Себастьян заставил его посмотреть себе в глаза. — В чем дело?

— Не знаю… — Мартин попытался было объяснить, что сейчас испытывает, но слов не хватало. — Не знаю… не могу… мерзко, как будто в помойке вывалялся… гадко!.. — в отчаянии завершил Мартин. Колотило его не от пережитого страха, не так уж сильно он испугался, а больше от омерзения, хотелось содрать с себя все, чего касались руки Ливси, даже кожу… И вот с этим-то справиться было не в пример труднее, чем со страхом.

Он был готов выслушать все, что угодно, любую нотацию и любое ядовитое замечание по поводу собственных умственных способностей, но Себастьян так ничего и не сказал. Просто молча обнял Мартина и прижал к себе. Он был надежным и сильным («Сильнее Ливси», — подумал Мартин и невольно вздрогнул), и при нем не могло случиться ничего дурного. И точно так же, как когда-то Себастьян, не говоря ни слова, сумел заставить Мартина поверить себе, так и теперь, все так же, молча, он смог поселить в нем уверенность, что ничего по-настоящему страшного не произошло…

…Себастьян прекрасно знал, что ни утешениями, ни, наоборот, ехидством, здесь ничего не поделаешь, не тот случай. И все, что следовало предпринять — это обнять мальчишку покрепче, прижать к себе и постоять так, подавив кипящую глубоко внутри ярость, настроившись на успокаивающую волну и ощущая, как понемногу отпускает сковавшее Мартина напряжение. Вот по его телу прошла словно бы судорога, и Мартина затрясло — отходил шок. Себастьян осторожно провел рукой по голове Мартина, взъерошил отросшие волосы. Мартин прерывисто вздохнул, и через пару минут решительно отстранился.

— Хорошо, что ты не Рауль, — сказал он, и, хотя глаза его подозрительно блестели, улыбка не выглядела вымученной.

— Хм?.. — вскинул брови Себастьян.

— Он бы… — Мартин вытер нос рукавом. — Он бы непременно сказал «а я предупреждал, что этим все и закончится»!

— Точно, — кивнул Себастьян. — Потом осуждающе посмотрел бы на меня и сделал скорбное лицо…

Мартин фыркнул, и Себастьян окончательно уверился, что его отпустило.

— Вот что, — сказал он. — Когда я вернусь, напомни мне, чтобы я показал тебе кое-какие приемы. Это мое упущение — не научил я тебя драться как следует.

— Я умею! — запротестовал Мартин, но Себастьян перебил:

— С противником крупнее и сильнее тебя — не умеешь. Но об этом мы с тобой потом побеседуем, а пока — марш к себе, под душ и спать. Разрешаю принять полстакана той настойки, которую ты у меня вечно клянчишь. Все ясно?

— Так точно! — кивнул Мартин. Произошедшее медленно отодвигалось куда-то на задний план, теряя остроту. И что, в самом деле, он так распереживался? Ну, попался урод, так ведь сам дурак, даже дурной мысли не держал… Доверился первому встречному, что ж теперь страдать, раз сам виноват? Впредь умнее будет… Синяки — чушь, грязь отмоется, ни до чего по-настоящему серьезного дело не дошло… а драться в самом деле нужно учиться как следует!..

…Убедившись, что Мартин, относительно успокоившись, отправился к себе, Себастьян постоял еще некоторое время на месте, обдумывая план действий. Очень, очень не вовремя приключилась эта история, придется существенно менять планы на вечер… Честно говоря, Себастьян давно уже заметил, что Мартин, как бы это помягче выразиться, потерял осторожность. Ощущение собственной неуязвимости вообще свойственно подросткам, а уж таким, как Мартин… Словом, Себастьян собирался в самом скором времени преподать Мартину небольшой урок, разумеется, тщательно срежиссированный и проводимый надежными людьми, чтобы заставить-таки мальчишку поберечься, но неизвестный поганец успел раньше. «Что ж, нет худа без добра, — философски подумал Себастьян, направляясь дальше по коридору. — По крайней мере, не пришлось тратиться на «актеров»… Теперь бы еще купировать последствия!»

— Ким, хватит за компьютером сидеть, — сказал он, неслышно открыв дверь.

Девушка в кресле даже не вздрогнула — то ли услышала шаги (что вряд ли), то ли просто привыкла.

— Ага, сейчас… Мне тут на полчаса работы осталось, — ответила она, не отрываясь от монитора. — Хочу закончить…

— Завтра закончишь. — Себастьян подошел ближе, присел рядом с Ким. — Будь другом, пойди сейчас к Мартину, побудь с ним. Мне надо уехать, а оставлять его одного я не хочу.