Симна посмотрел туда, куда он указывал.
Что-то пестрое, размером с самую маленькую шлюпку «Грёмскеттера», поднималось из океанских глубин, распространяя вокруг свечение, меняющее цвет от ярко-оранжевого до бледно-красного. Чем ближе к поверхности, тем отчетливее проявлялись очертания странного существа, и наконец стало ясно, что это рыба, только ничуть не похожая на тех, что живут у поверхности. Эхомба ни разу не видел таких ни на кухне, ни на рисунках.
Ее туловище, отливающее темным серебром, в длину достигало не меньше девяти футов. При этом оно было тонким, словно лента. Вдоль спинного хребта бежал длинный шипастый плавник, два тончайших плавника были и на груди; они плавно колыхались, на короткое время закрывая глаза размером с суповую тарелку. Над головой рыбины выступали три длинных шипа, излучающих яркий желтый свет. Из узкой пасти торчали клыки, похожие на осколки стекла.
Вскоре обнаружилось, что рыба была не одна.
Привлеченные светом меча, все виды удивительных глубоководных тварей поднимались к поверхности. Они всплывали и парили в круге, образованном лазурным сиянием, будто мотыльки, привлеченные пламенем свечи в летний вечер.
Чем больше рыб поднималось со дна океана, тем светлее становилось вокруг корабля. На лицах матросов, собравшихся у левого борта, читалась странная смесь страха, ожидания чуда и детской радости.
Вот появились две рыбины, похожие на раздувшиеся черные пузыри — маленькие, раз в тридцать меньше той, которая поднялась первой. У каждой на голове был изогнутый отросток в виде крошечной удочки; кончик ее светился с удивительной яркостью. Глаза у этих рыб были такие маленькие, что их почти не было видно, зато в каждом пылали по сотне едва заметных светлячков.
Затем на поверхность поднялась стая, состоящая из тысяч мелких серебристых рыбок размером с большой палец, глаза которых светились мягким голубоватым светом.
Поднимались с глубин и гигантские медузы — таких крупных никто из матросов раньше не видывал. Их колышущиеся колоколообразные юбки мерцали голубыми, зелеными и желтыми огоньками. Глубоководные акулы плавно пошевеливали хвостами, украшенными горящими сапфировым светом дугами; быстрые зубастые рыбки метались из стороны в сторону, окутанные желтыми и зелеными ореолами.
Когда же все эти природные источники света окружили «Грёмскеттер», тьма на поверхности моря рассеялась окончательно. Миллионы и миллионы рыб, всех форм и расцветок, всплыли с глубин, а за ними появились и другие диковинные существа, обитающие в океане. Глаза у них были овальные, слегка выпуклые, жабры с золотистой каймой по краям нежно посвечивали, причудливой формы плавники были украшены световыми узорами. Тела у них были похожи на рачьи и снабжены заостренными, похожими на жезлы, шипами. Некоторые из представителей морского народа прибыли в раковинах-колесницах, влекомых морскими коньками ростом с человека. Коньки светились коричневым светом, а их сбруя, сплетенная из бурых водорослей и стеблей морской травы, отливала малиновым.
Потом корабль окружили мириады мелких морских рачков, называемых крилем. Каждое из этих миниатюрных созданий тоже излучало свет разной яркости и оттенка.
По зову волшебного меча приплыли и светящиеся киты. Напоминающие одновременно огромных дельфинов и тюленей, они сияли чистым пурпурным светом. Были здесь и ночные пингвины, мерцающие, как изумруды, и морские львы, чьи гривы горели лавандовым цветом. Заметив Алиту, они приветствовали своего сухопутного сородича печальным ревом.
За ними появились глубоководные крабы, украшенные чередующимися лазурными и изумрудными полосами. Всплыли диковинные черепахи, чьи панцири были усыпаны сверкающими диадемами, похожими на бриллиантовые. Подобно разрядам молний скользили между ними угри, можно было увидеть кальмаров и каракатиц — одни были размером с ладонь, другие просто гиганты; эти вполне могли состоять в родстве с Кракеном. Скоро появился и он сам, играя всеми цветами радуги.
Морские бабочки, оказывается, могли похвалиться более богатой расцветкой, чем их сухопутные родственницы. Они порхали в воде, и крылья их были окрашены в изумрудные, топазовые, турмалиновые тона. А когда эти существа выскакивали из воды, то казались лучезарной россыпью драгоценных камней.
Все эти невиданные и таинственные создания, призванные из своих убежищ голубовато-стальным сиянием клинка из небесного металла, разогнали черную муть тумана. На полмили вокруг все стало ясно, как в солнечную погоду. Теперь можно было не только без опаски работать на палубе, но и продолжать плавание.
— Териус! — закричала Станаджер. — Всех наверх! Ставить нижние паруса! Мы должны проскочить это варево, пока наш пастух не выдохся и твари, приплывшие по его зову, не ушли назад, на глубину.
В эту минуту, освещенная разноцветным сиянием, она была особенно прекрасна.
Симна по-прежнему стоял у фальшборта.
— Ты бы сказала матросам, — посоветовал он Станаджер, — чтобы они поменьше глазели за борт. Этиоля сейчас лучше не отвлекать.
Это чудо никогда не забыть тем, кто был в тот день на палубе корабля. Зрелище было ошеломляющее: изящный «Грёмскеттер» под всеми парусами, окутанный многоцветным переливающимся сиянием, стремительно шел на юго-запад. Даже старые морские волки были поражены окружающим великолепием и многообразием обитателей океана. Станаджер приходилось то и дело напоминать своим людям, что нужно работать, а не глазеть за борт.
А туман тем временем начал съеживаться и таять. Но вместе с ним таяли и силы Эхомбы. Сначала самые мелкие обитатели океана ушли назад в глубину, за ними — и более крупные. Последним морской человек на своей колеснице из раковины взлетел на гребень волны, отсалютовал «Грёмскеттеру» и исчез, уйдя под воду.
Но к этому времени солнце развеяло последние клочья тумана. Эхомба, кряхтя, поднялся на палубу и попросил принести льда. На корабле был ледник: в самой нижней и холодной части трюма. Напряжение, которое он испытал, борясь с мечом из небесного металла, не прошло даром: вся правая рука у него онемела и пальцы почти не сгибались. Лед, завернутый в полотенце, не мог, конечно, сравниться с лечением магией, но все же ему стало легче.
Пока Этиоль охлаждал руку, Симна стоял рядом и с величайшей осторожностью держал меч из небесного металла.
— Как тебе удалось справиться с ним, Этиоль, если ты, как все время твердишь, не являешься колдуном? Меч ведь такой тяжелый!
Пастух попытался пожать плечами, но мускулы не слушались.
— Тренировка, мой друг, обычная тренировка. Кузнец Отжиханья научил меня кое-каким приемам, и старейшины нашей деревни тоже дали пару советов. Это нелегко объяснить… Ты должен почувствовать правильное движение, путь, которым тяжелый металл пронзает воздух, преодолевая притяжение Земли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});