карточек. — Если вы захотите нам еще что-нибудь сообщить, миссис Вудс...
— Вы должны уйти.
— Если вы хотели рассказать нам что-нибудь еще о смерти Дайю...
— Вы должны уйти, — в очередной раз повторила Кэрри.
— Я понимаю, что это очень трудно, — сказал Страйк, — но если вас заставили сделать что-то, о чем вы теперь сожалеете...
— УХОДИТЕ! — крикнула Кэрри Кёртис Вудс.
98
Триграмма Кань означает нечто глубоко таинственное…
«И цзин, или Книга перемен»
Перевод Ю. К. Щуцкого
Страйк и Робин молча вернулись в «лендровер».
— Хочешь пообедать? — спросил Страйк, пристегивая ремень безопасности.
— Серьезно? Это то, что тебя сейчас интересует?
— Я проголодался.
— Хорошо, но давай не будем возвращаться в «Мальтхаус». Там уже наверняка полно народу.
— Не хочешь обсуждать темное прошлое миссис Вудс там, где могут подслушать ее соседи?
— Да, — ответила Робин, — не хочу. Городок маленький.
— Тебе жаль ее, не так ли?
Робин оглянулась на дом Кэрри Кёртис Вудс, затем объяснила:
— Просто чувствую себя здесь некомфортно. Может, купим еды и перекусим в машине? Мы можем остановиться где-нибудь, как только выедем из Торнбери.
— Хорошо, главное — еды побольше.
— Ах, да, — сказала Робин, заводя машину, — помню твою теорию о том, что съеденное во время поездки на машине не содержит калорий.
— Именно. Надо использовать эту возможность по максимуму.
Поэтому они купили еду на Хай-стрит, снова сели в «лендровер» и выехали из Торнбери. Через пять минут Страйк предложил:
— Вот здесь подойдет. Остановись у той церкви.
Робин свернула на Гринхилл-роуд и припарковалась возле кладбища.
— Ты взял пирожки со свининой? — спросила Робин, заглядывая в сумку.
— Какие-то проблемы?
— Совершенно никаких. Жалею, что не взяла с собой печенье.
Страйк с удовлетворением откусил несколько кусочков от первого пирожка, после чего сказал:
— Итак, Кэрри.
— Ну, — произнесла Робин, которая ела бутерброд с сыром, — что-то здесь не так, верно? Совсем не так.
— С чего бы ты хотела начать?
— Общежитие, — ответила Робин. — Она очень волновалась, рассказывая обо всем этом: о том, вылезла ли Дайю в окно, о том, что в комнате должно было находиться двое взрослых, об особых напитках. Когда же она дошла до утопления, напротив…
— Да, эту часть истории она рассказывала очень бегло. Конечно, она повторяла эту историю много раз: практика приводит к совершенству...
Пара посидела в тишине минуту-две, прежде чем Страйк сказал:
— «Ночь накануне».
— Что?
— Кевин Пёрбрайт написал это на стене своей спальни: «Ночь накануне».
— О... ну, да. Но почему все это произошло ночью накануне утопления?
— И знаешь, что еще требует объяснения? То, что Рини проспал. Что-то это очень подозрительно. Откуда Кэрри знала, что он не придет?
— Может быть, она и ему дала особый напиток? Или особую еду?
— Очень хорошая мысль, — Страйк потянулся за своим блокнотом.
— Но откуда у нее взялось вещество в таком количестве, чтобы накачать всех этих людей, если она никогда не ходила за покупками и не имела доступа к наличным?
— Кто-то должен был ходить за покупками, если только церковь сама не производит туалетную бумагу и стиральный порошок, — заметил Страйк. — В девяносто пятом году службы доставки не были так распространены.
— Верно, но... ой, подожди, — произнесла Робин, пораженная внезапной идеей. — Возможно, ей не нужно было покупать наркотики. Может быть, то, что она использовала, росло на ферме?
— Имеешь в виду травы?
— Валериана имеет снотворный эффект, не так ли?
— Чтобы возиться с растениями, нужен определенный опыт.
— Верно, — ответила Робин, вспомнив кровь в ванной комнате и сыпь Линь.
Снова наступило короткое молчание, оба задумались.
— Кэрри заняла оборонительную позицию по поводу того, что Дайю не выходила из фургона возле тех двух продуктовых магазинов, — отметил Страйк.
— Возможно, Дайю не захотела выходить. Нет причин, по которым она должна была это сделать.
— Что, если Кэрри дала Дайю «особый напиток» после того, как Дайю помахала рукой вставшим на раннее дежурство, и до прогулки к морю? Может быть, Дайю была слишком сонной, чтобы выйти из фургона, даже если бы захотела?
— Ты думаешь, Кэрри убила ее?
— А ты нет?
Робин откусила еще кусок сэндвича, прежде чем ответить.
— Я так не думаю, — сказала она наконец. — Я не могу представить, что она это сделала.
Она ждала согласия Страйка, но его не последовало.
— Неужели ты и правда думаешь, что женщина, которую мы только что встретили, могла держать ребенка под водой до тех пор, пока он не умрет? — спросила Робин. — Или затащить ее на глубину, зная, что она не умеет плавать?
— Я думаю, — ответил Страйк, — что доля людей, которых при благоприятных обстоятельствах можно убедить совершить ужасные поступки, выше, чем хотелось бы многим из нас. Ты слышала об эксперименте Милгрэма?
— Да, — сказала Робин. — Участникам эксперимента было дано указание наносить другому человеку все более сильные удары электрическим током каждый раз, когда тот неправильно отвечал на вопрос. И шестьдесят пять процентов участников продолжали увеличивать напряжение до тех пор, пока не дошли до, как они думали, предельно опасного уровня.
— Именно так, — подтвердил Страйк. — Шестьдесят пять процентов.
— Все участники этого эксперимента были мужчинами.
— Ты считаешь, что женщины так не поступили бы?
— Просто подчеркиваю этот факт, — ответила Робин.
— Ну, если ты считаешь, что молодые девушки не способны совершать злодеяния, я приведу тебе в качестве примера Патрисию Кренуинкел, Сьюзан Аткинс и как там звали всех остальных.
— Кого? — спросила Робин, недоумевая.
— Я говорю о «Семье Мэнсона»88, которая отличалась от ВГЦ только тем, что делала чуть больший упор на убийства и гораздо меньший — на получение прибыли, хотя, судя по всему, Чарльз Мэнсон был бы рад получить и деньги. Всего они совершили девять убийств, одно из них — беременной актрисы, и эти молодые девушки были в самой гуще событий, не обращая внимания на мольбы жертв о пощаде, макая пальцы в кровь, чтобы нацарапать… Господи, — произнес Страйк с изумленным смехом, вспомнив забытую деталь, — они вдобавок писали «свиньи» на стене. Кровью.
— Ты шутишь?
— Точно. «Смерть свиньям».
Доев два пирожка со свининой, Страйк порылся в сумке в поисках батончика «Йорки» и яблока, которое он купил в качестве запасного варианта.
— Что мы думаем о «Джо» и «Розе»? — спросил он, разворачивая шоколадку.
— Слышу скептический тон.
— Не могу отделаться от мысли, что имя «Роза» могло прийти ей в голову