Бойда и АРА в Казани до такой степени, что АРА в Казани называлась «Галич и компания».
Другие выводы включали недостаточную американскую инспекцию в округе; неправильное использование продуктовых наборов АРА, например, вручение их людям Зейднера, а также сапожнику и портному в обмен на специальные услуги; и фальсификацию отчетов в Москву. Говорили, что штаб-квартира в Казани «кишит информаторами или правительственными агентами», среди которых Симсон, бывший переводчик Чайлдса, которого называют «шпионом».
Бойд был признан «неэффективно руководившим работой этого округа и не отвечавшим наилучшим интересам АРА».. Однако было отмечено, что во многих случаях он просто продолжал практику, установленную его предшественниками, Уореном и Чайлдсом. Багор был подорван на «светловолосом ребенке» из АРА.
Барринджер, Фокс, Шафрот, Коулман, Аллен, Келли, Белл и так далее — это были «мальчики» АРА. Даже Чарли Вейл высокого полета, чье возмутительное личное поведение в конечном итоге привело к его исключению из миссии, был, несмотря на все его эксцессы, более типичным представителем общего состава АРА reliever, чем Чайлдс. Вейл не хотел иметь ничего общего с политическими играми и предпочел выпить чашу водки за мир с вождями Боло.
В своей автобиографии «Приключения девки» он рассказывает сцену из своего пребывания в Новоузенске, когда он ходил от двери к двери, осматривая крестьянские хижины и наблюдая за жалкими условиями внутри. Товарища Чапарова, представителя правительства, это встревожило, и он через Пита каждый раз, когда Вейл входил в одно из этих жалких жилищ, заявлял, что в проверке нет необходимости, и пытался «заманить нас обратно в свой дом и к своей водке». Чапаров, сказал Вейл, не хотел, чтобы приезжему американцу показывали «черную сторону коммунизма». «Скажи ему, чтобы заткнулся или шел к черту!» Я сказал Питу. После того, как мы накормим этих голодающих детей, я поиграю с ним в политику, или в шахматы, или в поло, или во что-нибудь еще, что он захочет. Но я не буду играть в политику, когда эти дети умирают у меня на глазах».
Достопочтенный Кулидж, который не принадлежал к этому новому поколению экспертов по эффективности, очень хорошо осознавал русско-американские контрасты. Когда он ушел с поста главы отдела связи АРА в феврале 1922 года, он написал окончательный отчет, в котором документально подтверждалось, что подозрения Кремля по отношению к АРА постепенно тают. «Одной вещью, которая со временем помогла укрепить наши позиции, было осознание того факта, что мы не вели никакой политической игры». На самом деле, большинство мужчин из АРА «на удивление мало знали о политических условиях вокруг них и заботились о них. Конечно, они не испытывали особой симпатии к коммунистическим теориям, но их волновали не такие вопросы, а только продовольственная помощь».
На самом деле существовало множество вещей, которые могли отвлечь внимание АРАБ от продовольственной помощи, но политика не входила в их число.
Через два месяца после отъезда Кулиджа из России началась великая кукурузная кампания, которая спасла многие тысячи жизней и дала осеннему урожаю шанс на победу. АРА выполнила свое обещание, не вызывая никаких сомнений в том, что ее основной целью действительно была помощь голодающим. Ко времени Четвертого июля 1922 года большевики вряд ли были удивлены, увидев совершенно неполитическое празднование праздника. Конечно, американцы действительно собрались в бывшем поместье русского аристократа, но когда они добрались туда, единственной демонстрацией, которую они организовали, был любопытный ритуал с использованием огромных перчаток, деревянной дубинки и белого сферического предмета. Возможно, это был опиум для народа в Соединенных Штатах, но он не угрожал советской власти.
Американист Диксон Вектер писал о вернувшемся пончике: «Государственной мудрости он не понимал; внутренняя политика была склонна наскучить ему... Он предпочитал бейсбол». Мальчики из АРА были типичными представителями своего поколения. И когда весной 1922 года the corn победили в самый последний момент, несмотря на значительные трудности, они могли сказать, что завершили свое шоу в отличной форме. Успех их миссии был обеспечен, и это дало им глубокое чувство удовлетворения. Эдди Фокс повторил чувства своих товарищей по освобождению по всей Советской России:
Прежняя мертвая тишина деревень была нарушена смехом детей, людей, которые раньше лежали на пороге смерти, теперь вытаскивают, и хотя в Мадвилле, возможно, не было радости с тех пор, как Могучий Кейси нанес удар, счастье и довольство царят во многих Мадвиллях, разбросанных по всему Симбирску.
Джеймс Ривз Чайлдс
Мерфи и его «гарем»: отдел доставки продовольствия, Екатеринослав
Эдди Фокс, слева по бокам Ричард Рейн и Стивен Черных, Симбирск, 1922
Американские работники гуманитарной помощи в Симбирске. Слева направо: Томас Барринджер, Элвин Блумквист, Марк Годфри, Джеймс Сомервилл и Уильям Отис
Трупы везут в морг
Уолтер Коулман, Москва, июнь 1922
Небольшая деревня между Уфой и Стерлитамаком
Уильям Келли, в центре, наслаждается обществом начальника розыска Савельева, справа, и неустановленного чиновника, Уфа.
Ахмадулла, одетый в кавказский (или черкесский) костюм, Стерлитамак
Гараж АРА, Москва
Главная улица Казани, весна 1923
Моряк и солдат Красной Армии США, Новороссийск, 1922
Гарри Дж. Финк, Москва
Главная улица в Симбирске
Московские дрожки
Уильям Кирни, рядом с машиной Хаскелла
Часть четвертая. Мастера эффективности. Молодая Америка противостоит вечной России
ГЛАВА 31. ВКУС ВЛАСТИ
Во время своей первой инспекционной поездки АРА по долине Волги в сентябре 1921 года Вернон Келлог осмотрел ряд детских домов. Он рассказал об одном из них в своем выступлении в штаб-квартире в Нью-Йорке в следующем месяце. В его конспектах лекции рассказывается, что он вошел в «очень пустую комнату — повсюду на полу, у стен и в середине пола, но в основном у стен, были крошечные дети с бритыми головами». У большинства детей был раздутый «голодный живот» от поедания травы.
«Что здесь делают дети? Они здесь спят?» он спросил двух женщин-администраторов, также с бритыми головами, которые ответили утвердительно. «Вы хотите сказать, что привозите матрасы, на которых они могут спать?» «Нет, у нас нет матрасов. Они спят на полу, прислонившись друг