Читать интересную книгу В поисках врат Стылой Тени - Игорь Викторович Лопарев

равно куда, лишь бы отсюда. Оказавшись в стенах собственной каюты и призвав на помощь весь свой рационализм, всё-таки заставила себя унять панику и начать готовиться ко сну. Ведь не зависимо от того, что произойдёт (если произойдёт) завтра, выспаться то, все равно было бы не плохо.

Но, ожидаемо, сна не было ни в одном глазу. Энвис пристально изучала потолок каюты. В голове метались беспорядочные мысли. Совершенно неожиданно для себя, она начала вспоминать строки дневника матери и это немного отвлекло её от необходимости борьбы с паническими всплесками, да и сами они, как будто немного утихли.

Мать ее, Блодуэн ферх Рис, была красива. Среднего роста, с волосами цвета тёмной меди, гармоничной фигурой и ярким лицом, тонкие черты которого были украшены немногочисленными, но очень милыми веснушками и большими, сияющими мягким внутренним светом, серыми глазами.

Она была девушкой из простой семьи. Мать её, бабушка Энвис, возилась со своими многочисленными детьми, братьями и сёстрами Блодуэн. А отец, не разгибаясь, вкалывал в забое, стремясь прокормить это немаленькое семейство. Получив неполное среднее образование, она пошла работать. Ей повезло устроиться няней в приличный дом. Так что она, помимо того, что обеспечивала свои минимальные потребности, еще и могла иногда подбрасывать какие-то средства для матери и младших.

Но основные события в её жизни, т. е. события, описанные ею в дневнике (это был не совсем дневник, а скорее, заметки о произошедшем) начались меньше, чем за год до рождения Энвис. Записи вносились крайне нерегулярно, скорее всего, по мере возникновения особо ярких впечатлений или после того, как в жизни Блодуэн происходили какие-нибудь значительные изменения. Течение этих событий описано достаточно подробно, но у читающего возникает стойкое впечатление того, что это всё-таки сказка. Дело в том, что значительная часть описываемого в дневнике происходит в земле Тир-Нан-Ог. А эти земли населены волшебным народом Тилвит Тег, представители которого, хоть и вступают в контакт с людьми, но очень редко. Хотя с другой стороны, всё может быть.

А началось всё с осеннего праздника Калан Гайаф. Праздник в безвременье. Праздновали его три дня, причём, старый год заканчивался вместе с днём, который празднику предшествовал, а новый год начинался, только когда истекал третий, последний, день празднования Калан Гайаф. В эти дни вуаль между мирами людей и призрачными землями волшебного народа истончается, и люди могут попасть в земли Тир-Нан-Ог, а Тилвит Тег и другие волшебные создания, населяющие эти земли — проникнуть в мир людей.

Народные гуляния, посвященные этому празднику, как всегда проходили на большом выгоне, который с востока ограничивался старой крепостной стеной города Тарвайн, где она, собственно и жила, а с другой стороны высились пологие холмы, поросшие травой и диким маком. Вечером первого же дня праздника двадцатилетняя Блодуэн с подругами отправилась туда, чтобы как следует повеселиться.

Городской выгон встретил их шумом многолюдного сборища, разноголосыми криками и пламенем костров, бросавших дрожащие отблески на лица обступивших их людей. Закружился калейдоскоп праздника. Вот они с подругами, собравшись вокруг дощатого стола, в компании с какими-то совершенно незнакомыми людьми стучат пинтами, наполненными славным куру "Удар по Черепу" пивоварни гильдии "Брэйнс", что в городе Кадиффе. Звон кружек тонет в криках собравшихся: "Якид Да!". А вот они уже с визгом кружатся на бешено вращающейся карусели. Развеваются яркие ленты, которыми украшена карусель, а лица людей и огни, находящиеся за пределами деревянной площадки карусели сливаются в одно большое, беспорядочно двигающееся, размазанное яркое пятно. В конце концов, группа девушек оказалась около одного из костров, где расположился оркестр. В состав оркестра входила крота, пибгорн, две тройных арфы и волынка. Играл оркестр от души. С десяток пар танцевали "Красный дом Кадиффа". Девчонки не долго скучали в одиночестве. В течение, буквально, пяти минут их повыдергивали из тени, где они стояли, наблюдая за всеобщим весельем, и они, одна за другой закружились в танце.

Блодуэн танцевала с рослым, широкоплечим парнем. Двигался он очень легко и, можно сказать, грациозно. Волосы его, цвета спелой пшеницы, были перевязаны в хвост, который опускался примерно до середины лопаток. Нос с легкой горбинкой. Густые брови, а в глазах то и дело вспыхивали голубые искры. И она провалилась в эти глаза. Всё остальное, происходившее этим вечером, слилось для нее в один яркий, счастливый сон. Когда она, уже ближе к полуночи, пришла домой, она могла вспомнить только отдельные эпизоды этого волшебного вечера. Вот они с Ллиром (так звали парня), стоят, взявшись за руки, и смотрят, как несколько парней и девушек, обувших туфли с деревянными подошвами, танцуют Клокшо, выбивая замысловатый ритмический рисунок по деревянному помосту. А собравшиеся в круг зрители ритмично хлопают в ладоши, иногда даже заглушая пронзительные звуки волынок. А вот она с визгом прыгает через костёр…

В общем, вечер пролетел незаметно, оставив после себя ощущение всеобъемлющей радости. А на следующий день ей надо было помочь матери — она очень просила посидеть вечером вместо неё с детьми. Поэтому они с Ллиром условились встретиться не на следующий день, а через день, в последний вечер праздника.

Следующий день прошёл в ожидании продолжения праздника. И ожидание завершилось. Наконец наступил долгожданный вечер, последний вечер великого осеннего праздника Калан Гайаф. Освободившись от дневных забот, Блодуэн, как на крыльях, полетела к условленному месту встречи. В последний вечер люди веселились особенно энергично. Вся площадь выгона была заполнена народом, пляшущим, пьющим пиво и напитки покрепче, смеющимся, в общем, радующимся жизни по всякому. Она с трудом пробилась сквозь завихрения и водовороты людского моря к тому павильону, около которого была назначена встреча. Оглянулась. И не увидела его. Сердце неприятно вздрогнуло, и в голове пронеслась паническая мысль: "А вдруг он не придет?" Но он пришел. Она почувствовала, как её талию обхватывает сильная рука. И его губы прошелестели, щекоча ухо: "Здравствуй, красавица, я скучал по тебе". Обернувшись к нему, она только и смогла, что выдохнуть: "Я тоже". И жадно впилась губами в его лёгкую улыбку. Причём, она сама от себя такого не ожидала. Голова приятно закружилась, ноги едва не отказались держать её, и по животу разлилось тепло. Она опять, как будто погрузилась в состояние полусна, в котором были только приятные ощущения, и радость буквально обволакивала её со всех сторон. Они танцевали, дурачились, прыгали через костры, целовались. Потом, как она смогла вспомнить, они, взявшись за руки, медленно пошли по мягкой траве вдаль от веселящейся толпы, по направлению к окутанным предутренним туманом холмам.

В её памяти сохранились только фрагменты этого пути. Она