— Еще когда ты была совсем маленькой, я одну из месс посвятил твоему будущему браку. Но когда ты ушла в монастырь Клонмакнойз, я подумал, что никогда не унижу тебя невестой. Но к счастью, это сбылось, — сказал отец Михаил. Его выразительные глаза, окруженные сеточкой морщину смотрели с тревогой. — Желанен ли тебе этот брак, дитя мое?
— Желанен, — сказала Бренна, поправляя блестящую серебряную брошку на плече своей синей накидки. Завозившись с брошкой, девушка уколола палец. Ярко-красная капля упала вниз, и Бренна, чертыхнувшись, принялась завязывать палец полоской ткани.
— Простите меня, святой отец, — сказала Бренна. Священник сделал рукой крестное знамение.
— Для женщин я оставляю сквернословие без епитимьи, лишь когда они трудятся и выходят замуж.
— Благодарю вас, — улыбнулась Бренна, обнимая своего наставника. — Спасибо за то, что благословили короткий брак. Поверьте мне, для меня это лучше. Ваше благословение сняло камень с моей души.
— Когда мужем является язычник-нормандец, благословение просто необходимо.
— Но разве вы сами уже не крестили Йоранда? — невольно спросила Бренна.
Бренна и сама понимала, что нормандец пока еще не является христианином в полном смысле слова. Сделает ли крещение его христианином, другой вопрос, но без этого отец Михаил не был согласен обвенчать их. Сейчас, прислушиваясь к своему сердцу, она понимала всю правоту старого священника — настолько был не похож Йоранд на сынов Эрина. Он был высоким, странным, как и всякий чужеземец, и, кажется, не совсем безопасным. О чем она думала, когда соглашалась на этот брак?
Бренна глубоко вздохнула. А что ей оставалось еще?
— Любовь моя, — прозвучал на лестнице голос Брайана у-Ниалла. — Пришло время.
Ей показалось, что время тянется мучительно долго. Словно во сне, она спустилась по лестнице, и в ее сознание стремительно ворвался разноцветный маскарад дня. Бренна почувствовала свежий аромат вереска в своих руках, ощутила прикосновение к своему виску шероховатых губ отца, увидела расплывчатые пятна, словно в калейдоскопе, когда она на руках Брайана у-Ниалла плыла через толпу. Кто-то кидал лепестки цветов. Внезапно визг флейт затих, и они остановились перед высоким нормандцем.
Ее мужем на год и один день.
Ее возлюбленным. Теперь видение, тревожившее ее, стало особенно ярким, и она никак не могла от него избавиться.
Глядя в лицо Йоранда, Бренна думала о том, что не может быть у человека столь совершенных черт. Она смотрела в его невероятно синие глаза, на его губы с немного поднятыми уголками в улыбке, будто нормандец только что прочитал ее сокровенные мысли. Бренна боялась, что она потеряет сознание.
«Дышать, спокойно дышать!» — приказала она самой себе.
Отец Михаил сосредоточенно читал молитву на латыни, словно хотел максимально христианизировать этот ритуал бракосочетания, насколько было в человеческих возможностях. Повинуясь молитве, гости смолкли и преклонили головы. Бренна попыталась сделать то же, но тут же подняла голову, почувствовав взгляд Йоранда.
Нормандец улыбнулся ей широкой улыбкой и подмигнул.
— …по своей доброй воле? — произнес святой отец.
Эта фраза вырвала девушку из романтического тумана. «Наверное, моя очередь», — подумала она.
— Да, — тихо ответила Бренна.
— А вы, Йоранд? — слышала Бренна невозмутимый голос отца Михаила. — Вы берете эту девушку в жены по своей доброй воле?
— Да, — ответил мужчина низким и сильным голосом.
Отец Михаил передал Бренне кинжал с рукояткой, украшенной драгоценными камнями. Она взяла кинжал и, немного поколебавшись, слегка проткнула острием кожу ладони, затем передала кинжал Йоранду. Он зажал лезвие в правой руке и выдернул кинжал другой рукой, даже не вздрогнув.
— Соедините руки, — сказал пастырь.
Бренна подняла ладонь и почувствовала, как Йоранд прижал к ней свою ладонь. Их пальцы сплелись, кровь смешалась, а отец Михаил обвязал вокруг их запястий красную ленту.
— Соединяю этим ваши сердца в священный союз. Благослови вас Господь и дай вам здоровья и радости. — С этими словами священник туго затянул узел. — Пусть жених и невеста поклянутся.
Бренне и Йоранду текст клятвы дали заранее, но в волнующей обстановке свадебного обряда невеста никак нe могла вспомнить начало.
— Ты кровь моей крови, — начал Йоранд, чтобы помочь Бренне вспомнить.
— Кость моей кости, — подхватила Бренна.
— Я даю тебе свое тело, и вместе мы одно целое, — неуверенным голосом вспоминала она длинную строчку, голос же Йоранда звучал уверенно. — Мы пойдем, взявшись за руки, — продолжала Бренна с робкой улыбкой.
— И пусть эта зеленая земля станет свидетелем нашей любви, — закончил Йоранд.
Короткая красная лента щекотала их запястья. Ее конец был в крови. Невозможно было сказать, чья это кровь. Таков был мудрый обряд.
Отец Михаил начал таинство святого причастия. Он дал каждому по кусочку ячменного хлеба, который сам же и положил им на язык.
— Пусть это будет вашей первой пищей в семейной жизни. Пусть Христос благословит ваш союз и вы никогда не будете знать голода, — продолжил пастырь.
Святой отец поднял чашу вина:
— Пусть кровь Христова станет вашим первым питьем в семейной жизни, чтобы вы никогда не знали жажды.
Бренна отпила немного терпкого вина и передала чашу Йоранду, который выпил ее, не отрывая от девушки взгляда. Бренна не могла не отметить, что роль влюбленного деревенского парня нормандец играл весьма убедительно. Она мысленно благодарила его за такую заботу.
Отец Михаил вручил Йоранду кинжал:
— Теперь, как муж и жена, отрежьте все свое прошлое, чтобы начать новую жизнь.
Йоранд, ставший теперь ее мужем, аккуратно перерезал красную ленту. Лента упала на землю, но руку Бренды он отпускать не торопился.
Он положил другую руку на ее талию, Притянул к себе и поцеловал ее мягким, но отнюдь не целомудренным поцелуем. Когда Йоранд оторвал свои губы, только Бренна могла видеть в его небесно-синих глазах огонь.
Приветственно зазвучали флейты и трубы. Старшая дочь королевского дома вышла замуж, и теперь весь Донегол радовался вместе с его королем!
Веселье, начавшееся ранним утром, снова развернулось в полную силу.
Глава 13
Когда церемония венчания была закончена, Бренна наконец смогла полюбоваться тем, как нарядно украсили двор. Яркие вымпелы с гербом Донегола — переплетением вереска на зеленом фоне — хлопали на ветру. Почти над каждой дверью была подвешена веточка вереска. «Мойра постаралась», — подумала Бренна. Украшен был даже коровник. В воздухе витали цветочные ароматы от лепестков, которыми был усыпан двор.