К сожалению, или к счастью (кто возьмется утверждать?), спуск на привокзальной станции метро был не самым длинным в Киеве. Они так и не сказали друг другу ни слова. Олег завел ее в вагон подъехавшего поезда, теперь уже крепко держа за руку, и не отпуская от себя ни на шаг.
Аня не имела представления, куда они направляются. Мужчина сказал, что знает кафе, где можно позавтракать даже в такое время. До выставки было еще не меньше трех часов, а после завтрака она попросила его погулять по Хрещатику. Это была ее маленькая традиция. Каждый раз, приезжая в Киев, Аня в первую очередь шла на Хрещатик. Зачем? Девушка не знала, но эта улица манила ее, как и многих других приезжих, попадающих в столицу не чаще раза в год. Олег не был против, других дел у них, все равно не было.
Кафе было довольно милым, и, действительно, уже работающим. Помыв руки и вернувшись в зал, Аня обнаружила, что на столе ее уже ждет капучинно. Поблагодарив Олега, но, не решаясь теперь, даже смотреть на него, девушка уткнулась в меню. Пока они ждали завтрак, она рассматривала все, что угодно, кроме своего спутника. И, в конце концов, ему надоело с этим мириться.
- Аня. – Голос Олега вынудил ее обратить на него внимание. Девушка неловко подняла глаза, встречаясь с ним взглядом. Олег смотрел как-то странно. Он и выглядел не так, как обычно, словно решился на что-то. И у девушки похолодело сердце, от понимания, что так или иначе, но ситуация изменится от слов, которые он сейчас скажет. – Черт, это труднее, чем кажется. – Олег криво усмехнулся. – Я… ты мне очень нравишься, Аня. Очень, гораздо больше, чем друг.
Девушка закусила губу от этих слов. Он впервые огласил то, о чем они только глазами решались признаваться друг другу. И то, что он говорил – было неправильно, по многим, столько раз уже обдуманным, причинам. Но это не мешало трепету разливаться по ее телу.
Олег потер лоб, но не переставал смотреть на нее, а она никак не могла решить, что же ответить.
- Ань, я понимаю, что не стоит это говорить. Но не могу не сказать. У нас есть этот день. Может, просто представим, что нет ничего, что могло бы нам помешать узнать друг друга лучше? Просто узнать.- Он глубоко вздохнул, не уверенный в том, что несет ее молчание, но не собирающийся прекращать, раз уж начал. – Мы же можем просто говорить, не оглядываясь на кого-то? Просто… - Олег таки замолчал, под ее растерянным и неуверенным взглядом.
- Ты мне тоже, очень нравишься, Олег. – Аня говорила тихо, отводя глаза, не решаясь смотреть. – Но, я не уверена, что то, о чем ты говоришь, … возможно… - Аня вздохнула. – Понимаешь… Что толку притворятся, Олег? Кому от этого легче станет?
Мужчина вздохнул.
- Хорошо, не будем притворяться, Аня. – Он смотрел ей в глаза, и Ане было больно от его взгляда. – Я хочу поцеловать тебя, хочу дотронуться. Но, не воруя у кого-то каждое прикосновение, не оглядываясь на кого-то. Я хочу иметь на это право. Но я не уверен, что…
Аня с трудом дышала, и не знала, от чего больше, от радости, которую испытывала от слов мужчины, или от страха, что не должен он такое говорить, а она не должна радоваться… А может, от понимания того, что не договаривает Олег.
- Но ведь я не одна, Олег… - Аня, смогла-таки, найти силы не отводить глаза. И они оба понимали, что не только, и не столько о муже говорит девушка. Это было ужасно, но она понимала, что будь за ее спиной лишь муж – согласилась бы Аня. На все согласилась бы, что Олег предлагал. Но ведь не так было, не только Саша был в ее жизни, но и дети. Их, общие с Сашей дети. И от этого, никуда она не могла, да и не хотела деваться. И сильно сомневалась девушка, что готов Олег нести ответственность за последствия своих желаний. И совсем не хотела, чтобы ее дочери жили в том же мире самообмана и лжи, в котором она всегда жила.
Олег долго смотрел ей в глаза. Пристально, виновато, но с такой страстью, что невозможно было не тянуться к нему.
- Дурак я, да Анюта? – наконец произнес он, не столько спрашивая, сколько утверждая. – Свою жизнь сложить не сумел, а теперь вот, в твою лезу, разрушаю. Мучаю, а сам предложить ничего не готов. Дурак, точно дурак. – Олег потер переносицу, и подозвал официанта.
Аня ничего не говорила. А что тут скажешь? Что? Если смотришь в его лицо – и мечтаешь поцеловать. А перед глазами, тут же, лицо Сашки встает. И поднимается отвращение к себе, и презрение. Девушка наклонила голову и уткнулась в тарелку. Но тут же возмущенно вскинулась, когда услышала, что сказал официанту Олег.
- Ты с ума сошел? – Негромко, но яростно, возмутилась она. – Восемь утра, а ты коньяк заказываешь?! Олег! Я не собираюсь проводить день в обществе пьяного.
Олег только криво усмехнулся.
- Спокойно, Ань. Все нормально будет. – Жестко ответил мужчина. Но глаза его не были жесткими. Аня не могла смотреть в них, плакать хотелось. Олег поймал ее руку, и нежно поцеловал пальцы. Девушка даже не сопротивлялась.
- Что же ты делаешь, Олег? – Как-то жалобно пробормотала Аня.
Не отпуская ее руку, мужчина горько улыбнулся.
- Облегчаю тебе жизнь, Анюта.
За день Олег выпил две бутылки коньяка. Аня знала это абсолютно точно. Она умела складывать объемы рюмок, работа обязывала. Но, скажи ей кто-то об этом, ни за что бы, не поверила. Мужчина не был пьяным. Если такое возможно, конечно… Но так оно и было. Они вышли из кафе, позавтракав. Он не дал ей расплатиться за свою долю, лишь фыркнув, когда она попыталась возразить. Олег спокойно гулял с ней по Хрещатику, словно и не было того разговора.
Но вел себя так, как никогда. Будто, кроме них двоих, и правда, никого не было дома. И лишь отмахивался от всех ее замечаний. Не видел и не слышал, когда она звонила Саше. Просто игнорировал все, что не хотел видеть. Только сигареты почти не выпускал из рук. И пил. Рюмка за рюмкой.
Они пришли на выставку. Заключили новые контракты, купили оборудование, договорились о доставке. Он был собранным и, Аня совершено не понимала, как это ему удается, абсолютно трезвым.
Девушка не знала, чего Олег хотел добиться этим. Вызвать ее отвращение – у него это не вышло. Сильно старался он. Никогда, ни единого разу, никто, даже Саша, не ухаживал за ней так, как этот, методично напивающийся мужчина. Он угадывал все, еще до того, как она собиралась что-то сказать или сделать. И это было, по настоящему, прекрасно. И страшно.
Олег играл совсем не по правилам. Он разговаривал, он шутил, спрашивал, требовал ответов. Он находил то, что она не делала, не пробовала, что всегда хотела сделать, но боялась рискнуть, и давал ей это. Зная, что связывает их хоть так, создавая общие секреты. Понимая, что об этом она никому не рискнет рассказать.