Читать интересную книгу Русская монетная система - Иван Спасский

Арифметические расчеты по данным документов позволяют проследить существование неизменного двухсотденежного московского рубля в глубь веков — от времени реформы Петра начала XVIII в. вплоть до 40-50-х гг. XV в., т. е. непосредственно по период самого разгара борьбы галичских князей с московскими за великокняжеский престол, с которой и связывают начало ломки рубля. Более ранними документами, дающими материал для подобных расчетов, мы не располагаем, но никаких признаков нового рубля в самих ранних документах середины XV в. нет. Нельзя не задуматься и над тем, что после середины XV в. денга еще много раз уменьшалась в весе, что, однако, никак не отразилось на счете.

Денежный счет — это прежде всего своеобразная область арифметики, и произвольно менять значение и ёмкость того или иного счетного понятия так же нелегко, как постановить, чтобы «пять» сегодня значило «десять», а завтра — «двенадцать». Есть все основания признать, что и до середины XV в. московский рубль делился на 200 денег — с самого начала их чеканки при Дмитрии Донском. В таком случае вопрос о рубленом слитке-рубле отпадает, так как весу двухсот денег Дмитрия наиболее близко соответствует вес новгородского рубля-слитка, который в тот момент был, следовательно, и московским рублем, а перестал им быть при Василии, после первого же уменьшения веса денги. С той поры для Москвы новгородский слиток — только гривенка серебра. В течение некоторого довольно короткого времени его еще называют иногда старым рублем, тогда как новый рубль составляли 200 монет.

Новгородский рубль. В Новгороде слиток-рубль сохранил значение платежной денежной единицы на наиболее долгий срок. Уже в течение полустолетия шла чеканка монеты в Москве, произошло уменьшение веса московских денег и слиток перестал быть рублем для Москвы, когда в 1420 г. новгородцы решили отказаться от засвидетельствованного летописью кратковременного употребления иностранных (прибалтийских) монет и начали чеканку собственной монеты — денги. Для них слиток оставался рублем, и не было оснований лишать его этого значения. Счетный рубль у них получился странный: он плохо сходился со счетной гривной и делился на 216 денег, откуда ясно, что для денги обоснованно был принят какой-то привычный вес. Дальнейшие исследования покажут, идет ли он от «немецких» монет, или от существовавшего в 1420 г. веса московской денги.

Рис. 66. Новгородский рубль конца XIV — начала XV в. Заметный на боковой стороне «шов» свидетельствует о литье в два приема.

Наиболее обеспеченный в части регулярного притока серебра Новгород бережно относился к весу своей денги. Когда в 1447 г. обнаружилось, что качество серебра в денгах стало хуже, была произведена замена находившейся в обращении монеты новой монетой старого веса. Тогда же стало известно, что серебро в изготовлявшихся ливцами слитках в течение некоторого времени «разбавлялось» примесями, по-видимому с ведома властей. Делалось это очень тонко: основную часть слитков отливали из серебра пониженной пробы и только сверху приливался тонкий слой серебра высокопробного. Мятеж, вызванный обнародованием открывшихся злоупотреблений, решил участь слитков; литье их было прекращено.

Малый счет. С выходом в обращение денги ранее существовавшие местные особенности денежного счета не исчезли; напротив, сложилось несколько заметно различающихся разновидностей нового денежного счета. Документы последней четверти XIV в, позволяют проследить вступление в права новой платежной единицы — денги с присущей ей системой счисления, т. е. счета на алтыны. Возможно, что она впервые упоминается в 1375 г., еще под названием резаны. Под своим именем она встречается через 5–6 лет, но даже в московском документе 1399 г., когда денга уже заведомо существовала, все еще предусматриваются платежи в мортках. Кое-где мортка как местное название платежной или счетной единицы удивительно долго сохранялась в народной памяти: например, в окрестностях Петербурга ее знали еще в начале XVIII в.!

Феодальная разобщенность, традиции прошлого и вновь завязывавшиеся связи тех или иных центров с определенными внешними рынками Востока и Запада способствовали образованию местных денежных систем. Наиболее сильными и живучими оказались счетно-денежные системы Москвы и Новгорода. Почти все элементы нового денежного счета, ставшие над денгой, были уже знакомы Руси в прошлом: это рубль с его производными — полтиной и четвертью — и уже знакомая нам счетная гривна. Совершенно новым понятием был только алтын, постепенно занявший важное место в московском счете.

Алтын. Счет на алтын впервые появляется в последней четверти XIV в., когда в обращение поступает русская денга. Как указано выше, в наиболее раннем упоминании 1375 г. рядом с алтыном названа еще даже не денга, а резана. Существует мнение, что до середины XV в. алтын равнялся трем денгам, а во времена Василия Темного содержание денег в нем удвоилось. Это мнение так же неосновательно, как и упоминавшаяся выше теория относительно удвоения московского рубля: счетно-денежные понятия относятся к области арифметики, которая зиждется на постоянстве ее понятий.

В. Л. Янин, опираясь на сравнение веса рязанских и московских монет конца XIV в. (2 к 3) и их же и тверских в начале XV в. (2 к 3 и к 4), открыл в алтыне свойство платежного «переводного коэффициента» для монет трех княжеств. Исходя из своего бесспорно интересного наблюдения, В. Л. Янин доказывал, что московский алтын в указанное время мог быть только трех-денежным, с чем уже позволительно и не соглашаться, поскольку соотношение 2 к 3 и к 4 нисколько не пострадает, если его выразить иначе: 4 к 6 и к 8. (Прямых указаний на ёмкость алтына в Рязани и в Твери не имеется).

Исконное равенство алтына шести денгам бесспорно. Корнем русского по форме слова «алтын» является татарское «алты» — шесть, и нет каких-либо оснований сомневаться в указанном содержании алтына, по крайней мере в Москве, с самого начала. Новое название, вероятно, зафиксировало более древний, традиционный русский счет. Высказывалось обоснованное предположение, что куне некогда соответствовали шесть вевериц. Алтын долго оставался местным счетным понятием центральной и восточной Руси; в Новгороде и во Пскове им не пользовались до начала XVI в.

Счетная гривна. Счетная гривна к концу XIV в. уже давно потеряла какие-либо непосредственные связи с весом и стала только своего рода практическим числовым понятием. Некогда соответствовавшая определенному количеству кун-монет, она стала служить для обозначения некоторого количества денег-монет и трудно найти какие-либо причины, которые могли бы побудить к изменению привычного значения гривны в конце XIV в., когда русская монетная система возникала заново. В документах XV в., впервые раскрывающих это содержание, московская гривна равна двадцати, а новгородская — четырнадцати денгам. По-видимому, это и соответствует тем старым местным счетным гривнам, которые существовали в последний период гривенно-кунной системы. Выше отмечалось равенство гривны древнейшего периода двадцати ногатам.

Следует напомнить, что гривна-слиток сыграла определенную роль в возникновении рублевого слитка и, следовательно, рубля. После того, как в XV в. слитки сошли со сцены, еще долго продолжала совершенно самостоятельно существовать гривна как единица веса (скаловая гривенка, от «скалвы» — весы, около 200 г). Под названием гривенка она дожила в русской метрологии до XVIII в. и была сменена фунтом, половине которого равнялась. Памятником древних связей русского народа с его соседями она сохранилась в некоторых языках, например в армянском — «грванка». Но дольше и последовательнее всего сохранялась гривна в наиболее интересующем нас ее третьем значении — счетном, причем здесь ей суждено было стать частью рубля.

Возникшие для счисления денег сборные счетные «системы» не отличались четкостью структуры и сопряженностью составных частей. Так например, в новогородском рубле гривна не содержалась целое число раз (216:14). В Москве гривна, по-видимому, сразу же хорошо сошлась с рублем — как 20 к 200. Однако не она стала в Москве излюбленной промежуточной счетной величиной, а шестиденежный алтын, который не сходился с рублевым счетом: рубль составляли 33 алтына и 2 денги. Впрочем, между рублем и алтыном существует очень стройное, но только «тайное», соотношение: три рубля содержат ровно 100 алтынов. Гривна в Москве сохранила значение вспомогательного и необязательного понятия.

Некоторые, впрочем довольно сбивчивые, сообщения псковских летописей позволяют признать, что там существовал свой особенный денежный счет, отличавшийся и от московского и от новгородского по «ёмкости» гривны. Но псковский первоначальный рубль при тесных экономических связях Пскова и Новгорода едва ли мог быть отличным от новгородского.