- Нет, совсем нет, – я быстро встала и подошла к нему.
- Я не пущу тебя в машину в таком виде, – он осмотрел меня. Да, видок у меня был не из лучших. На мне
были купальник и шорты, и я все еще не высохла. А Гарри терпеть не мог, когда пачкают его машину.
- У меня нет одежды с собой, она вся у Луи.
- Ладно, поехали, у меня там полотенце есть и, кажется, какая-то майка.
- Спасибо, - на моем лице появилась улыбка. Мы подошли к машине. Гарри открыл заднюю дверцу и
достал из сумки сухое полотенце и свою футболку.
- Держи, – он протянул их мне и пошел на переднее сидение. А я, чтобы не намочить заднее сидение,
расстелила полотенце и села на него.
- Может, ты выйдешь, я вообще-то переодеться хочу, – Гарри оторвался от своего телефона и посмотрел
на меня через зеркало заднего вида.
- Во-первых, это моя машина и я никуда не выйду, а во-вторых, чего я там не видел, - сказал он и снова
уткнулся в свой телефон. Конечно, с какой-то стороны он прав, мы уже раз столкнулись в моей ванной,
когда я была в одних трусах, а он и вовсе голый. Но и переодеваться сейчас перед ним я не намерена,
должен же понимать, что девушке как-то неудобно. Но Гарри есть Гарри.
Еще раз, посмотрев на него, я убедилась, что он не отрывался от своего телефона. Хорошо, что все стекла
в машине Гарри тонированные, только лобовое стекло светлое, но и оно слегка затемнено. Ладно, тем
более мне только надо снять верх.
Я подняла полотенце и зажала его в зубах, чтобы развязать шлейки купальника. Вытерлась, как только
смогла и начала одевать футболку. Выпустив полотенце изо рта, я быстро натянула футболку Гарри, и
меня моментально окутал потрясающий аромат, его неповторимый запах. Открыв дверцу, я отжала лиф
купальника и аккуратно положила его на сидение, замотала полотенце на бедра и перелезла на переднее
сидение.
- Ты копуша, – пробубнил Гарри, и мы отправились домой. Боковым зрением я замечала, как парень
поглядывал на меня.
- Что? – я повернулась в его сторону, не выдержав постоянных взглядов.
- Ты замерзла, – с ухмылкой на лице сказал Гарри. Это прозвучало больше как утверждение, нежели
вопрос.
- Я не замерзла, с чего ты это взял? – недовольно посмотрела на него. Он перевел взгляд от моего лица на
грудь, и я посмотрела туда же. Твою мать, я не замерзла, но очертания моих сосков, проступивших через
ткань футболки, говорили об обратном. Я мигом залилась краской и скрестила руки на груди.
- Ты ничего не видел, – сказала я и отвернулась к окну.
- Совсем ничего, - на его лице появилась ухмылка, я это точно знала, мне даже смотреть не обязательно
было. Мне было очень неловко, поэтому я всегда хожу в лифчиках, абсолютно всегда. В машине пахло
Гарри и теперь от меня тоже. Его запах такой сладкий, что я не хочу теперь отдавать ему футболку. Может
он про нее забудет?
Домой мы приехали в тишине, и как только он остановился, я вышла из машины и сразу же направилась
домой. Сегодня точно не мой день. Дом был закрыт, Луи тоже не было. Твою мать! Я села на ступеньки.
Итак, что же делать? Думай Лулу. К подруге не вариант, у нее семейный ужин, к остальным парням идти
далеко, где эта сучка Элеонор живет, понятия не имею, а я в одной майке и в шортах. Остается Стайлс.
Черт. Ладно. Я не хочу сидеть на улице, иначе я заболею. Прислонив руки к лицу, я глубоко вдохнула,
будь что будет. Я постучалась в дом Гарри, и через минуту он открыл, я снова скрестила руки на груди.
- Дома никого нет, мои ключи у Луи, можно я посижу и подожду его у тебя? – Гарри ничего не ответил,
только отошел, пропуская меня внутрь.
- Есть будешь? – спросил он у меня и ушел на кухню.
-Да, – ответила я и прошла к нему. Гарри готовит? Это что-то новенькое.
- Я делаю макароны.
- Я не знала, что ты умеешь готовить.
- Макароны я умею варить, – я подошла к раковине и помыла руки. Заглянув в кастрюлю, я увидела те
самые макароны.
- Гарри, они у тебя переварились уже.
- Нет, – он подошел ближе и взял вилку.
- Да, Гарри, посмотри на них, они уже разбухли и смахивают на кашу.
- Черт.
- Отойди, лучше дай дуршлаг.
Гарри послушался и достал его.
- Что дальше?
- Поставь его в раковину и включи воду.
Он так и сделал, я вылила туда макароны.
– На, держи, хотя бы перемешай их, – и отдала Гарри ложку.
- Ладно, – он начал их промывать, но все макароны начали вываливаться.
- Гарри, не так, – я взяла его руку и начала контролировать его действия. – Так понятнее? – и посмотрела в
его ясные зеленые глаза, внимательно глядя в них я поняла, что могу утонуть в этой глубине. Мы
замерли. Его взгляд бегал от моих глаз к губам и обратно. Кажется, мы уже забыли про эти макароны,
приближаясь друг к другу. И через долгих несколько секунд наши губы встретились. Мои руки
потянулись к его шее, а его легли ко мне на талию. Гарри провел своим языком по моим губам, и мои
губы приоткрылись. Стайлс не стал медлить и проник в мой рот. Гарри наклонился, и его руки спустились
на мои бедра, а потом на попу, он поднял меня и посадил на край кухонной тумбы. Раздвинув мне ноги,
он встал между ними и прижался ко мне. Обхватив его своими ногами, я еще плотнее прижалась к нему.
Я чувствовала, как желание Гарри нарастало. От его прикосновений у меня внизу живота затягивался
узел. Наши языки изучали друг друга. Я почувствовала горячие руки Гарри под футболкой, и опустив свои
руки ему на живот, тоже запустила под майку. Я почувствовала каждый мускул на его животе. В горле
пересохло, и я стала дышать чаще от нехватки воздуха. Я слегка прикусила его губу и немного
отстранившись, перешла к шее. Его руки блуждали по моему телу и остановились на моих бедрах. Я снова
нашла его губы, и мы снова слились в страстном поцелуе. Запустив свои руки ему в волосы, я немного
потянула, от этого у парня вырвался тихий стон. Мы целовались, не в силах оторваться, будто это было в
последний раз.
- Кмх-Кмх. Я вам не мешаю? – я застыла, мы замерли, не разрывая поцелуя, мои глаза широко
распахнулись от шока, – или мне попозже зайти? – Гарри ожил. Он разжал объятия и спокойно
повернулся к Луи.
- Привет. Обедать будешь? – как ни в чем не бывало, спросил Гарри. Я, удивленная его невозмутимостью,
сидела, раскрыв рот.
- Что? – удивленно спросил мой братец, – Николь, какого черта ты тут вообще забыла?! – и тут я ожила.