Аккуратно усевшись в свое кресло и вежливо улыбнувшись Авриону, я стала наблюдать за залом. Интересно, сколько уже идет бал? И сколько он еще будет длиться? Казалось, что находимся мы здесь уже целую вечность. Все-таки жить без времени немного странно. Наблюдать за гостями было сущим удовольствием. Смотря на них, казалось, что бал только-только начался, потому что почти все танцевали, будто забыв даже о слове «усталость». Буквально на второй минуте своих наблюдений я снова как-то незаметно для себя провалилась в музыку. И снова весь зал будто преобразился, а вместе с ним и танцующие. Это было удивительным зрелищем, за которое можно было считать этот бал удавшимся. Да, этот вечер удался!
Правда рано я решила, что он уже закончился…
— Не подарите ли Вы мне один танец? — осторожно ворвался в мои размышления приятный бархатный голос, который был обращен ко мне. Не знаю, с чего я это решила, но была полностью уверена, что именно ко мне и ни к кому другому.
Убрав с лица глупую мечтательную улыбку, а вернее, заменив ее на легкое удивление, я повернулась к обладателю этого голоса. Передо мной, опустившись на колено и поставив ногу на вторую ступеньку лестницы, ведущей на возвышение, стоял один из представителей нашей параллели. Весьма интересный представитель, надо отметить. Но как-то я не сразу обратила на это внимание, уделив большее внимание его позе, которая, честно говоря, немало меня удивила. Интересно, что бы значило то, что он стоит передо мной на одном колене? Да, раздумывать я об этом могла бы долго, если бы вовремя не вспомнила один из уроков своей матери, когда она рассказывала про манеры поведения на официальных балах, а в особенности приглашение на танец. Ага, как ни странно, но дам, выбранных «королевами» бала, приглашать надо именно так. Но я никак не ожидала, что меня пригласят! Вернее не так: я не ожидала, что меня посадят на одно из кресел, и потому к такому вообще не готовилась. Так, надо бы вернуться в параллель, а то как-то неприлично так долго молчать.
Вот только когда все эти мысли пронеслись у меня в голове, я смогла уделить внимание необычности того, кто сделал мне столь неожиданное для меня приглашению. Необычность его выражалась в двух вещах: первое — его мантия. Было непонятно, одет ли он в нее или нет. В отличие от других мантий, она совершенно не скрывала его фигуры, а только прикрывала спину, держась между тем, как и положено, на застежке под шеей. Смотрелось это, как ни странно, эффектно и даже, можно сказать, красиво. Из-за этого всего было сложно судить, исполняет ли он долг своей семьи или нет. И, кстати, цвет ее был черный. Второе, что удивило меня — его уши. Как бы это ни звучало странно (по крайней мере, для меня), они были длиннее, чем у обычных жителей параллели, да еще к тому же и заострены. Вообще, у нас нет особых правил или рамок для внешности, потому что нас, как бы, и не существует. Но, все же, после одного из экспериментов главы семьи Мира (тогда еще это не был Аврион) много лет назад, у нас стала более популярным, а затем и более привычным образ, так называемого, минимализма. Это произошло так давно, что некоторые молодые жители параллели и не догадываются о своей способности менять внешность по желанию. Да и вообще… как-то сейчас это и не принято. Да, как ни посмотри, но вопрос внешности все равно выходит странным. Надо будет как-нибудь потом посмотреть в архивах ГАОСа. И все же, как бы там ни было, сейчас передо мной стоял весьма обаятельный обладатель длинных ушей. В остальном его внешность была менее экстравагантной: длинные, немного выше пояса, темно-коричневые волосы были заплетены в тугую косу, приятные, правда немного острые, черты лица и черные глаза, которые сейчас смотрели на меня с нескрываемым интересом и ожиданием. Одет он был, помимо мантии, в простую черную рубашку и черные же штаны. Что вызвало у меня улыбку в его внешности, так это маленькая сережка в левом ухе, которую я не сразу заметила.
Как бы там ни было, но он все равно терпеливо ждал от меня ответа на его приглашение. Да, хорошо, что мысли проносятся в голове намного быстрее, чем если бы эти самые мысли кто-нибудь записал, а то бы он наверняка счел мое молчание в лучшем случае за отказ, а в худшем — за оскорбление. Поэтому я слегка улыбнулась, заглянув в его черные глаза, и негромко произнесла:
— Приму за честь.
Стоило лишь моим словам достичь его длинных (нет, я явно это ему так просто не прощу) ушей, как он с легкой улыбкой на губах протянул мне руку. Я с благодарностью приняла ее, чтобы в следующее мгновение легко спуститься к нему вниз. Оказавшись на таком близком расстоянии от своего неожиданного кавалера, я заметила, что брошь, исполняющая роль застежки на его плаще, была выполнена так же, как и у меня, из белого металла, но на серебро он не походил. Изображала она дракона, чем-то очень похожего на того, что смотрел со спинки моего кресла — он так же раскинул крылья и смотрел куда-то вперед. Кстати, его глаза представляли собой маленькие, едва различимые красные камешки. Выглядел этот миниатюрный дракончик на удивление впечатляюще. Также с этого небольшого расстояния мне удалось заметить, что серьга в ухе моего, так сказать, сопровождающего в круг танцующих, тоже была не так проста, как казалась издалека. Это была небольшая подвеска, исполненная так же из неизвестного мне металла и изображающая собой глаз. Камень, вставленный в нее, был темно-серым, только вертикальная полосочка, изображающая зрачок, была черной.
Провожали меня все двенадцать пар заинтересованных глаз, которые я предпочла не замечать. Мой новоиспеченный кавалер поднялся с колена и, запечатлев легкий поцелуй на моей ручке, повел меня в круг танцующих. Какие-то странные мысли в этот момент крутились в голове, явно отказываясь воспринимать все происходящее всерьез и заставляя слегка улыбаться немного странной улыбкой. Как только мы оказались в предположительном центре зала, оркестр, будто только этого и ждал, изменил исполняемую мелодию на что-то неимоверно красивое, как тогда, в самом начале бала. Снова чуть не провалившись с головой в музыку, я и не заметила, как на мою талию легла его рука, а я положила свою ладонь на его плечо. Заглянув своему партнеру в глаза, я обнаружила в них какой-то странный интерес, и, вновь слегка улыбнувшись, позволила ему вести в танце. Ну что ж, станцуем.
Глава 5.
Не знаю, сколько длился весь бал. Даже примерно не могу сказать, потому что первая часть его тянулась безумно долго, а вторая пролетела совсем незаметно, хотя вообще-то должна была бы быть длиннее первой. В общем, жить без времени и говорить о том, сколько что длилось — вещи несовместимые в принципе. Поэтому скажу одно: бал был. И никто оспорить это не сможет. А вообще, я начала рассуждать об этом лишь затем, чтобы сказать, что в тот день, когда мы вернулись домой, единственное, что мы смогли сделать — завалиться спать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});