на нее посмотрела, что она больше ничего не спрашивала. Рассчитала меня и я вышла из магазина. Сегодня двадцать восьмое апреля. Сегодня ровно три года назад в пол седьмого утра мне позвонили и сказали, что мама умерла. Наверное, часть меня умерла вместе с ней.
И нет ни черта время не лечит. Ни черта оно не помогает. Боль остается, рана не заживает. Просто учишься с этой болью жить. Учишься справляться с приступами отчаянной тоски, справляться с тем, что дико скучаешь, видеть во сне и просыпаться в слезах и пытаться снова уснуть, чтоб опять ее увидеть. Потому что в моих снах мама живая. И произнося вслух «мамочка» чувствовать, как по щекам текут слезы.
Сегодня на кладбище пусто…Никого нет. Птицы тихо поют. Солнечные лучи цепляют надгробия и памятники, и я иду вверх по извилистой дорожке привычным маршрутом.
Когда маму кремировали я несла сюда ее прах в урне. Сама. Тяжело, на горку, задыхаясь, но несла. Кладбищенский сторож, он же копальщик предлагал помочь, но я отказалась. Своя ноша не тяжелая. Это все что я могу сделать для мамы. Отнести ее прах в своих руках и лично похоронить возле папы.
И идти туда я могу с закрытыми глазами. Вот вычурная могила какого-то цыганского барона с беседкой увитой золотыми цветами, вот могила баскетболиста с большим мячом вместо памятника, вот какая-то еврейская семья с шестиконечной звездой над портретами мужа и жены, а вот огромный склеп…здесь похоронен девятилетний мальчик. Сколько я бродила здесь первое время и не могла уйти. Каждый день собиралась и сюда. Чтоб с мамой побыть. Мне казалось, что так я буду намного ближе к ней.
- Алина.
Обернулась. Все тот же сторож, только немного постарел, чуть больше морщин и мешки под глазами, слегка тянет перегаром. Но кто осудит…Чужую боль знать не дано и каждый проживает ее как может. Не мне брезгливо кривить рот. Горе ломает человека…Когда-то я лежала в постели растением и мечтала умереть, глотая антидепрессанты с нейролептиками.
- Дед Антон
- Он самый. Жив здоров.
- Это самое главное.
- Памятник пришла ставить?
- Нет…пока нет. Но скоро займусь.
А самой стыдно…потому что пока не могла я памятник поставить. Пока что я ничего не могла. И дело не в деньгах.
- Ну и правильно в прошлом году дожди были и зима снежная, затопило, подтекло. Ровнять надо, земли подсыпать, а потом памятниками заниматься. На сигаретки не подкинешь, дочка?
- Подкину. И на хлебушек и на конфеты. Маму мою помяните.
- Помяну обязательно. Как не помянуть.
Протянула ему деньги и он радостно взял. Сунул в карман засаленного пиджака, волосы пригладил отсутсвующие и улыбнулся.
- Я присматривал. Тут чисто всегда. Павловна лежит в порядке. Я даже деревья поспиливал и траву повыносил.
- Спасибо, дед Антон. Как бы я без вас…
Кивнул и в сторону своей сторожки пошел, а я за оградку зашла черную с золотым. Выдохнула и к могиле мамы подошла. Там табличка стоит…даже креста еще нет. Только имя ее написано и дата смерти.
- Здравствуй, мамочка. А вот и я…Соскучилась по тебе. Подарок принесла. Мне вчера приснилось, что ты сумочку покупаешь. Красивую. Бежевую. Я принесла ее тебе. Вот она.
Повесила сумочку на ограду возле могилы. Посмотрела вокруг и правда чисто. Даже убирать нечего, несколько тюльпанов пробились…сажала не я. Наверняка дед Антон.
- Мам…завтра у тебя День Рождения. Помнишь я обещала, что ни один свой День Рождения ты не проведешь сама. Чтобы не случилось я всегда буду с тобой. Один денечек до него не дожила…Мне сказали, что в свой День Рождения праведники умирают.
Опустилась на колени, потом легла в траву и закрыла глаза. Когда-то я точно так же приходила к ней и ложилась рядом. Всегда когда мне было плохо.
«Доченька моя…нет никогда ничего, что помешает мне защитить и согреть тебя, нет ничего, что помешает мне любить тебя. Приходи…приходи, когда я нужна тебе»
Так она говорила мне. И я клала голову к ней на колени, а она перебирала мои волосы, пела мне песни и я засыпала. Как же адски мне не хватает тебя, мамочка, как же безумно я скучаю… и как же сильно я ненавижу апрель, который забрал тебя у меня. Я больше не люблю весну. В ней нет тебя.
Закрыла глаза, вспоминая как три года назад именно на этом месте все и случилось. Я пришла к маме, я положила голову к ней на могилу и шептала:
- Помоги, мамочка….помоги мне. Помоги отомстить, помоги все вернуть. Помоги мне хоть как-то…умоляю. Иначе зачем мне жить? Зачем мне жить без тебя и без моей девочки.
- Простите…
Я тогда подняла голову и увидела мужчину в деловом костюме с черным портфелем.
- Вы Алина Суворова?
- Да…
Встала с земли, поправляя платье, одергивая юбку и вытаскивая травинки из волос.
- Я долго искал вас. По адресу жили другие люди…Я адвокат Суворова Андрея Михайловича вы знаете такого?
Глава 10.2
Адвоката звали Николай Федорович Антипов. И он…он принес для меня новую жизнь в небольшом чемоданчике, который он сжимал сильной рукой. Невысокого роста с залысинами над большим лбом, глаза цепкие, умные.
- Мы можем где-то поговорить?
Кивнула, но даже не знала где. Он подал мне руку и помог встать. Мы шли в его машину. Да, с знала кто такой Суворов Андрей Михайлович это дядя моей матери и мы с ним никогда не общались. Он уехал в Америку больше пятнадцати лет назад и с тех пор не общался ни с кем из нас.
- Давайте поговорим в машине, если вам удобно, Алина?
Я кивнула, вытирая слезы и стесняясь своего лица с опухшими глазами, с раздутыми губами. Не знаю. Что хочет этот человек, но он так выглядит…этот костюм, прическа, машина. Я рядом с ним какая-то дешевка.
- Мне очень жаль вам сообщать, но ваш родственник умер около полугода тому назад.
- Дядя?
- Да, можно сказать ваш дядя.
- Но…он в Америке. И мы очень давно не общались.
- Верно. Вы не общались. Он тоже мне об этом говорил. Но именно вы указаны в его завещании