Читать интересную книгу Выбор шатеры - Яна Ясинская

Ответ Ады застаёт Мэдлин, когда та уже подлетает к двери.

— Я родилась и выросла в Катаре, — спокойно объясняет девочка. — Часто бывала на рудниках. Военнопленных там хоть отбавляй. Не меньше, чем каторжников Дэбэра. Не веришь мне — спроси Глэдис. Старуха прекрасно это знает. Или Дэуса Карла — его подопечные частые гости у нас на катарских рудниках. Особенно, кода там проходит очередная инспекция.

— Да как ты смеешь называть Верховную ведунью старухой?! — от возмущения у Мэд перехватывает дыхание.

В ответ Ада лишь нахально смеётся.

— Ты сама только что назвала её точно также. Может, мне сообщить об этом Верховной… старухе? Чтобы та тут же сделала из тебя серую прислужницу, и вся комната досталась мне! — ехидно интересуется новенькая.

Понимая, что один Отар знает, что творится в бедовой голове у этой странной девчонки, Мэдлин решает не рисковать. И хотя в Руаре заложить друг друга даже по мелочам считается делом первостепенной важности и всячески приветствуется (во избежание смуты), в этот раз шатера предпочитает смолчать. Опасаясь, что этот донос может ей самой выйти боком. Новенькая явно находится в привилегированном положении у Верховной ведуньи, иначе бы та не привела тринадцатилетнюю в Руар.

Разобиженная Мэд возвращается в кровать. Гасит ночник. Скоро ложится спать и Ада. Вот только выспаться этой ночью у девчонок так и не получается.

* * *

Холодно.

Холодно, мерзко и темно.

Кровь…

Да… Это запах запёкшейся крови. Как я раньше этого не поняла? А ещё истошные женские крики.

Её вой.

Как же эти вопли бьют меня по ушам и нервам. Хочется спрятаться, убежать подальше от этого проклятого места, но не могу…

Так странно… Все звуки доносятся до меня словно через эхо. Словно я нахожусь в воде. Нет, я не тону, а просто лежу и слушаю. Как же мне хочется сбежать отсюда, но не могу, не могу, не могу…

И снова темнота и тишина.

Такая страшная мёртвая тишина. Она ещё страшнее тех криков.

Мне самой хочется кричать, но в горле парализующий ком. Чувствую, как сознание, а вместе с ним и жизнь, ускользает от меня. И только знакомый плач скрипки, внезапно доносящийся невесть откуда, заставляет меня вспомнить и осознать: всё это лишь сон. Страшный сон, который я вижу с самого детства.

Значит, чтобы выбраться из этого кошмара мне надо просто проснуться.

Пытаюсь сделать глубокий вдох, но… не получается. Нос не дышит. Хочу схватить ртом глоток воздуха, но вместо этого чувствую лишь вкус подушки. И только тут до меня запоздало доходит: кто-то пытается меня задушить. И на этот раз не во сне, а наяву.

Ну не сволочь ли эта Мэд?!

Первое истинктивное желание — забиться в истерике, но вместо этого, прислушавшись к остаткам разума, замираю. Делаю вид, что уже задохнулась. На моё счастье, обман срабатывает. Давление подушки ослабевает. Усилием воли заставляю себя не схватить сразу же судорожно воздух.

Потерпи, Ада, потерпи.

Чьи-то тихие шаги. Точно не женские. Идут по направлению к кровати Мэд. Слегка приоткрываю глаза и вижу мужскую фигуру, которая зажимает рот моей ещё не проснувшейся соседке, а затем наваливается на неё всем телом. М-да… Похоже, моя беспутная мамуля всё же была права, когда говорила, что всем мужикам нужно только одно. И в этом они ничем не отличаются от её клиентов.

Нет, я, конечно, могла бы просто полежать молча, пока незнакомец сделает своё дело с зазнайкой Мэд, но… Нет никаких гарантий, что после этого он не придушит соседку так же, как меня.

Не долго думая, соскакиваю с кровати, хватаю стоящую на тумбочке тяжеленую вазу и, прежде чем незваный гость успевает что-то сообразить, разбиваю цветочный горшок о его голову. К моему несчастью парень оказывается крепколобым. От удара по голове, увы, не отключается, однако хватку ослабевает. До смерти перепуганная Мэд выскальзывает из его рук.

— В ванную беги, дура! — ору я. — Запирайся!

Видимо, Мэд настолько привыкла в Руаре к приказам, что в минуту опасности беспрекословно подчиняется мне — мигом залетает в ванную. Слышу, как щелкает замок. К сожалению, мне в ту безопасную комнату путь, увы, отрезан. Между мной и дверью в ванную стоит разъярённый незнакомец. Хоть на нём и нет одежды ученика воина, но по висящему на поясе его дреду, я прекрасно понимаю, что он из их касты. Интересно, он сюда по собственному желанию заявился, или кто-то надоумил? В Руаре же без приказа сверху и ученики чихнуть боятся.

Это, конечно, замечательно, что Мэд в безопасности, но что делать мне с этим бугаём, который явно планирует свернуть мне шею? Радует лишь одно: пацан раза в четыре мельче того кузнеца, с которым мне ещё совсем недавно пришлось иметь дело. Так что есть хиленькая надежда, что и с этим я тоже как-нибудь справлюсь. Вот только как?

— Тебе не жить, — шипит он, доставая из-за пояса дред.

Многообещающее начало! С парнем я, может быть и справлюсь, а вот с дредом — точно нет.

Отступаю к двери, ведущей в коридор, испуганно озираюсь в поисках чего потяжелее, но, увы, ничего подходящего так и не нахожу. Что ещё хуже — дверь заперта. Парень, видимо, заранее продумал все возможные пути моего отступления. Что ж, тогда остаётся лишь одно проверенное средство… Зря я что ли столько лет с братцем дралась?

Такой прыти незваный гость от меня явно не ожидал. Вместо того, чтобы и дальше вжиматься в дверь, я резко подлетаю к парню и бью его в пах. Прежде, чем тот успевает сообразить, что к чему, выхватываю из его руки дред… На самом деле я просто хочу выкинуть его оружие в окно, чтобы убийца не смог меня им прирезать, но вместо этого происходит нечто совсем уже из ряда вон выходящее: дред оживает в моей руке. С одного его конца с противным едва слышным шипением выползает металлическая змейка. Я настолько пугаюсь, что теряю бдительность.

Неприятель хватает меня за волосы и со всего маху бьёт головой и стол. Господи! Как же это больно! Нос разбит. Лицо всё в крови. Не успеваю прийти в себя, как его пальцы смыкаются у меня на шее. А вот теперь, кажется, мне действительно пришел конец!

Из последних сил пытаюсь отбиться, но тщетно. С каждой секундой сил остаётся всё меньше. Я уже начинаю проваливаться в бездну небытия, когда внезапно чувствую, как прохладная цепочка обвивает мою руку. Укус и…

Хватка парня резко ослабевает. Не сводя с меня своих маленьких изумлённых глаз, несостоявшийся убийца оседает на пол. И причина тому — зияющая кровоточащая дыра в шее, из которой всё ещё торчит лезвие ожившего в моих руках дреда.

Глава 3. Несказка

— Плохая идея! Очень плохая идея! — Мэдлин трясущимися руками помогает мне вытащить на балкон тяжелый труп нашего незванного ночного гостя.

Ледяной ветер пронизывает насквозь, но я не чувствую холода. Я сейчас вообще ничего не чувствую. В голове пульсирует лишь одна мысль: надо как можно быстрее избавиться от тела, иначе нас самих отправят к Отару. Что-то подсказывает мне, что Дэус Карл с удовольствием лично свернёт мне шею, если узнает, что я убила одного из его воспитанников. И попробуй доказать Верховному воину, что это не я продырявила парню горло, а дред сделал это сам. Всё равно не поверит.

Мы с трудом вытаскиваем тело на обледенелый балкон. На наше счастье окна спальни выходят на обрыв. Смотрю вниз на бушующие волны Северного океана. Высота такая, что тут же отступаю назад. Ненавижу высоту.

— Они будут его искать! — в голосе соседки отчётливо слышатся нотки приближающейся истерики. — Воины куда ценнее шатер. Нас обеих убьют! Нас точно убьют!

— Заткнись. Истерить будешь потом. Лучше помоги его поднять.

Кое-как с грехом пополам нам удаётся затащить мальчишку на перила. Тяжелый, сволочь!

Переглядываемся с Мэд, а затем, не сговариваясь, сбрасываем труп в бушующую бездну.

Отступаем. Вновь переглядываемся.

Также не сговариваясь бросаемся в ванную, хватаем тряпки и начинаем с остервенением оттирать кровь: с пола, со стола, с балкона, с перил. Когда от кровавых пятен не остаётся и следа, Мэдлин бросает хмурый взгляд на меня. Подходит к столу, достаёт какую-то коробку с бутыльками и бинтами.

— Садись.

Понимаю, что она хочет сделать. Послушно плюхаюсь на кровать. Мэд осматривает мой разбитый нос, вытирает кровь, делает какие-то примочки. Затем бежит на балкон, набирает в платок снега. Кладёт мне на лицо обжигающе-холодный компресс.

— Не сломан, вроде. Но синяк всё равно будет.

— Скажем, что в ванной с непривычки поскользнулась и упала.

— Так нам и поверят!

— А чему им тогда верить? Что дред воина послушался мыслей какой-то девчонки и перерезал своему хозяину горло?

Мэдлин хмурится. В моих словах есть разумное зерно.

— Как ты это сделала? — наконец, не выдерживает, интересуется она.