нападавших.
По моей команде
- Собрать стену, мои ополченцы количеством 30 человек, собрали строй. Впереди щитоносцы с мечами, за ними копейщики, а позади всех арбалетчики с лучниками. Вот такой средневековый бульдозер смерти, двинул в сторону полей. Дружинников из волчьей стаи всех на конь по флангам, для пригляда и внушения уверенности отрокам из детских идущих в свою первую сечу. Старшие гридни кричали, подбадривая «Никто кроме нас»
Опомнившись от утоления своих потребностей, тати бросились к селищу, ещё не понимая, что именно там произошло, управлять ими было уже некому. Бегущая толпа ударялась в стену щитов, накалываясь на копья.
Командую
- Щиты вниз, залп и первая шеренга опускается на колено, над их головами пролетает рой из арбалетных болтов и стрел из луков. Щитоносцы опять встают, закрывая стрелков для перезарядки, копейщики орудуют, прокалывая бестолковую защиту врага.
Я видел, как мои вчерашние дети крестьян, мочатся прямо под себя, но стоят в стене щитов, кричат на врага стараясь заглушить свой страх. Первая кровь врага сделает их воинами гораздо быстрее кучи тренировок.
Когда строй ополченцев двигаясь в поле перемолол вторую часть воинства нападающих их разрозненные остатки поняли, что они сами стали жертвой и бросились в рассыпную теряя по пути награбленное. По моей команде конница взяла в галоп, рубить на скаку головы бегущих в панике ворогов.
«Волчья стая» сейчас - это 8 гридней прошедших со мной бой при Дроздово и 12 отроков конных из наиболее ловких, хорошо державшихся на коне, показавших себя в боях потешных и на «Варяжской ратной забаве».
Вроде и развивались события скоро, а к моменту окончательного победного воя над долиной, солнце уже начало клониться к западу. Ополченцы добивали выживших татей оказавшимися чудинами, собирали трофеи. В избы тащили своих раненых. Только я собрался отдать распоряжение доложить о потерях и трофеях, отправить отряд на поиски обоза нападающих. Раздался бой колокола, моя Рутка оставленная в башне, что-то ещё кричала и указывала рукой на реку.
В заводь заходили сразу три норманнских драккара. Люд уже бежал от берега мимо нас в лес.
- Да что блин за день то такой, пронеслось в моей голове, и мы в поле, а не на укреплениях.
Даже если бы мы подготовились, как против Чуди, такой большой хирд моим не сдюжить. Разве что партизанскими манёврами. Ладно чего думать то
- Собрать стену, волчья стая на левый фланг, Прокша своих на правый, вперёд потихоньку. Как же мне сейчас не хватает Радки с Неведой с дальней заставы и вообще половины дружины Смоленской. Только из одного боя вышли, а тут явно серьёзные неприятности причаливают.
- Помните парни «Никто кроме нас». Мне вторила вся гридь.
Норманны швартовались и деловито рассматривая селище, усеянное трупами, каменную башню откуда раздавался колокольный звон, уже взбесившийся Рутки. Завидев приближающееся уверенной поступью войско, собранное в строй и хорошо обмундированное. Викинги проявили уважение и собрали стену щитов, около 60 хорошо вооружённых умеющих быстро убивать и полностью готовых к бою воя. Противостоять таким сейчас смогла лишь «Волчья стая» но нас мало, а что будет с остальными, когда мы сляжем. Всё сожгут и всех убьют. Ладно не хочешь быть убитым убивай сам
Выехал перед строем на коне и поднял руку
- Я владетель города Волков Андрей Любомирович, кто говорить со мной будет, сказал я по-норманнски?
Вперёд вышел, седовласый в дорогой броне с многочисленными золотыми браслетами норманн. В его походке и осанке чувствовалась уверенность и большое желание драки. В правой руке, не переставая вращаться и отбрасывать зайчиков во все стороны лезвие боевого топорика.
- Меня зовут Ярл Арьбард-Белогривый, я прощу тебя хускарл, если ты повинишься за дерзость свою и заплатишь мне вергельд.
- Не надо меня прощать Ярл, я не раскаиваюсь, ты лучше веди себя, как воин настоящий и скажи для чего на землю мою пожаловал. Если купцом, то клянись в том богами и будешь принят с достоинством, а ежели как тать то достанется от меня железом плата. А коли сам смел и людьми дорожишь хоть немного, выходи со мной на Хольмганг.
Впервые варяг слышал такой ответ викингу в землях племен славянских, аж замешкался.
- Братишка! Из-за спины Ярла показалась улыбающаяся и татуированная лысина Сваррисона-Медведя.
Бьюсь об заклад он, давно всё разглядел, а может и знал заранее и с азартным любопытством ждал, чем дело кончится. Облапив меня, берсерк развернулся к строю норманнов и заявил
- Это славный воин Андрей-Волк, он брат мой названный, я встану с ним в стену щитов.
По хирду норманнов прокатился ропот, в долгих походах много историй слышали от балагура Сварри и про отрока смоленского в одиночку хирд Змееголового угомонившего. Тот самый Волк, почти победившего самого Сварри, просто он ногу тогда подвернул.
- Повторю вопрос свой Ярл, скажи кем ты пришёл в мой город Волков?
Глаза Альбарда немного расширились от перемены диспозиции, берсерк с небольшим хирдом был ему просто попутчиком до Киева и теперь - эта внушительная сила встала на стороне деревеньки, которую собирались, походя немного пограбить. А еще и «Волчья стая» здесь со своим хирдманом загадочным, про которую хольды пели.
- Не с того мы похоже разговор начали Андрей-Волк, сказал Ярл. Давай спрячем железо и выпьем пива лучше.
Я ответствовал со всем уважением.
- Приглашу тебя Ярл и хирдманов твоих в гости дорогие, если богами поклянётесь не обижать моих людей, товар брать за монету печатную или обмен справедливый, с девицами ложится только по согласию.
- Клянусь Тором молниеруким и Одином все отцом, так и будет.
-Тогда добро пожаловать Ярл Альбард-Белогривый и люди твои, пусть наши клятвы будут угодны богам. Мы плюнули смачно себе на ладони и пожали руки.
Я повернулся к своим и раздал команды,
- Рузло, Коваль, Трофим надо раненых обиходить и трупы, убрать.
- Прокша, бери отроков конных и в лес за обозом чудинов,
- Прозор готовить большой дом под пирушку с норманнами.
- Борислав вяжи вождя чуди к столбу площадному, крепко вяжи, пусть сидит как медведь скомороший покудова.
Пошептался со Сварри, мол его люди тут для всей «Волчьей стаи» родичи почти и на предмет можно ли доверять Альбарду. За трапезой Борислав красочно уже не первый раз пересказывал норманнам сражения, случившиеся близь Дроздово и ныне с чудскими супостатами, рассказ его с каждым разом становился всё более кровавым и прибыльным. Вона какой город на трофеях зачинили, Алексей Любомирович сказывал пуще и краше Константинополя станет.
Сваррисон