— Семь мало, а тринадцать много, — добавил главарь банды.
Я многозначительно кивнул, хотя ничего не понял. Хотелось задать вопрос, что произойдёт, если я нажму ту или иную кнопку, но в голове вдруг сама собой возникла ясность: эти кнопки выключали ту или иную составляющую моей судьбы.
Бедность… выключить эту кнопку было огромным соблазном, даже если бы у меня был только один шанс. Наверняка, я выиграл бы в лотерею или получил наследство, или нашёл клад. Не скажу, что испытывал тогда сильные неудобства с деньгами, но денег, как известно, много не бывает. Поэтому здесь у меня сомнений практически не было. Оставалось две.
Болезни. Здоровье, как известно, не купишь. Перечислять все мои недуги можно было в течение нескольких научных семинаров. Если бы выдавали Нобелевскую премию за количество болячек на кубический сантиметр тела, я без сомнений стал бы её лауреатом, а вопрос с бедностью отпал бы сам собой. Но номинации такой не существовало, а позвоночник, печень и головные боли напоминали о себе постоянно. Кнопку с болезнями я тоже приготовил для нажатия.
Семья. Что могла изменить эта кнопка и каким образом? По сути, семьи-то у меня и не было, поскольку называть эту несуразицу семьёй было весьма завышенной оценкой. И причиной тому я видел свою жену. Мне хотелось согласия, тепла, уюта и заботы, которые по моему мнению царили в других нормальных семьях, а между нами же не было никакого взаимопонимания. Жить под одной крышей с чужим человеком было невыносимо. Постоянные стычки по поводу и без, отсутствие общих интересов и нежелание пойти на компромисс заставляли подолгу задерживаться на работе или искать общения с друзьями и подругами. Тяготило и то, что свидетелем этой нелюбви матери и отца был наш сын. Эту кнопку мне тоже захотелось нажать, но ведь оставалось ещё семь штук, и меня разбирало любопытство.
Лень… О-о-о! Почему можно было нажать только три кнопки? Это несправедливо! Я страдал всеми основными видами лени. Мыслительной, потому что часто избегал необходимости думать, изучать, читать, запоминать и анализировать информацию. Попытки же придумать выход из какой-либо ситуации приводили к отрицательному заключению — всё равно ничего не получится. Физическая лень валила меня с ног ещё до того, как я принимался что-либо делать, а устать от этого уже не успевал. В результате почти все процессы жизнедеятельности в моём организме были заторможены. Лень эмоциональная лишала меня возможности любить, сочувствовать, веселиться. Безразличие к любым чувственным проявлениям перерастало в апатию и через эмоциональный голод приводило к скуке и депрессии. Получалось так, что негативное восприятие и недостаток знаний мешали мне найти высокооплачиваемую работу, физическая лень усугубляла проблемы со здоровьем, а эмоциональная создавала проблемы в семье. Невольно приходилось задуматься — а те ли кнопки я уже принял решение нажимать?
Эго. Я не знал тогда, что подразумевала под собой эта надпись, но я воспринял её как часть слова Эгоизм, и далее перевёл в один из смертных церковных грехов — Гордыня. Не спорю, такой грешок за мной водился и порой мешал жить среди людей, общаться, связывал по рукам и ногам. Однако, становиться тихим, скромным и смиренным мне претило. Окунаться в чувство неполноценности и жалости к себе казалось смерти подобным. В попытках же доказать окружающим свою ценность и правоту, я пёр, как «Титаник» на айсберг, и получал соответствующий итог — крушение надежд и планов. Но с этим можно было справиться самому, без кнопки, стоило только взять свою психику под контроль и проявлять больше осознанности и уважения к окружающим.
Гнев. О, эта эмоция разрушала меня изнутри больше других. Обострённое от природы чувство несправедливости вкупе с повышенным чувством собственной важности перерастало в злость и требовало отмщения. Гневу способствовало и нервное истощение, которое было связано с неудачами на работе и семейными неурядицами. Мог ли я научиться контролировать его, как гордыню, и тем самым сэкономить такую важную кнопку? Мог, если бы были решены проблемы с женой и невысокой зарплатой. Получалось, этот пункт был зависим от других и отходил на второй план.
Похоть. А что мне оставалось делать? Опять же, всё проистекало из-за неудовлетворённости в семье. Я был и остаюсь мужчиной со всеми его придатками и желаниями, данными природой, и если мои физические потребности не находят удовлетворения, похоть только возрастает и приобретает характер извращения. Вожделение было дано мне с рождения, но следовало заниматься серьёзным развитием духовных ценностей, чтобы бороться с ним, а мне это было лень. Получается, все кнопки цеплялись одна за другую, и выбор между ними становился всё сложнее.
Жадность. Жа-а-а-а-адность… Эта черта характера проявлялась у меня в нежелании чем-либо делиться. Я считал, что имею недостаточно много для того, чтобы отдавать, но при этом не понимал, что для того, чтобы что-то получить, надо сначала что-то отдать. Это касалось разных мелочей, от конфет в детстве до милостыни во взрослой жизни. Причины для отказа в милостыне находились быстро — 1) её Бог наказал, я не должен мешать его воле, 2) стоит на паперти от лени, пусть идёт работает, 3) почему я должен ему помогать, вдруг он убил кого или просто садист, 4) я ему денег дам, а он напьётся… Это я сейчас начал понимать, что главное не то, кому ты дал, а то, что ты вообще это сделал. Дверь-то открывается вовнутрь, а не наружу, и нечего её ломать. В общем, в жадности я тогда себя уличил, но тратить кнопку на её деактивацию не захотел. Как знать…
Отчаяние. Говорят, это самый страшный грех. Печаль, грусть, уныние, тоска сродни отчаянию. Один поп рассказал мне, что все испытания надо воспринимать с бодрым состоянием духа, с верой, надеждой и любовью. Иначе человек совершает преступление перед Богом, отказывая ему в доверии. К тому же, такое неверие, как отчаяние, предоставляет душу самой себе, и человек становится на краю пропасти, имя которой — душевная болезнь. Тогда я ещё не имел чёткого представления о том, к чему может привести меня осознание безысходности… иначе бы я точно нажал именно эту кнопку, и с вами бы сейчас не разговаривал. Вижу по вашим глазам, что вы прекрасно знаете цену отчаянию.
Зависть. Постоянно сравнивать себя с другими, с их достижениями, имуществом, окружением, здоровьем… таков удел обычного человека. Ибо сказано — всё познаётся в сравнении. Только глупые люди понимают эти слова совсем не так, как следует. Нельзя никого и ничего сравнивать ни с чем, кроме него самого. Ну какой смысл сравнивать гору и море? А ведь люди такие разные… кто гора, кто море, кто ветер, кто огонь. Тогда я был не так духовно развит, как сейчас, и потому медленно и верно каждый день убивал себя этим низменным чувством. А в виду моего невысокого социального положения получалось у меня завидовать весьма успешно. Желание обладать тем, чего у тебя нет, а есть у другого — это яд, и если у тебя недостаточно сил и мудрости повторить или не заметить его успех, ты не имеешь противоядия. Я просто обязан был тогда нажимать эту кнопку, столь милостиво подаренную мне Предводителем, но тогда я об этом ещё не знал. Вот вам и пример сравнения себя с собой. И чему тут завидовать?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});