— это немного другое. По факту сейчас они могут репетировать всего часов пять в неделю, а о выступлениях и туре не стоит и заикаться до начала каникул. Решение о контракте решили отложить до лучших времен.
Но, когда представители компании закончили говорить со всеми, остался Дан с папой.
— Что-то хотите еще сказать? — удивился мистер Никс.
— Мы пойдем, — мягко кивнул Чак, выходя из конференц-зала последним.
— Да, — кивнул Дан, провожая взглядом друзей. — Я ведь правильно понимаю, вас больше заинтересовали песни, чем рок-группа?
Мистер Никс засмеялся и качнул головой:
— Да уж, какие цепкие дети пошли. Да, я приехал в тот клуб только из-за вас, потому что наши скауты находили ваши записи. Песни нас интересовали больше, чем рок-группа из несовершеннолетних. Но я сказал правду и про группу — мы могли бы нанять продюсерскую команду и начать продвигать вас среди подростков, как когда-то начинала Аврил Лавин.
В разговор вступил папа Дана:
— Вы не совсем поняли. Мы не на лжи вас поймать пытались и не пытаемся обвинить в том, что вы вводили детей в заблуждение, пытаясь купить песни.
— У меня есть еще, — вклинился Дан. — И тексты, и музыка. Большая часть из них не слишком подходит рок-группе, а что-то я не знаю, как доработать.
Мистер Никс сел обратно на место и рядом с ним опустился ранее молчащий адвокат компании. Был еще третий человек — он ушел провожать остальных и поэтому в этом обсуждении не участвовал.
— Ты хочешь продать песни? Это долгий процесс, нужно смотреть, что у тебя есть и искать покупателей… — протянул мистер Никс.
Дан улыбнулся:
— Я знаю.
Они с папой тоже заняли места за столом, но говорил теперь уже папа:
— Это не совсем предложение купить песни, скорее предложение сотрудничества. Если точнее — Даниэль хотел бы стажироваться у вас. Мы понимаем, что это не тот вопрос, который вы готовы обсуждать здесь и сейчас, поэтому принесли вот это.
И папа открыл свой дипломат, выкладывая на стол тонкую папку.
— Что это? — удивился мистер Никс.
Впрочем, выглядел он скорее заинтересованным.
— Предложение и… так сказать — товар, — улыбнулся папа. — То, на каких условиях Даниэль готов продавать песни и что хочет взамен: возможность присутствовать при записях этих песен, чтобы понимать, как из слов и мелодии делается готовый трек. И здесь же — десять песен.
— Десять? — удивился мистер Никс.
— Они все… совсем мне не подойдут, — признался Дан. — Я записал гайд-версии, но, подозреваю, слова вас интересуют больше, поэтому тексты предоставлены в папке.
— Права, разумеется, защищены, — улыбнулся папа. — Ну так, на всякий случай.
Мистер Никс засмеялся и восхищенно покачал головой:
— Да уж… неожиданно.
Он открыл папку, пролистнул первый лист, где были выписаны не слишком-то требовательные условия Дана, и начал читать первый текст. Дан закусил губу. Текст был написан под впечатлением фильма «Великий Гэтсби» — про то, что парень заглушал боль потери настоящей любви вечеринками. В итоговом варианте отсылок к литературному произведению не осталось — просто история о расставании и решении забыться через постоянное веселье.
Мистер Никс удивленно приоткрыл рот, потом нахмурился. Его взгляд бегал вверх-вниз по тексту, пока он восхищенно не покачал головой:
— Да уж, неожиданно. Вы правы — мы не можем обсуждать подобное здесь и сейчас, нам сначала нужно поговорить с руководством. Контакты в папке? — уточнил он, сам перелистывая страничку назад.
Контакты, разумеется, там были. Папа никогда не занимался делами об авторском праве, но дела его фирмы всегда были достаточно разноплановы, поэтому он уже именно на эти статьи закона тратил больше всего свободного времени: хотел сам заниматься важным для сына делом.
Они обсуждали это несколько дней. Родители, в принципе, уже понимали, что адвокатом ему не быть, да и профессор в колледже — маловероятная профессия. Дан всегда любил музыку — учиться играть на пианино он когда-то захотел сам, был тем еще меломаном и нередко напевал что-то себе под нос. То, что музыка переросла в написание текстов песен, было неожиданно, но мешать ему родители не собирались.
Но Дану не хватало опыта. Он не мог сказать, что не знает, как проходит работа над музыкой, как добавляются эффекты и что делают продюсер и звукорежиссёр. Но все эти знания были фрагментарные, а Дан хотел знать больше. И возможность стажировки для него была прекрасным способом вырасти в навыках.
Но, если бы он пошел стажироваться в общем потоке, то больше носил бы кофе, чем занимался музыкой… и это если его бы приняли. А так — есть шанс действительно чему-то научиться.
Компания размышляла над его предложением недолго. Уже через несколько дней их пригласили на обсуждение контракта, а еще через неделю обсуждений — на подписание. Там был один пункт, который компании казался очень важным, а для Дана даже немного смешным. Columbia Records принадлежала корпорации Sony Music, одной из четырех самых крупных в этой сфере. По контракту Дан не мог продавать свои песни остальным трем игрокам до того, как от них откажется Sony, за исключением тех случаев, если Дан будет исполнять песни самостоятельно — сольно или в составе группы. В корпорации скорее всего считали, что они смогут убедить Дана записываться под их лейблом. А Дан знал наверняка, что корейские компании еще несколько лет не подпишут контракты с американскими, потому что сейчас к-поп только начал становиться громким событием и его еще какое-то время не будут воспринимать всерьез, считая все достижения групп просто случайностью. В любом случае, контракт на эти продажи не вечный — только три года с момента начала стажировки Дан не может продавать песни на сторону. То есть полтора года его обучения в школе и предположительно полтора года в Корее. За это время он многому может научиться и… подзаработать.
Видимо, он недооценивал собственные возможности: очень хорошо, что они с папой не стали записывать денежные требования в список условий. Потому что запросили бы меньше, чем им дали.
Заработок сонграйтеров состоит из двух частей. Первая — процент за прослушивание и продажи альбомов. Это те выплаты, которые исполнитель и лейбл получает от стриминговых платформ и продавцов физических альбомов. Авторский процент там невелик, но в случае крупной звезды деньги капают приличные… а главное — постоянно, потому что хорошую песню будут понемногу слушать долгие годы. Вторая часть — это сам выкуп прав на использование песни. То есть лейбл и исполнитель выкупают основные права. Иногда это экслюзивные права, но чаще частичные. Условно — лейбл может сам решать, какая будет аранжировка, как ее будут исполнять, продавать ли право использования трека в рекламе и все в таком духе.