— Просто она из машины выходила, случайно нажала кнопку и опустила стекло. Она что, первый день на этой машине и даже не знает, что у нее заднее стекло опускается?
Я поняла, что Она — это я, и сделала несколько шагов к своему подъезду.
— Отменить тревогу по джипу! — скомандовал милиционер всем присутствующим.
…Милиционеры и представители страховой компании не сердились на меня за ложный вызов и за то, что я езжу на этой машине пять лет.
И только Лысый смотрел на меня зверем, и все потому, что ему не удалось побыть Главным Решателем всех вопросов и Спасительным Доставателем заднего стекла.
А я вспомнила про журналистку. Все это время она тихой мышью сидела в машине.
— Мужчины любят оказывать первую помощь… Замечательные у нас мужчины, одни добрые, другие умные! — светски сказала я.
Пусть думает, что я нисколько не смущена, и все это для меня самое обычное дело, и, приезжая домой, я обычно всегда вызываю себе двух-трех милиционеров на машине с мигалкой.
Я выбрала промежуточный имидж, так как решила, что хочу все — и Букера, и ток-шоу. Поэтому я уселась за кухонный стол, предварительно завалив его книгами, прижала к себе Савву Игнатьича, взяла за поводок Льва Евгеньича и приготовилась давать интервью.
Журналистка вытащила из кармана смятый листок и слабым детским голоском без выражения зачитала вопросы:
1. Что делать, чтобы отношения между тобой и твоим другом всегда были гармоничными?
2. Что делать, если отношения между тобой и твоим другом вдруг перестали быть гармоничными?
3. Что делать, если твоему другу понравилась другая девушка?…
И так далее, общим счетом до десяти.
Что это, что?.. Почему никто не интересуется моими творческими планами, методами работы или, на худой конец, где я беру сюжеты для своих произведений, которые я когда-нибудь скоро напишу?
Случилась неприятность. Журналистка оказалась вовсе не журналисткой, а студенткой первого курса. Ей дали задание взять у меня интервью для университетской студенческой газеты. У меня как у психолога.
Опять как у психолога, всегда как у психолога! И никто-никто в целом мире не знает, что я писатель прекрасной книги про моих друзей и знакомых…
Я ответила на все вопросы и в конце предложила читательницам газеты небольшой тест.
«Надевая утром колготки, Вы, как и все остальные на свете, замираете в позе мыслителя (локти на коленях, рот приоткрыт, взгляд бессмысленно устремлен в сторону шкафа). При этом Вы находитесь в колготках, натянутых до колен:
а) на одну ногу;
б) на обе ноги;
в) вообще никогда так не делаю.
Результат теста:
при ответе а) — вашим гармоничным отношениям с любимым ничто не угрожает;
при ответе б) — вашим гармоничным отношениям с любимым тоже ничего не угрожает;
при ответе в) — вы юноша».
Бывшая журналистка Наташа все записала. При свете она оказалась вылитая макаронина — тонкая и длинная, как раз такая, как все девушки Лысого.
Лысый, кстати, тоже был с нами. Сказал, что должен отойти от стресса и побыть с людьми. По-моему, это был просто предлог для знакомства с этой Наташей.
Лысый с бывшей журналисткой ушли вместе. В прихожей я спросила, есть ли бывшей журналистке восемнадцать. Просто на всякий случай.
А Лысый вдруг обернулся от двери и неодобрительно сказал:
— Я смотрю, у вас, как всегда, жизнь кипит, — заднее стекло опускаете, интервью даете, то-се… А Андрей-то, ваш бывший, тоже, между прочим, не горюет… Смотрите, такого мужика не каждый день встретишь! Прохохочете.
Андрей с Лысым когда-то познакомились во дворе по автомобильной части, хотя это знакомство отнюдь не перешло в крепкую дружбу… но Питер город маленький, и вот даже Лысый откуда-то уже знает, что у Андрея есть блондинка…
Очень болезненно, когда рушатся все надежды — сразу и на Букера, и на ток-шоу.
Но ведь я могу написать еще одну книгу! Например, Стендаль написал «Пармскую обитель» за три недели, ура! Я люблю, когда все делается быстро. Например, мне очень нравится реклама, которую я регулярно нахожу в своем почтовом ящике: «Как похудеть за неделю на 20 килограммов». Я подсчитала: если мне нужно похудеть на три килограмма, я могу это сделать всего за полдня. Очень обнадеживает.
Самое правильное будет пока ничего не писать, а с 20 января по 8 февраля (это зимние каникулы) спокойно, не торопясь, создать свое новое произведение.
14 ноября, суббота
Сегодня самый счастливый день. Имею в виду, в Ольгиной жизни, хотя мы с Аленой тоже очень счастливы.
На Ольгиной свадьбе со стороны жениха никого не было. Я так надеялась, что у Ольги будет настоящая свадьба, с рисом, караваем и куклой на капоте, но нет — Андрея на свадьбе не было.
Ну, Олег, конечно, был, и ДР, а больше со стороны жениха никого. На самом деле «ДР» — это не «др», а в смысле другие, а ДР — сокращенно Дарья Ростиславовна, мама Олега. Ольга ее сократила, потому что в месте «стисл» у нее губы запутываются в трубочку.
Со стороны невесты были: Ольгина мама Софья Борисовна, Алена, Мура, я.
От Ирки-хомяка свадьбу пришлось скрыть. Считаю, Ольга могла бы позвать Ирку — Хомяк обожает ходить на свадьбы. Но Ольга сказала: да-да, она бы непременно пригласила Ирку, если бы среди гостей были Вася и Лежачий. Но они, к сожалению, не смогли. Тогда, решила Ольга, пусть будут только самые близкие.
Вася приболел, ходит на прогревания, а у Лежачего новый проект — хочет сделать сценарий по «Мастеру и Маргарите». Ольга говорит: ничего, что многие уже делали, у него совершенно иное видение романа и кинематографическая трактовка тоже.
— Учти, что вся ответственность за этот брак лежит на тебе, — шепнула мне Ольга.
Почему вся? Я же совсем не знаю Олега, я только познакомила его с Ольгой.
Обе мамы непрерывно разговаривали между собой, и мы радовались, что они так подружились и наслаждаются беседой друг с другом.
— Я сейчас пью кавинтон. Это сосудистое, для головы.
— Картошка у меня на балконе, три мешка.
— Кавинтон принимают при возрастных изменениях в мозгу. От маразма тоже хорошо, от скудоумия.
— Морковь я держу в тумбе под телевизором. Кабачки под кроватью, на газете. А тыквы на шкафу.
— Головное сосудистое всем хорошо. Не только для пожилых, и Ольге могут выписать кавинтон, и Муре.
— А сейчас я хочу с вами поговорить о некоторых интересных сортах тыквы…
Пока Софья Борисовна разговаривала с ДР про лекарства, а ДР разговаривала с Софьей Борисовной про овощи, Ольга наклонилась ко мне:
— У нее дома овощи в промышленных количествах, как на овощной базе. Как-то это неженственно, правда? По-моему, ее интересует только картошка. Еще морковь, кабачки и в меньшей степени тыква…
— Откуда у нее овощи в промышленных количествах?
— Выращивает. Живет на даче по полгода, с апреля по ноябрь… Без кино, без театров, без прессы… Апрель уже скоро… По-моему, она похожа на Петра Первого, крупная такая… По-моему, у нее грубоватый голос… А так она очень приятная женщина, правда?
Я кивнула. Хорошо, что Ольге нравится ее свекровь. Я, например, очень любила свою свекровь. Она как-то так устроила, что я ее включила в список своих ежевечерних звонков, сначала звонила Алене и Ольге, а потом ей. «Ну, а что у Алены? — спрашивала моя свекровь. — А у Ольги?..» Она давно умерла, но навсегда осталась моим близким другом. Может быть, и ДР станет Ольге родным человеком. В крайнем случае ДР может писать ей с дачи письма, и тогда она станет Ольгиным хорошим другом по переписке.
— Ску-учно… — прошептала Мурка, и, если честно, она была права: невесту не украли, рисом молодых не посыпали, ничего. И это у вас называется свадьба?
— Это, Мура, не скука, это жизнь, Мура, — философски заметила я. — Посмотри в окно, и ты увидишь тысячи горящих окон, и за всеми окнами сидит человечество и обсуждает свои овощи и лекарства.
За чаем Олег немного повздорил со своей новой тещей, потому что на столе был торт «наполеон», а «наполеон» не простой торт. Я давно заметила — где «наполеон», там непременно распри, ссоры, взаимное недовольство и атмосфера нездоровой соревновательности.
Один «наполеон» испек Олег, а другой — Софья Борисовна.
— У меня другая позиция по «наполеону», я делаю крем из вареной сгущенки, — сказала Софья Борисовна, выделив голосом «я». — Вкусно, Мурочка?
— Мымм, — ответила Мура с «наполеоном» во рту.
— Ну что вы, Софья Борисовна, классический «наполеон» — это крем «шарлот», все остальное профанация, — сказал Олег. — Мура, попробуй мой.
Софья Борисовна надулась и демонстративно спросила Муру:
— Мурочка, детка, тебе завернуть с собой мой «наполеон»?
— Да! И Олег пусть тоже свой завернет, — ответила Мура.