— Счастливого пути! Надеюсь, вы добром будете поминать наш дом.
Люди графини проводили их до границы владений госпожи и, указав, направление на Архан, удалились.
Эту повозку они встретили на выезде из деревни. Запряженная парой разномастных лошадей, она неспешно двигалась по обочине, ими правил старик в пестрой одежде.
Поравнявшись с ними, повозка остановилась — возница хотел пропустить всадников. Из возка высунулись испуганные женщины разных возрастов: от детей до покрытых густой сеткой морщин старух.
— Что случилось, Логан? — Стройная гибкая фигурка спрыгнула на землю; темные глаза дерзко глянули на принцессу. — Опять королевские чиновники?
— Мы не чиновники, а путешественники. — Стелла с любопытством рассматривала девушку. Она была не похожа на характерную обитательницу здешних мест: слишком темные глаза, смуглая загорелая кожа, тонкие руки. Женщин подобного типа принцесса встречала в Скаллинаре, но незнакомка скорее походила на страллу, чем на скаллинарку.
— Тогда что вам от нас нужно? — Черные глаза по-прежнему буравили ее.
— Ничего.
— Вот и езжайте своей дорогой.
— А сами-то Вы кто, грубиянка? — нахмурилась принцесса. — Что-то Вы не похожи на сиальдарку.
— Мы из племени харефов из Ашелдона.
— А что вы делаете так далеко от родины?
— Бежим от войны. Вы, северяне, не любите нас, считаете ворами, бродягами, жуликами — а мы просто вольные птицы, пляшем, поем, продаем разные вещи…
Харефка тряхнула золотыми браслетами на запястьях и, взметнув пышными юбками, отороченными кружевом, подошла к тому, кого она называла Логаном:
— Если они не чиновники и не солдаты, мы можем ехать.
— Подожди, Йона, я хочу поговорить с ними.
— О чем нам говорить с сиальдарцами? — недовольно топнула ногой девушка.
— Мы не сиальдарцы, — возразила Стелла. — Мы лиэнцы.
— Вернее, лиэнка она, а я житель Страны гор, — поправил её Маркус. — Мы любим кочевников, на востоке нашей страны живут цыгане.
— Цыгане нам не родня. — Йона заглянула в повозку, что-то сказала другим женщинам. Судя по всему, цыган она недолюбливала.
— Далеко еще до Архана? — поинтересовался принц.
— Миль сорок. Только там опасно: много адиласцев, а между ними попадаются дакирцы.
— Вы едете из Ашелдона?
— Нет, из Рошана. Мы жили в мире с грандванцами, пока не началась война. Тогда нас, как всех ашелдонцев, объявили врагами, — харефка усмехнулась. — Они так глупы, эти рошанцы, поэтому дакирцы так легко заняли их город.
В ее голосе сквозило презрение, презрение к грандванцам.
— А Вы высокого мнения о дакирцах, — не преминула заметить Стелла.
— Конечно. Они никогда не гнали нас с насиженных мест, не травили нас собаками, не бросали в нас грязью. Они умный, хоть и коварный народ и, скорее всего, получат то, чего добиваются.
Йона еще раз внимательно оглядела принцессу, потом подошла, взяла за руку и сказала:
— У Вас интересные глаза. В них долгий путь, но в конце вас не будет двое, только ты одна. Тебя ждут неприятные встречи и яркий свет на восходе солнца.
— Вы гадалка? — насторожилась Стелла.
— Нет, — рассмеялась харефка. — Судьба написана в твоих глазах, я просто прочитала их, как книгу. Некоторые из нас умеют больше.
Йона заняла своё место в повозке; лошади тронулись, забренчали оберегами.
— Странный народ, — прошептала Стелла, проводив глазами случайных встречных. — Трудно им будет жить в Сиальдаре с таким характером.
Архан, как и предостерегали харефы, оказался не такой уж спасительной гаванью. Этот развороченный муравейник кишмя кишел сомнительными личностями. Тут следовало держать ухо востро, опасаясь не только за свой кошелек, но и за свою жизнь.
Внешне Архан ничем не отличался от других подобных городов, был ничуть не хуже, но и не лучше: узкие странные улочки перемежались с новыми бульварами, грязные лачуги — с богатыми особняками, блеск с нищетой, аромат духов — со зловоньем портовых кабачков. Словом, это был типичный крупный портовый город со всеми его прелестями и недостатками.
Но все это они увидели только завтра, а сейчас наслаждались лишь его неясными очертаниями на горизонте.
Стелла в задумчивости поигрывала поводьями; Шарар трусил рядом с Лайнес, временами отвлекаясь на очередной новый запах.
— Стелла, о чем ты думаешь? — Маркус съехал на обочину, пропуская груженную овощами повозку; плохо смазанные колеса рождали какофонию, которой позавидовал бы любой демон.
— Ни о чём. Просто тоскливо. — Она в который раз окинула взглядом унылые прямоугольники полей.
— По-моему, все, как обычно, — пожал плечами принц.
— Ошибаешься. Здесь все не так. Разве ты не чувствуешь этой гнетущей атмосферы? Я помню совершенно другой Сиальдар. Это веселое королевство, шумный бал… Видел бы ты Розин!
— Чего же ты хочешь — война. Какой уж тут праздник?
— Как ты думаешь, мне стоит написать дяде?
— Не знаю, тебе решать.
— Тогда напишу. Нужно достать письменный прибор. Чувствую, — улыбнулась она, — он нескоро попадет в мои руки, так что можно спокойно начать сочинять текст письма.
— Зачем? Пока мы доберемся до постоялого двора, ты все забудешь.
— Не забуду. Точно так же я сочиняла в Дакире письмо к тебе.
— Ну, как хочешь.
"Девушка со странностями", — мысленно прокомментировал Маркус.
Запоминать текст письма принцессе не пришлось: из-за поворота показалась блестящая крыша дома.
— А вот и бумага, — обрадовалась Стелла. — Надеюсь, мы сможем здесь немного отдохнуть.
Дом оказался одной из построек большой деревни, растянувшейся на полторы мили по обеим сторонам дороги; то здесь, то там слышался оживленный говор, женские перебранки, мелькали чьи-то фигуры.
Друзья свернули на деревенскую улочку; перед глазами замелькали беленые заборы, бочки с дождевой водой, повозки с зерном и какими-то ящиками.
Стелла остановилась возле местного постоялого двора и спросила у хозяина, толстого лысого человека, гревшегося на солнышке у двери своего заведения, найдутся ли у него перо и бумага.
— Конечно, госпожа! — оживился хозяин. — Заходите, располагайтесь, я мигом их принесу. Вы даже можете у меня отужинать. Смею заверить, еда у меня хорошая, проезжие не жалуются.
— Жаркое у тебя есть? — спросил Маркус.
— Есть, господин, — расплылся в улыбке хозяин. — Моя жена готовит превосходное жаркое, даже сеньор барон похвалил его.
— Что за барон? — Принцесса спешилась и привязала лошадь к коновязи. Во дворе пахло свежим хлебом и пивом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});