Прижав пятую точку к мягкому месту, сразу принялась сооружать себе такое же чудо, что жуёт сейчас Берман, а то придёт ещё один человек неприятный, и я опять, чую, так вкусно и сытно поем, что всю обратную дорогу до города буду слышать урчание в животе.
— И о чём ты хотела поговорить, девушка с голодного мыса? — тянет Виктор Валерьянович, пододвигая ко мне ближе, как к особо прожорливой, тарелку с нарезкой из сыра и мяса.
— Ваш сын, тот, что Кирилл, вчера посмотрел одобренный вами проект комнаты, которую он сейчас занимает, сказал: «Никуда не годится» и велел всё переделать, я так понимаю, под его вкус.
— Ишь ты, значит собирается задержаться в родительском доме. Ну-ну. Так, Алиса, не понял я, а проблема-то в чём?
— Проблемы нет, — отозвалась я, принюхиваясь к божественному запаху кофе, чашку которого только что поставили передо мной. — Мне просто нужно ваше разрешение, ведь вам за это платить.
— А-а-а. Ну, считай, получила. Алиса, ты мне лучше скажи, когда сауна будет готова? А то я как не загляну, там всё твои бракоделы что-то ломают, бомбят, а я ведь просил парильню мою в первую очередь довести до ума.
О-о-о- нет, опять эта сауна.
— Виктор Валерьянович, гарантирую, закончим ровно в срок, прописанный в договоре, — пообещала я и на автомате повернула голову в сторону входа, потому как услышала чьи-то шаги.
А вот и оно, существо в идеально сидящем костюме, что лучше других умеет портить мне настроение. Явился не запылился Кирилл, хорошо хоть червячка заморить успела.
— Доброе утро. Не помешал? — проходя внутрь комнаты, поинтересовался Кирилл.
— И ещё как! Я тут Алисе предлагаю свой сморщенный зад приголубить, она и так упиралась, а теперь при тебе точно не согласится, — с хитрым прищуром выдал Виктор Валерьянович, и я чуть кофе обратно в кружку не выплюнула. Отвыкла я от подобного рода шуточек от Бермана-старшего, давно он их при мне себе не позволял. — Если дело так и дальше пойдёт, придётся жениться. Слышишь, сын? Скоро у тебя новая мамка появится. А что это у тебя с мордой лица, фонарь, что ли, кто под глазом зажёг?
— Ты бы уже свой зад завязывал пристраивать, — уселся Кирилл строго напротив меня. — А то никакие пилюли, которые ты и так горстями глотаешь, сердцу уже не помогут.
— Сын, ты меня слышал? Говорю, откуда фонарь? — Виктор Валерьянович грамотно соскочил с темы.
— Спарринг вчера с Андреем устроили.
— Спарринг, — закатив глаза, повторил Берман-старший. — То есть по-человечески выражаясь, подрались вы с Андреем. И что так?
Кирилл вопрос проигнорировал. Тогда Виктор Валерьянович обратился ко мне и принялся объяснять. — У мужиков обычно три причины для мордобоя. Напились в хлам. Деньги не поделили. Ну, либо выясняют, кому баба достанется.
Глава 26
— Либо у них был обычный тренировочный спарринг, — недовольным тоном добавил Кирилл к отцовским трём пунктам четвёртый.
— Ты папу-то не обманывай, — возмутился Виктор Валерьянович, — Сам же лично тебя ещё в до прыщавом возрасте отвёл в секцию по борьбе, и таскался потом туда с тобой три раза в неделю несколько лет. После тренировочного спарринга фонари под глазами крайне редко горят, это после соревнований можно на электричестве сэкономить. А у тебя, помимо синяка, вон ещё и челюсть подбита и на правую ногу прихрамываешь. Так что не свисти, — во всю резвясь, заявил старший Берман и вновь вернул ко мне взгляд. — Пришёл он вчера трезвый. С Андрюхой они не настолько по бизнесу пересекаются, чтобы бабло делить, значит, какая, Алиса, у них была причина друг друга помять?
— Девушка, — ответила я на поставленный вопрс.
— Умница, — с широченной улыбкой похвалил меня хозяин дома за то, что подыграла, и следом строго поинтересовался у сына: — Кирюха, кому в итоге деваха досталась? Ты же фамилию не посрамил?!
Кирилл крепко стиснул, как верно подметил Виктор Валерьянович, подбитую челюсть, сжал кулаки, что держал на столе, исподлобья посмотрел на отца. Думала, сейчас что-нибудь прорычит этакое назидательно-злобное в своём стиле, а нет, промолчал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что, всё-таки посрамил? — старший Берман сделал вид, что расценил нежелание сына ввязываться в дискуссию на данную тему, как признание в поражении и посетовал: — Эх и расстроил же ты папу…. Алиса, если этот лузер потребует у себя в ванной золотой унитаз установить, отказывай, не оплачу.
Блин, меня сейчас изнутри разорвёт, так хочется от души рассмеяться. Может, прогуляться до туалета? Закроюсь там, схвачусь за живот и как лошадь заржу?
Ну, Виктор Валерьянович, ну провокатор, это же надо с таким серьёзным лицом сына тролить. А как забавно Кирилл реагировал — пыжился и пыхтел, и ведь легко мог бросить отцу в ответ гадость, но сдерживался и молчал.
О-о-о, всё, мне конец!
Кирилл заметил как я улыбаюсь. Надо было хоть губу прикусить, а ещё для верности сморщиться. Сейчас поднимемся с Кириллом в спальню, и он там на мне оторвётся по полной программе за то, что слышала, как его родитель в лузеры записал, но самое главное — что посмела над этим смеяться.
Как момент не оттягивай, как долго булку не жуй, всё равно час расплаты настанет.
Когда мы с Кириллом уже поднялись со стульев и шли на выход из столовой, Берман-старший окликнул сына:
— Кир, если у тебя синяк, страшно представить, что с Андреем. Он хоть живой?
— Почти.
— То есть в больничке?
— То есть его там просто не смогли удержать.
Берман-старший цокнул и осуждающе мотнул головой.
Сглотнула, моргнула несколько раз и вновь последовала за Кириллом.
Блин, как же жалко Андрея. Если он мне позвонит или пришлёт сообщение, обязательно трубку возьму или что-нибудь в ответ напишу.
«Джентльмен хренов», — подумала я, когда Кирилл, открыв в спальню дверь, первой внутрь меня пропустил.
Ого, а Берман точно тут ночевал? Такой идеальный порядок, что кажется, здесь после генеральной уборки не ступала нога человека.
Можно было бы, конечно, предположить, что после того, как Кирилл спустился к завтраку, в комнате успели убраться, но ранний час и слишком короткий промежуток времени это практически исключает. Постель заправлена, шторы раздвинуты, все внутренние двери закрыты и абсолютно ничего не валяется. На стуле не висит мокрое полотенце, на кровать не брошен халат, на тумбочке нет зарядки для телефона — полнейшая чистота.
Услышав, как за спиной захлопнулась дверь, почувствовала себя ещё в пять раз неуютней. Я бы и с открытой дверью нервничала, а сейчас и подавно.
Так, надо расслабиться и работать с клиентом в обычном спокойном режиме, ну не убивать же Кирилл меня сюда привёл. Хотя мои сотрудники сегодня как раз собрались на заднем дворе под новую беседку фундамент залить, то есть где спрятать труп, чтобы его не нашли, место найдётся.
— Что бы ты хотел? — развернувшись к Кириллу лицом, спросила я и лишь после осознала, как же двусмысленно мои слова прозвучали. Не стоит девушке, находясь с мужчиной в спальне наедине, задавать такие вопросы.
Кирилл явно подумал о том же, о чём и я. Во взгляде мужчины промелькнуло нечто такое, что выдало неблагопристойные мысли, хотя надо отдать Берману должное, его лицо мгновенно вернуло прежнее выражение.
— Тот проект, что ты мне прислала на почту, — точная копия этой комнаты. Тот же классический стиль, начиная от хрустальной люстры и заканчивая громоздкой деревянной кроватью с резным изголовьем. Я бы хотел обойтись без лепнины на потолке, без пуфов с завитушками, и ещё без вот этого… не помню, как называется, — кивнул Кир на окно, вернее, на шторы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ламбрекен, — подсказала я. — Да, знаю, что после ремонта, получилось бы очень похоже. Виктор Валерьянович так и хотел. Ничего кардинально не менять, а лишь обновить. Мой личный вкус — просто, и никаких рюш и оборок, не участвовал в проекте. Я правильно поняла, ты бы предпочёл для спальни какой-нибудь современный стиль?
— На счёт стиля не скажу, но стены должны быть без узора, из мебели оставить лишь самую необходимую, чтобы она выглядела