– Все, – облизывая разбитую губу, сказал Харальд.
– Тогда снимите с него сапоги, – сказал Иаред подчиненным, а повернувшись к пленнику, добавил:
– А твой побег мы, если чего, не заметим, вечер уже, не видно ничего.
Харальд нашел силы судорожно кивнуть. С него сняли сапоги и подтащили к краю стены. Меж зубцов оказалось достаточно места, чтобы пропихнуть человека. Ров внизу маслянисто блестел, иногда доносился плеск, Вдалеке темнел лес, окутанный вечерним туманом.
– Ну что, удачи тебе, парень, – сказал сочувственно один из стражников, и в тот же миг Харальд ощутил, что летит.
Не успел испугаться, как ударился о воду. Она оказалась обжигающе холодной, и вот тут-то сердце и зашлось в запоздалом ужасе. Хотелось заорать во все горло, задергать руками и ногами, что есть сил. Закусив губу до боли, сумел сдержаться, позволив себе всплывать из темной глубины медленно и неподвижно, словно упавшее в ров бревно.
В один миг ощутил на лице ток воды и тут же сжался, ожидая нападения. Корчи побежали по всему телу, да еще болезненно хотелось вдохнуть. Чго-то большое и быстрое проплыло рядом и исчезло.
Голова пробила бликующую стену воды, и Харальд вновь увидел белый свет, гору замковой стены рядом, серое, слепое небо и спасительный берег, далеко, очень далеко. Грудь жадно работала, вбирая воздух, руки и ноги замерзли, но шевелиться было нельзя.
Работая кистями, он сумел лечь на воду, и в тот же миг что-то шершавое коснулось спины. Харальд замер, и на миг ему стало жарко. Что-то большое и темное, что он видел краем глаза, поднялось почти к самой поверхности, взметнулся над водой толстый змеиный хвост, и все стихло.
Сколько плыл, он и сам позже не смог вспомнить. Мир вокруг постепенно темнел, наливаясь ночными тенями, вода казалась все холоднее, а берег приближался все так же медленно. В горле стоял ком от постоянного ужаса, одолевала тошнота, и мускулы время от времени немели, отказываясь служить. Приходилось отдыхать. Чудовище рядом более не появлялось, но мощные плески, словно от очень крупной рыбины, доносились постоянно, заставляя пловца нервно вздрагивать.
Примерно за полсажени до берега Харальд не выдержал. Резким движением развернулся на живот и рванул к спасительной земле. Встал на ноги, по пояс в воде, и тут же плеск раздался прямо за спиной, очень близко.
Не помня себя от страха, бросился вперед, преодолевая сопротивление вдруг загустевшей воды. Берег осыпался под пальцами, ноги скользили, тело отяжелело мешком с мокрой шерстью, страх рвал душу на куски острыми когтями...
Судорожным скачком миновал границу воды и нашел силы обернуться. Всего в аршине позади, высунувшись изо рва, щерилась ужасная пасть, такая, что и в кошмарном сне не привидится. Широкая, круглая, полная острых треугольных зубов, она возвышалась памятником совершенному хищнику. Кроме пасти, ничего не было видно.
Харальд судорожно сглотнул, поняв, чего он избежал. Едва переставляя ноги, двинулся в сторону леса. Мокрая трава холодила босые ноги, и живот подводило от голода.
Глава 5
Магия – это технология, доведенная до совершенства.
Альберт Эйнштейн
Харальд измучился так, что заснул прямо на траве под раскидистой елью, не ощущая холода и сырости, правда проснулся оттого, что чихнул, когда капля, упавшая с ветки, попала в нос.
Над миром царила ночь, лишь на востоке занималось робкое белесое зарево. Лес молчал, ночные звери уже затаивались, дневные еще не проснулись. Дождь прекратился, но теплее не стало. Пережитое потрясение и холод сказывались дрожью во всем теле. Кости ломило, двигаться было тяжело, словно в мускулы залили свинец. Ковыляя, как древний старец, Харальд добрался до памятной тропки и двинулся по ней к назначенному месту.
Ему удалось на ходу согреться, но зато проснулся голод – живот бурчал и булькал, напоминая хозяину о том, что пора бы и подзакусить. Найденная сыроежка, рыжая, словно кусок лисьей шкуры, лишь разожгла аппетит.
Когда взошло солнце, Харальд сидел на поваленном стволе и отчаянно чихал. От громовых раскатов что-то болезненно хрустело в груди, отдавало в поясницу, из носа безостановочно текло. Чихнув в очередной раз, Харальд немало удивился, услышав вежливое пожелание.
– Будь здоров, – сказал Иаред, появляясь из-за поворота тропы. На поводу он вел двух лошадей.
– На каждый чих не наздравствуешься, – ответил Харальд гнусаво. Сердце радостно подпрыгнуло, когда он узнал своего жеребца. – А вторая лошадь зачем?
– Я сложил с себя обязанности капитана. – Иаред пожал плечами. – По состоянию здоровья.
– Что так? – Харальд не успел как следует удивиться, когда очередной чих согнул его в три погибели. Иаред улыбнулся:
– Денег за жизнь я заработал достаточно, чтобы осесть в Бабиле. Так что могу себе позволить уйти оттуда, где мне не нравится.
– Ага, – произнес Харальд глубокомысленно, пытаясь сдержать зуд в носу. – И куда теперь?
– Помогу тебе добраться до свободного города, а там посмотрим, – раздалось бульканье, и взору Харальда предстала большая фляга. – Выпей – полегчает.
Во фляге оказался ржаной самогон – напиток простонародья. От глотка глаза вылезли на лоб и выступили слезы. В носу мгновенно пересохло, а чихание прекратилось.
– Спа... ххх... сибо, – выдавил сквозь обожженное горло Харальд и тут же получил ломоть хлеба с салом – на закуску.
– Не за что, – Иаред снял со спины лошади сумку. – Одевайся, и поедем...
Вскоре Харальд оказался переодетым, обутым и сытым. Простуда отступила, спряталась куда-то вглубь, напоминая о себе лишь першением в горле и легким насморком.
– Поехали? – спросил Иаред, подходя к лошади.
– Поехали, – согласился Харальд. – Но я еще вернусь сюда.
– Зачем? – в темных глазах появилось изумление, – Не стоит.
– Отомстить. – Ненависть Харальд обнаружил в душе еще утром, и теперь, не замутненная телесными страданиями, она сияла ярко и ровно. Слова добавляли дров в ее костер, и говорить о мести оказалось легко и приятно. – Тем, кто пытался помешать мне стать магом. Владетелям, этим напыщенным глупцам, что не видят ничего, кроме собственной гордыни.
– Осторожнее. – Иаред даже отступил на шаг, настолько злым вдруг стало лицо Харальда. Голубые глаза заледенели, рот исказила жесткая усмешка. – Жажда мщения – опасная вещь, она отравляет душу и сгубила многих достойных людей! Не поддавайся ей!
– Нет! – Юноша прищурился, упрямо мотнул головой, – Я клянусь всеми демонами Нижнего мира и честью своего рода, что я стану магом, вопреки им всем, и тогда отомщу! Как равный – равным!
– Это очень опасная клятва, – Иаред покачал головой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});