У них нашлась шлюпка, но она была маленькая. Чтобы перебраться на «Розу Девона», команде пришлось разделиться на две части. Сначала должна была переправиться одна, потом — другая. На море все еще было волнение. Ветер затих, но волны еще не успокоились. Казалось, что переправа невозможна. Матросы на «Розе Девона» двумя насосами качали воду. Корабль держался по ветру, вздымаясь над волнами, и его положение было не из легких. Но другому кораблю приходилось еще хуже. Он все еще держался на поверхности, но вода уже залила шкафут через отверстия шплюта. Матросам пришлось взобраться на обломки мачт. Канаты раскачивались во все стороны. Паруса были разорваны в клочья и спутались. Это было унылое зрелище.
Три раза они пытались спустить шлюпку на воду и три раза им это не удавалось. Наконец, с четвертой попытки у них это получилось. Один человек сел у руля, четверо — на весла. Семеро других шляпами вычерпывали воду со дна. Двигались они медленно и только в сумерках приблизились в «Розе Девона», чтобы укрыться под ее защитой.
Теперь матросы, стоявшие на шкафуте, могли разглядеть лица людей в лодке. Один из них — тот, что сидел у руля, — показался Филипу Маршаму на удивление знакомым. Он вгляделся в его лицо, потом посмотрел на Мартина и понял, что не ошибся. Мартин стоял разинув рот и готовился вот-вот закричать.
— Эй, — заорал Мартин.
Человек в лодке поднял голову и пробежался глазами по палубе корабля. Никто, из находившихся на борту «Розы Девона», не ускользнул от его пристального взгляда — быстрого и меткого. Но на Мартина он взглянул холодно и даже легким кивком не дал ему понять, что узнал его. Он встретился глазами с Филом, задержался на нем некоторое мгновение, как будто желая прочитать его мысли, но потом быстро отвел взгляд в сторону.
Это был тот самый худой, с которым Фил встретил Мартина на дороге. Том Джордан. Старик. Лицо Мартина вспыхнуло, но он прикусил язык.
С борта на лодку кинули веревку и она зацепилась за нос шлюпки. Один из матросов ухватился за нее и изо всех сил стал тянуть на себя. Старик накинулся на него с проклятиями:
— Брось! Брось, придурок! Тебе так не терпится попасть на корабль, что ты потопишь всех нас!
Кто-то веслами отталкивался от борта корабля, кто-то тянул их назад. Троим так хотелось попасть наверх, что они рвали друг у друга веревку, чтобы выбраться из шлюпки. Лодка была уже наполовину заполнена водой. Старик вскочил. В его глазах блеснул дьявольский огонек. Он схватил весло и ударил по первому, кто попался под руку. Один из матросов свалился за борт и скрылся под водой, оставив после себя лишь кровавый след. Это было ужасное зрелище, но теперь они исполняли все приказания Старика.
— Спасите его! — крикнул кто-то.
Но Старик взревел:
— Пусть он был и прав. Иногда бывают такие моменты, когда только смерть способна восстановить дисциплину и спасти другие жизни. В любом случае было уже поздно спасать и утонувшего, и лодку. Они старались делать все так, как говорил Старик. Лодка ударилась о борт корабля. Сверху им сбросили веревки и они стали друг за другом карабкаться наверх. Последним поднялся Старик. Моряки на корабле перегнулись через борт и втаскивали пострадавших. Все, кроме утонувшего, были спасены.
Старик наклонился за борт и посмотрел вниз на лодку. В нее через широкую пробоину заливалась вода. Лодка уже почти шла ко дну.
— Я скорее умру, чем позволю этому произойти, — закричал он. — Там на корабле осталось еще семь человек. Они доверили мне свои жизни. Мы не можем бросить их. Нам нужно что-то сделать, чтобы спасти наших товарищей.
Моряки смотрели вниз на лодку и на трещину, которая образовалась, когда шлюпка ударилась о борт «Розы Девона». Никто не отвечал.
— Кто-нибудь осмелится вернуться?
— Это сумасшествие, — начал один из матросов. — Нам следует…
— Смотрите! Лодка идет под воду!
Лодка и в самом деле шла ко дну. Ее борта уже скрылись под водой. Моряк с «Розы Девона» все еще держал конец фалиня, на котором повис обломок шлюпки.
— Подойдите ближе к моему кораблю! — закричал Старик капитану Кэндлу. — Если мы встанем рядом, то сможем еще спасти их.
— Мне очень горько отказывать вам в помощи. Но уже темно и, если мы подойдем ближе, это будет безрассудством и может стоить нам жизней. На моем судне опасная течь и, если мы пойдем на сближение, то погибнут оба корабля.
Старик огляделся по сторонам и кивнул в знак согласия.
— Вы правы, — сказал он. — Шлюпку не вернуть, и уже стемнело. Давайте подойдем ближе к кораблю и попросим их набраться мужества и потерпеть до утра. Тогда, с Божьей милостью, мы попытаемся поднять их на борт.
— Это мы сделаем. Я сам поведу корабль.
Том Джордан, Старик, перегнулся через перила и закричал:
— Эй, ребята! В лодке пробоина и она пошла ко дну. Вы можете сделать плот и продержаться до утра. Мы приложим все силы, клянусь Богом, чтобы поднять вас на борт.
Когда те, кто остался на тонущем корабле, поняли, что лодка безвозвратно утеряна, они издали такой душераздирающий крик, что у матросов на «Розе Девона» сжалось сердце. Сквозь сгущающиеся сумерки они видели, что бедняги делают все возможное, чтобы спастись. Сейчас на тонущем корабле загорелся фонарь.
Капитан Кэндл старался направлять «Розу Девона» с подветренной стороны терпящего крушения судна. Но все его старания уже не могли им помочь. Около десяти часов вечера, спустя три часа после того, как Старик и десять его людей были подняты на борт «Розы Девона», их корабль затонул. Свет погас. Море унесло жизни еще семерых человек.
Старик стоял рядом с капитаном Кзндлом и до самого последнего момента следил за светом фонаря.
— Это очень большая потеря, — произнес он. — Они были очень смелыми ребятами. Капитан не может желать себе лучших матросов. Семь недель назад мы отплыли из Вирджинии в Портсмут. И вот вы видели конец «Голубого фрегата».
— Можно много лет выходить в море и ни разу не попасть в такой шторм.
— Да, мы совершили всего два плавания. Три дня назад ветер начал усиливаться. На рассвете мы взяли нужный курс, но не успели мы проплыть и одной мили, как разразился бешеный шторм. Я приказал опустить паруса на грот-мачте. Мои люди делали все, что было в их силах, но так и смогли опустить их. Буря сломила нас. Нос корабля стал уходить под воду. Разбушевавшаяся стихия затягивала нас все глубже. На поверхности оставались только мачты и баки. Я привязал себя к бизань-мачте. Над водой у меня оставалась только голова. Мы уже приготовились идти ко дну кормить рыб, но Бог не оставил нас. Огромная волна вытолкнула корабль и подняла нас на поверхность. Мы опустили фок. Потом просверлили дыры между палубами, чтобы вода ушла в трюм. Мы постоянно качали воду насосами и так нам удавалось держаться на плову до сих пор. Всего за этот день мы потеряли восемь человек. Это был поистине тяжелый день.