Я сделал глубокий вдох и сконцентрировался, сопротивляясь. С этим я уже сталкивался прошлым летом в Греции, когда попытался войти во внутренний двор крепости Орд, цитадели богини Ордин. И я выдержал, когда как самые храбрые воины мгновенно погибали на месте от приступа либо бежали в страхе. И я смогу преодолеть все, что бы ни применила ко мне Лиззи.
Я шагнул вперед и наотмашь ударил ее посохом по голове. Она ловко увернулась, чуть ли не теряя баланс, и отступила, а змеи на ее голове исчезли. Чары спали. Но в моей голове вдруг прозвучал чей-то голос:
«Дурак! Мы должны работать сообща!»
Был ли это баггейн? Голос казался мне жестоким и свистящим – он совсем не напоминал тот шепот, о котором мне все рассказывали. А затем он раздался снова:
«Ни один из нас здесь не выиграет, он хочет убить нас обоих!»
Лиззи! Но как ей это удается? Какое заклинание предоставляет такую власть?
Я пропустил ее слова мимо ушей и быстро развернулся, избегая внезапного удара, целью которого была моя рука, и в ответ посохом выбил из ее правой руки нож.
Зрители возбужденно загорланили, но слышалось больше огорченных стонов, нежели радостных возгласов. Я думал, что мне делать с Лиззи. Как мы можем работать вместе? Возможно, она сошла с ума. Как мы выйдем из этой комнаты вдвоем и живые?
«Помоги мне! Если не для меня, то сделай это ради моей дочери, Алисы, иначе все мы погибнем здесь!»
Ее упоминание об Алисе меня разозлило. Я сунул руку в левый карман и намотал цепь на запястье. Как только я это сделал, Лиззи вдруг устремилась в атаку, осыпая меня бесконечными быстрыми ударами, желая вывести меня из равновесия. Я склонился вбок, но не успевал. Острое лезвие скользнуло по моему лбу чуть ниже линии волос, и я попятился, пытаясь хоть как-то отразить посохом последующие выпады, а кровь быстро вытекала из раны, заливая глаза и сужая угол обзора.
Тыльной стороной ладони я вытер кровь с века, но сделал только хуже, теперь я едва мог что-либо различить. Для того, чтобы правильно бросить цепь, мне нужны были оба глаза, которые я стремительно терял, и я понял: сейчас, иначе будет уже слишком поздно! Я снова достал цепь.
Легко бросить серебряную цепь, когда ведьма двигается влево или вправо, но Лиззи осаждала меня со всех сторон, не прекращая нападения, и именно такая ситуация была самой сложной из всех возможных. Но выбора не было. Я резко взмахнул рукой, и цепь на секунду взмыла в воздух…
… а затем упала на ее голову, почти мгновенно оплетая все тело, и ведьма грохнулась передо мной на колени, теряя единственный оставшийся у нее клинок. Спираль была не идеальной: цепь плотно сжимала ее тело с плеч до ног, но голова оставалась свободной. Обычно ведьмаку необходимо заткнуть ведьме рот так, чтобы она не смогла произносить темные заклинания, но этот раз был совсем другим, ведь губы Лиззи были по-прежнему крепко сшиты вместе.
Я выиграл. Все те долгие часы практики в саду Ведьмака разом окупились.
Но потом настал краткий миг сомнения. Слишком уж легко мне далась эта победа. Возможно ли то, что Лиззи специально мне поддалась?
- Убей ее! – крикнул Бейрул, поднимаясь на ноги.
Я поднял свой посох и направил сверкающее острие прямо в сердце Лиззи, но потом заколебался. Нет, не могу. Я и раньше убивал существ Тьмы, но они были хладнокровными и совсем не походили на человека, и у меня не было времени на сомнения, а Костлявая Лиззи теперь была беззащитной и безопасной для меня: она просто не сможет освободиться. Мало того, она ведь мать Алисы, хоть и между ними не было никакой любви. Я медленно опустил оружие…
«Молодец, мальчик!» - услышал я шипение Лиззи. – «А теперь последуем моему плану»
Я поднял голову и посмотрел на Бейрула, который качал головой.
- Не можешь заставить себя это сделать?! – закричал он, и его голос эхом пронесся по залу. – Я удивлен. Так тебя учил твой хозяин? Разве таким должен быть ученик ведьмака? У нас была сделка, договор: ты убиваешь ведьму и получаешь свободу, как я и обещал. Теперь же ты сделаешь большее, чтобы отработать свою свободу. Притащите девчонку!
Моя душа целиком ушла в пятки. Он заставит меня сражаться с Алисой, и я не могу с этим ничего поделать. Два йомена подошли к клетке и вытащили ее. Один ее испуганный вид заставлял мое нутро жалобно сжаться, а при виде ее красных опухших губ сердце обливалось кровью.
Они затащили ее в круг и кинули перед ней на землю ножи Лиззи. По трибунам снова прошелся гул, послышался звон монет: делали ставки. Я изо всех сил старался придумать хоть что-то, но ничего не выходило. Бессмысленно. Безнадежно. Что бы ни случилось, один из нас умрет.
Наши глаза встретились. Алиса тихо плакала. Я смахнул кровь с глаз ладонью. Как я мог бороться против нее?
Колдун вновь хлопнул в ладоши три раза, обозначая начало битвы. И то, что случилось следом, повергло меня в отчаяние. Алиса внезапно схватила клинки и бросилась ко мне, заставая врасплох. Напуганный, я инстинктивно отступил назад от неожиданности и поставил перед собой посох для защиты, пытаясь рассмотреть ее лицо, однако там не нашел ничего, кроме решительности.
Алиса стремительно приближалась, ножи ярко блестели в ее руках.
Я застыл. Неужели?..
ГЛАВА 12
Глаз костяного кладбища
Я должен был понять, что Алиса не нападёт на меня.
Мне не пришлось использовать посох, поскольку она просто прошла мимо меня, чтобы добраться до Лиззи, которая была всё еще связана моей серебряной цепью. Она опустилась на колени рядом с ней, и, прежде чем, я успел среагировать, использовала клинок, чтобы разрезать нить, которой были сшиты губы её матери.
Ожидала ли Лиззи, что всё это произойдёт? Если бы она попыталась освободить губы с помощью ножа во время нашего боя, я бы сразу атаковал её посохом. Планировала ли она подождать, пока Алиса это сделает?
Ведьма все еще была на коленях, по-прежнему связанная моей серебряной цепью, но теперь на её лице появилось выражение злорадства. Меня это озадачило, поскольку, несмотря на ее затруднительное положение и вооруженных йоменов, окружающих нас, это было выражением триумфа.
Йомены сузили свой круг, двигаясь к нам с копьями наготове.
- Убить их всех! - крикнул шаман. - Все ставки отменяются. Не будем рисковать. Убить их сейчас же!
В ответ Лиззи произнесла лишь одно слово, почти себе под нос. Оно было нечетким, но звучало, как что-то из Древнего Языка.
Тотчас же на меня набросилась волна холодного страха, однако это было ничто по сравнению с её влиянием на охранников вокруг нас. Редко я видел такую панику и ужас на столь многих лицах. Некоторые побросали копья и убежали. Другие просто упали на колени и начали рыдать. Все собаки начали скулить разом, а от игроков справа от меня исходили крики и вопли ужаса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});