он так и остался бесполезной покупкой. А жаль.
Похоже, девочки решили мне окончательно доказать всю прелесть бытия ими. Интересно, как они уговорили на такое Рюн? Она вроде стремилась к моему члену как заведенная.
Надеюсь, этот аспект в ней не поменялся, а то действительно, тяжело будет сохранять его ,когда девушки вокруг только спят и мечтают, когда же уже я организую с ними ножницы.
Вдруг, что-то изменилось. Комната начала пропадать, как и девушки вокруг меня. Так, истончаясь, слой за слоем. Меня же это совершенно не трогало, будто обходя стороной.
И вот, когда осталась лишь белая пустота, в ней появились Аномалия и Уликуми. Чертовы рефлексы тела заставили прикрыться, да и мне не сильно хотелось, чтобы этот паршивец меня пожирал глазами.
— У меня есть просьба к тебе, Женя — начала аномалия. — Ты, возможно, единственная возможность для моего сына увидеть свет а не вечно сидеть здесь. Я уже поговорила с Вымершей и она в принципе, не против, сказав что внутри тебя пустует одно место. Разумеется, это все не просто так, я уверена, этот паршивец тебе еще пригодится!
Она немного прервалась, будто выбирая слова для того, чтобы точно продать мне своего мальчика.
— М-может, даже уравнивание полов внутри тебя сделает тебя более ментально устойчивой и открытой к новому! К тому же, мой мальчик еще не открыл в себе толком силы, значит есть шанс, что он приобретет те, что будут полезны лично тебе! Но даже так с его помощью ты сможешь не особо сговорчивых девушек заставлять тебя слушать и даже следовать за тобой.
Мне это все не слишком нравилось. Но Вымершая не против? Это странно, мне кажется ее прошлая история должна была чему нибудь научить. Да и позволять этому оболтусу и просто мудаку жить внутри?
Внезапно я сама споткнулась на этой мысли. А ведь мне будет не хватать единственного мужского собеседника в своей жизни. Я будто расцвела на терках с ним ,снова почувствовав себя, как ни странно, парнем! Наша дружеская вражда ассоциировалась у меня именно с этим. Мы можем друг-друга обсирать последними словами а потом с улыбкой разойтись.
— А ему то есть что на это сказать? — Не собираюсь я брать с собой гаремщика, прячущегося за мамкиной юбкой.
Он весь подорвался и, оглянувшись на аномалию, вышел вперед, весь волнуясь, как будто впервые собирался озвучивать свои желания сам.
— Женя, с тобой я впервые за многие сотни лет почувствовал себя живым. Все тут же начинали слушать мой бред, все клевали на меня, каждая слушала каждое мое слово. Но только не ты. После тебя я больше не смогу жить как раньше. Так что возьми меня с собой, куда бы ты не направлялась! Мне плевать кто ты там на самом деле, я полюбил тебя! И если даже будет нужно, я сам изменюсь ради тебя! Для аномалий это проще чем для людей!
Мать с сыном ждали моего ответа. А я не мог вытащить из себя ни слова. Это слишком внезапно, нельзя это решать за одну секунду! Но, похоже, они специально организовали все так. Ну, надеюсь я не пожалею о том, что сейчас скажу.
Глава 8 (77). Начинающая обманщица, прирожденный оратор
Просыпаться было очень тяжело. Все тело было каким-то не таким. Более закостенелым, более неудобным. Я медленно открыла глаза и ужаснулась.
Груди нет! Украли!
А стоп, так же и должно быть… Слишком привыкла.
Вот об этом я и думала тогда, когда соглашалась с девчонками! Прекрасно знала, что так и будет. Но ладно, их награда того стоила, наверное…
А вот от аномалии… Пытаюсь почувствовать что-нибудь внутри себя или дозваться вымершей, или, в конце-концов, этого гаремного паразита. Ответа нет ниоткуда. Будто и не было ничего.
— Целия, Рюн, Женя проснулась! — Послышалось слева от уха. Очень громко послышалось. В раздражении даже на рефлексах его заслонила.
Конечно, попав обратно в мужское тело, подсознательно хотелось опять думать о себе в мужском роде. Но получалось слабо. Даже в изрядно потерявшей в жирке своей версии я все еще была девушкой процентов на девяносто. Единственная нетронутая часть надежно заперта теми, кому явно нравится такое положение вещей.
Полупроснувшийся мозг тянуло на раздумья, до которых он до этого ни разу не доходил, скорее из-за странности темы или от того, что мне просто не позволяли об этом задуматься.
А зачем меня вообще не сделали девушкой сразу? Зачем этот цирк был нужен Элайзе и Улеанне? Без возможности отступления, без возможности в ближайшее время что-то изменить я бы быстро смирилась, буду с собой честна. А так у меня всегда с собой было чувство, что еще не все потеряно, что я еще удерживаюсь на краешке, который меня отделяет от окончательного сваливания.
Но сделав этот шаг и вернувшись обратно… Это было не так страшно и беспокойно. Разум будто очистился, когда его провели через эту женственную мясорубку. Стало резко смешно с самой себя, и мне было очень сложно сдерживаться.
— Ха-ха-ха-ха-ха! — прокатился мой разливистый почти на грани истерики смех по всей округе.
— Черт, она все-таки нас надула! Зажарила ей мозги! Женя, приди в себя, эй! — Серьезно обеспокоилась моим ментальным здоровьем Рюнхот.
Девушка тут же начала меня трясти за грудки будто в попытке вправить все обратно. Но, почему-то, это только усиливало смех. Но все же, сквозь него, я смогла сказать, что в порядке.
— Ты нас так не пугай! И так последней встала, так первое, что мы от тебя слышим, это смех какой-то безмозглой дурочки! — Попыталась Целия скрыть за слабым оскорблением беспокойство, но после восьми лет вместе, мне казалось, что я мог их всех читать как открытую книгу.
— Ладно-ладно, извините — Как следует отсмеявшись, подняла я руки в умиротворяющем жесте.
Они все равно продолжали на меня странно поглядывать, а Види в ответ на прямой взгляд свой старательно отводила, немного краснея. Небось она-то всех и замотивировала. Кстати об этом.
— Рюн, тебе чего обещали за участие в той ловушке? Мне казалось, что тебе нужно больше всего вот это — И бесстыдно тыкнула себя между ног.
— Мне все еще нужно! — Поспешила она согласиться, активно кивая головой. — Но и над тобой поиздеваться тоже святое! Кто тебя просил во сне становиться второй по сиськам в нашей группе? Это было твое наказание! — И с гордостью