Правительство Лерруса опасалось потерять Астурию, которая могла стать базой для распространения революции по всей Испании. Надо было срочно найти компетентного генерала без особых моральных комплексов для эффективного подавления восстания. Номинальным главой карательных сил стал генерал Очоа, известный своими республиканскими взглядами. Но реальным координатором антиповстанческой борьбы был назначен Франсиско Франко, который расстреливал астурийских рабочих еще в 1917 году.
Франко были выделены помещения в военном министерстве, и он немедленно развил кипучую деятельность, показав хорошие организаторские способности. Прежде всего, Франко решил перебросить в Астурию из Африки надежные части Иностранного легиона и марокканские войска, так как не доверял многим расквартированным в Астурии подразделениям испанской армии. Кроме того, именно Франко настоял на массированном применении против повстанцев авиации и военно-морского флота, что сразу обеспечило правительственным войскам подавляющее огневое превосходство.
10 октября марокканцы стали высаживаться в порту Хихон. Одновременно с разных сторон на мятежную провинцию повели наступление колонны регулярной армии. Пять эскадрилий авиации бомбардировали Овьедо и основные шахтерские городки.
Порт Хихон был атакован, но не взят до конца восставшими, среди которых преобладали анархисты. Когда повстанцы все же начали одолевать и выбили морской десант из города (часть моряков, подтверждая опасения Франко, перешла на сторону восставших), Хихон был подвергнут артиллерийскому обстрелу со стороны сконцентрированной на рейде настоящей эскадры в составе линкора, двух крейсеров и эсминца. 10 октября марокканцы захватили Хихон и двинулись на Овьедо.
На южной границе Астурии колонна правительственных войск численностью 4,5 тысячи человек и поддерживаемая авиацией натолкнулась на упорное сопротивление милиции (1 тысяча бойцов). Шахтеры смело подпускали солдат к заранее подготовленным оборонительным позициям и с разных сторон расстреливали их из пулеметов. Чтобы оправдать свое топтание на месте, командующий военной колонной генерал Боч утверждал, что ему противостоит 10 тысяч человек. 9 октября положение армии на юге Астурии стало критическим. Если бы революционеры перешли от обороны к наступлению, то колонна Боча не избежала бы разгрома. Вместо этого шахтеры вступили с генералом в переговоры о его капитуляции, что было использовано армией для переброски Бочу массированных подкреплений. Тем не менее, повстанцы держали фронт до 16 октября, а 18-го, узнав о заключенном перемирии, организованно отошли в горы.
11 октября, когда восставшие еще удерживали инициативу, социалисты неожиданно предложили свернуть восстание, мотивируя это его подавлением в остальной Испании. Провинциальный ревком распался, члены ИСРП из его состава спешно покинули Овьедо на автомобилях. Некоторые из бежавших были пойманы и едва избежали расстрела со стороны возмущенных этим предательством милиционеров. Командиры отрядов в Овьедо создали новый ревком (т. н. Второй), который существовал около суток.
Вечером 12 октября в Овьедо вошла колонна правительственных войск во главе с Очоа, с северо-востока город охватывали марокканцы под командованием близкого друга Франко подполковника Ягуэ. Весь день 13 октября в Овьедо шли ожесточенные бои, в ходе которых повстанцев постепенно оттеснили в предместья.
Второй ревком, возникший почти стихийно, быстро передал свои полномочия т. н. Третьему революционному комитету, главой которого стал очень популярный в Астурии социалист Белармино Томас. Впервые (но уже явно запоздало) было образовано единое командование повстанческими силами, в ряды которых вернулась былая уверенность и стойкость. С 14 по 18 октября восставшие крепко держали оборону, переходя в контратаки, хотя нехватка боеприпасов стала катастрофической. Но и правительственные войска не решались перейти в генеральное наступление, опасаясь масштабных потерь.
18 октября ревком постановил начать с генералом Очоа переговоры о перемирии. Белармино Томас, удобно устроившись в машине и положив пистолет в карман, прибыл к Очоа. Генерал был любезен, предложил сигарету и много говорил о своей приверженности демократии и республике. Стороны договорились, что будут освобождены все взятые восставшими пленные, а армия начнет свое продвижение только через день, в течение которого повстанцы прекратят сопротивление. Генерал торжественно обещал, что никаких репрессий не будет. Особо было оговорено, что марокканцы, известные своей жестокостью, будут идти в арьергарде. Франко потом резко критиковал Очоа, считая промедление с передвижением войск крупнейшей ошибкой. Действительно, за это время повстанцы смогли спрятать большое количество оружия и организовать переход на нелегальное положение для своих вожаков, которым особенно грозили репрессии.
Первоначально Очоа держал слово, и входившие в шахтерские районы войска вели себя дисциплинированно. Но затем началась массовая резня. 18 октября в Овьедо было расстреляно около 300 человек, включая детей 4–5 лет. Солдаты вламывались в квартиры и насиловали женщин. Каратели врывались в больницы, срывали повязки с раненых и выбрасывали несчастных людей в окна. Пытавшийся зафиксировать сцены насилия журналист баскской газеты Сирваль 27 октября был хладнокровно убит офицерами Иностранного легиона.
Беспрерывно заседали военные трибуналы, однако многих арестованных еще до суда просто закалывали в камерах штыками.
Всего во время восстания в Астурии было убито, по официальным данным, 1084 человека (100 человек потеряла гражданская гвардия), ранено — 2091 (в т. ч. 550 военных). Бомбардировками и пожарами было повреждено 1032 здания. Военным трибуналам было передано 7347 человек. По данным левых организаций, в ходе боев и террора погибло 4000 человек со стороны восставших и мирного населения. Всего было репрессировано 60 тыс. астурийцев.
Мы позволили себе столь подробно остановиться на событиях в Астурии в октябре 1934 года потому, что это была, по сути, репетиция будущей гражданской войны. С одной стороны, — рабочая милиция, плохо вооруженная и не имеющая боевого опыта, но преисполненная решимости сражаться. С другой — опытные, имеющие навыки подавления повстанческого движения в Марокко войска, наводящие порядок путем жестокого повального террора руками обманутых и диких марокканцев. Армия задействовала в Астурии все рода войск и различные тактические приемы (даже морские десанты). Повстанцев подвело отсутствие единого командования, что мешало им маневрировать своими в целом значительными людскими ресурсами. В то же время бои показали, что восставшие сильны и устойчивы в обороне, но плохо наступают, особенно, когда на их стороне нет элемента внезапности. Все это мы еще встретим в более крупных масштабах в 1936–1939 годах, и исход будет таким же.
А пока вернемся из Астурии в Мадрид, чтобы посмотреть, какой же вышла Испания из октябрьского кризиса. Почти весь 1935 год основные политические силы страны боролись вокруг последствий астурийской эпопеи. Главным вопросом был спор относительно того, какому наказанию следует подвергнуть участников революции. Конечно, правые хотели примерно наказать рабочие организации и предлагали не скупиться со смертными приговорами. Однако, помиловав только что Санхурхо и его соучастников, правительство не могло просто и с легким сердцем расстреливать мятежников другой политической ориентации. Тем более, что общественное мнение явно склонялось в их пользу.
Тем не менее, на первых порах подавление восстания было использовано для начала давно назревавшего, по мнению реакции, социального реванша за 1931 год. Были закрыты левые газеты и штаб-квартиры ИСРП, КПИ и НКТ, запрещены все демонстрации.
Но уже 5 ноября правительство было вынуждено помиловать главу каталонской полиции Э.Перес Ферраса, заменив ему смертный приговор 30-летним лишением свободы. Министры-сэдисты были недовольны такой мягкостью, на затем Хиль Роблес решил, что не стоит ссориться с радикалами по мелочам, а необходимо, наконец, отменить основные реформы Апрельской республики пока левые еще не оправились от поражения. Но последствия восстания властно диктовали кабинету министров повестку дня. 28 декабря 1934 года Асанья, признанный судом невиновным, вышел из тюрьмы.
15 февраля 1935 года трибунал в Овьедо вынес 20 смертных приговоров участникам революции в Астурии, в том числе и вождю повстанцев Гонсалесу Пенья, который был арестован 3 декабря 1934 года при попытке бежать в Америку. 29 марта 1935 года правительство под давлением общественного мнения помиловало осужденных, также получивших вместо пули 30 лет тюрьмы. СЭДА, которую крайне правые стали уже просто высмеивать за кротость по отношению к ненавистной республике, в знак протеста ушла из правительства.