Читать интересную книгу Клыки на погонах - Владимир Михальчук

— Клянусь всеми богами — они заплатят за это! — выкрикнул он, придя в себя. — Проклятые землеройки!

Король бесновался и вертел клинком. Но его злость пропадала втуне. Как могут заплатить монарху столь крошечные создания? Совершенно не опасаясь змей, под ногами коней то и дело мелькали кроты. С невероятной скоростью они исчезали в горках рыхлого грунта. И стоило лошади только наступить на мягкий холмик, как земля тотчас поглощала ногу бедного животного.

— Как попадешь по такому мизерному? — Прасс выглядел озадаченным, но пробовал сражаться с новым врагом. Свесившись из седла, оруженосец пытался попасть клинками хотя бы по одному юркому зверьку. — Держать позиции! Не давайте идти лошадям!

Но рыцари явно поддавались разношерстому воинству. Один за другим люди гибли от когтей. Выбитые из седел больше не поднимались — едва кто-то оказывался на земле, его кусали рептилии.

Что-то ударило в плечо, затем еще раз. Отмахнувшись клинком и не попав по врагу, король опешил. Над его рыцарями прыгали зайцы. Мохнатые зверушки возникали откуда-то из толпы оленей и летели над головами дружины. В воздухе они разворачивались задними лапками вперед и изо всех сил ударялись в железные панцири и кирасы. Особого эффекта это не производило, но здорово отвлекало от боя.

— Конец света, — сплюнул монарх. — Весь мир сошел с ума и теперь отправляется в Мрачные Подземелья. Вместе с кроликами…

Стена деревьев надвигалась на королевское войско, грозила раздавить. Из-под лесного покрова слышался протяжный вой. Он все больше усиливался, приближался к опушке. Эквитей понимал — к зверям идет подмога.

— Пробиваемся к городу! — скомандовал правитель и заставил коня попятиться. Животное с трудом, но подчинилось. Едва приподнимая копыта, боевой друг спасал хозяина.

В ушах монарха стучали кровавые барабаны. Глаза заливало слепой яростью. Звери посмели напасть на владыку этих краев! Больше того — им удается побеждать. Они берут верх над ним, над самым Эквитеем Вторым, который не проиграл ни одной битвы. Да его из-за этого назвали Непобедимым.

«А теперь поддаться каким-то блохастым ублюдкам?!! — король беззвучно кричал». В разгоряченной фантазии правителя вспыхивали картины, одна краше другой.

Верхушка зеленого холма, к ней прижимается высокая мраморная лестница. Обычный гроб из чистого золота, подбитый соболиной шкуркой, на рамке из свежесрубленной сосны. Вокруг позванивают серебряные лилии, символ королевского дома Эквитея. На длинных скамьях восседают гости из соседних стран. Княгиня-управительница Триниллина утирает покрасневшие глаза. Криво усмехается заклятый враг — Юргор из Западного Края. Три герольда с привычно печальными лицами: один с горном, другой сжимает в руках державу и скипетр.«…ушел, — завершает ритуал третий герольд-церемониймейстер.» (В этом месте король даже всхлипнул). — Покойся с миром, Эквитей Второй, побежденный крысами и кротами!". И гости начинают хохотать. Сначала хмыкает Кибрус, владыка Островного царства, потом хихикает правитель обладатель труднопроизносимого имени — король дальневосточного Каплаута. Всех перекрывает громкий гогот Юргора. Даже проклятая старуха-королева, которую Эквитей всю жизнь любил и лелеял, бросает на гроб свой совершенно сухой (проклятье!) платок и сверкает белоснежными зубами. Смех сопровождает королевские похороны.

Владыка Преогара стрелой вылетел из мерзкой думы. Как раз успел, чтобы раскроить череп зазевавшемуся волку, который выскочил из чащи. Следом за убитым зверем спешили другие.

— К зверюгам идет подкрепление! — крикнул Прасс и махнул рукой в сторону лесной стены, которая уже занимала полнеба. Он мог не показывать — Эквитей и сам прекрасно видел бесконечный вал седых и темно-серых тел.

От громкого воя дребезжало забрало. Металл шлема вибрировал в такт каждому громкому звуку, и это было невыносимо. Чтобы не слышать вопли рыцарей и звериный рык, и чтобы избавиться от насмешливого видения, Эквитей Второй тоже заорал.

— Будьте вы прокляты! — взревел король. — Отступаем, демоны побрали бы лес!

Кольцо из звериных тел сжималось. Все больше коней и всадников исчезали в стенках смертоносной воронки.

"Дожился, — думал монарх, отмахиваясь от вставшего на задние лапы медведя. — Мало того, что поддался зверям, но дал заманить себя в ловушку. Четыре тысячи сгубил".

Обреченные мысли путались вперемешку с проклятьями. Воображение рисовало надгробную плиту с надписью "Эквитей Второй, задран мышами".

— Отступаем! — в который раз повторял Прасс. Но безуспешно. Со стороны города, где людей могли защитить высокие башни и лучники, зверей было не счесть.

— Отдайте короля, — визгливо закричал вдруг кто-то. — Мы отпустим всех вас.

Разъяренный взгляд короля наткнулся на зеленые обноски Лесовика. Дух стоял в окружении парочки ланей и медведя, Главного Вершителя Судеб.

— Люди и звери не враги, — тонко выкрикивал дед. — Мы забудем вам все. Только отдайте короля — пусть оборвется нить крови правителя!

Рядом с ногой Лесовика в землю воткнулось копье. Эквитей довольно улыбнулся — рыцари верны своему монарху.

— Чтоб тебя!..

Король едва успел повернуться. Как раз чтобы заметить занесенный над своей головой клинок. Но вопреки ожиданиям испуганного Эквитея, железо не рухнуло на его шлем. Бесчестный рыцарь, пожелавший смерти правителя, покачнулся в седле и завалился вниз.

— Не бойся, — выдохнул Прасс, вытаскивая меч из затылка несостоявшегося убийцы. — Я поклялся защищать тебя до гроба.

"Мало того, что возвышу его до маркграфа, — подумал король. — Но и позволю всегда обращаться ко мне на ты".

Еще не ведая, что удостоился невероятной чести, обладатель прорубленной челюсти развернулся к новой угрозе. Ближайшие рыцари как-то вяло отмахивались от атакующих зверей и старались как можно ближе подъехать к Эквитею. Из под шлемов поблескивали прищуренные глаза. Король понял, что отвага и верность имеют границы. И эти границы зачастую зависят не от высоких моральных принципов, а от чувства собственной безопасности.

Конь Прасса, подстрекаемый каблуками сапог, двинулся боком и заслонил правителя. Сами того не подозревая, от заклания короля спасли звери.

— Берегись! Поднять коп…

Мелко задрожала земля. Подбрасывая комки грязи и пыль, из звериной толпы вырвалось стадо диких кабанов. Взмыленные хряки, поднимая ужасающий визг и куикание, ударились в людей. Щепами брызнули сломанные копья. Но пронзенные деревом туши все равно упорно двигались вперед. Словно раскаленная стрела, вепри пронзили королевскую дружину. Острые бивни распороли сухожилия и груди лошадей. Предсмертное ржание и ругательство рыцарей стало последним, что крепко запомнилось Эквитею в этом бою.

Топочущая волна кабанов отбросила маленькую группу воинов во главе с королем от большей части воинства. В образовавшуюся брешь тотчас хлынули всевозможные зверьки. Пространство заполнилось волчьими шкурами и широкими медвежьими боками.

На полном скаку король въехал в лесную чащу. Казалось, его конь убит — вепри тащат на себе мертвое тело. За спиной монарха слушался звон оружия. Прасс сражался с двумя дружинниками.

— Еще двое захотели королевской крови? — разозлился Эквитей, поворачиваясь в седле.

Стремительным движением он вонзил острие клинка между горжетом[7] и подшлемником рыцаря. Убитый изрыгнул кровь и свалился с лошади. Прасс тем временем вытаскивал оба меча из плечевых суставов своего противника.

— Как всегда хорош, — сквозь приоткрытое забрало улыбнулся правитель, не замечая, что оказался довольно далеко от поля боя. — Искусный выпад двумя руками.

Оруженосец сдержанно поклонился.

Волна кабанов тем временем иссякла, растворившись среди деревьев. Конь под Эквитеем встрепенулся и слабо переступил из стороны в сторону.

— Живой! — обрадовался монарх. — Мы еще повоюем, коняка.

В тот же миг животное заржало и встало на дыбы. От неожиданности король сверзился из седла и треснулся о шершавый ствол сосны. Больно ударившись спиной, правитель все же сдержался, чтобы не застонать на глазах у Прасса. С трудом он поднялся, упираясь на меч.

— Проклятая тварь! — тоном Эквитея выругался оруженосец — он видел: у владыки не хватает сил даже на ругательства.

Королевский конь брыкался и бил копытами во все стороны. В его мужское достоинство уцепился разъяренный барсук. И, судя по всему, отпускать не собирался. Удары копыт не достигали цели — зверек держался на причинном месте. Испустив истошное ржание, конь исчез в лесу. Оттуда еще долгое время доносились его возмущенное фырканье.

— Я думал, что он раньше сдохнет, — признался Прасс, — от змеиного яда. Живучий оказался. — Оруженосец попытался пошутить и многозначительно приподнял брови. Со стороны это выглядело не совсем смешно: надрубленная челюсть и залитое вражеской кровью лицо. — Воспрянул, как будто и не умирал… Какой резвый коник!