— На этих холмах выходят замуж даже девочки, а Ромили уже пятнадцать. Я не сомневаюсь, что она уже задумывалась о собственном доме, лишь бы подальше от надзора Люсьелы. Еще наши предки говаривали: если в доме две хозяйки, то крыша там может вспыхнуть от одной-единственной искры… Я считаю, что отец просто подбирает для Ромили более выгодную партию. Что это, четвертый сын в семье? Лучше быть хозяйкой в хижине, чем служанкой в замке. Когда дом Гарис женится еще раз или нынешний хозяин поместья обзаведется супругой, жена Синила сразу окажется наинижайшей из домочадцев — рангом чуть выше приживалки. Видел бы ты Дарису до замужества — яркая, хорошенькая девица!.. Теперь же из-за постоянных беременностей она выглядит лет на десять старше своих лет.
— Я вовсе не думаю о замужестве, — заявила Ромили. — К тому же здесь, на холмах, достаточно достойных мужчин. Вот, например, Манфред Сторн, наследник «Сторновых высот». Он одних лет с Руйвеном. Так что вполне вероятно, когда я подрасту, отец поговорит о нашем браке со старым лордом Сторном. Родовитые владельцы «Высоких скал» тоже собираются сюда, у них два неженатых сына и незамужние дочери. Возможно, они присмотрятся к Раэлю. И ко мне… — Она пожала плечиками. — Ну и разговор у нас. Мужчины все одинаковы…
Алдерик фыркнул:
— Эти слова выдают вас с головой, госпожа Ромили. Вы еще так молоды… Надеюсь, ваш отец будет настолько благоразумен, что подождет, пока вы сами сделаете выбор, иначе наступит день, когда, проснувшись, вы решите, что вышли замуж за самого последнего человека из всех, годных в мужья. Итак, мы идем в дом или нет? Солнце уже высоко, а ваша мачеха что-то говорила насчет праздничного завтрака. Я уже почуял запах чего-то вкусненького, когда мы проходили мимо кухни.
Ромили молила богов, чтобы они уберегли ее от сторонних взглядов и позволили прошмыгнуть в свою комнату незамеченной. Там уж она моментально переоденется, быстренько примет ванну… Будет такой паинькой, что и описать нельзя. К сожалению, не повезло — в коридоре она почти столкнулась с высоким бледным толстяком со светлыми волосами, выходящим из ванной комнаты с бассейном, наполняемым водой из горячих источников. Одет он был в свободный халат, волосы не причесаны — очевидно, решил освежиться после долгих часов, проведенных в седле.
Ромили вежливо извинилась, затем, вспомнив, что она в мужских бриджах, едва не выругалась. Вот не повезло! А вдруг он ее не узнал и принял за мальчишку-слугу? Нет, мужчина расплылся в широкой улыбке.
— Госпожа Ромили? — Взгляд у него стал несколько озадаченным, он перевел глаза на ее ноги. — Вот так встреча! К обоюдному удовольствию!.. Какие у вас стройные ножки, просто прелесть. Вы так выросли… — Потом, уже пристальнее, он оглядел кружева на груди. — Для меня будет большим удовольствием пригласить вас на танец сегодня вечером. Мне кажется, вы из числа тех женщин, которые умело прячут свои достоинства.
Ромили вспыхнула и, почувствовав, что краска бросилась ей в лицо, бросилась бежать.
«Боже, теперь я понимаю, почему Люсьела считает, что я слишком взрослая, чтобы бегать в бриджах — это все равно что голой выскочить. Как же он смотрел на меня!.. Вот старый развратник!..»
Всю жизнь она донашивала одежду братьев — так уж вышло в семье; может, поэтому и не обращала внимания и не стыдилась этого. Ну, бегает еще один парнишка… Теперь под пристальным взглядом наследника лорда Алдарана Ромили почувствовала, что ее словно бы ощупывают — тискают грубо, как вещь. От этого в груди засвербило и в животе екнуло.
Девушка вбежала в свою комнату и захлопнула дверь. Отдышалась… Дождалась, пока сердце успокоится, потом подошла к рукомойнику и сполоснула лицо холодной водой.
Люсьела права. Ой, как же она права. Ну почему она не предупредила меня раньше?!
Ромили почувствовала себя такой несчастной! Ясно, что никому нельзя говорить об этом, иначе ее высмеют. Руки у нее все еще дрожали. Она скинула блузку, расстегнула штаны — когда те упали на пол, перешагнула через них. Приблизилась к зеркалу… Впервые в своей жизни обнаружила, что с блестящей плоскости на нее смотрит не девочка, а молодая женщина. Тело ее было стройно, талия узкая, груди, правда, едва округлились, бедра все-таки узковаты, совсем как у мальчишки, да и ноги тоже тощие.
«Все равно, — решила Ромили, — если я надену мужской костюм, уверена — никто не сможет обнаружить, что я женщина».
Через стеклянную дверь, отделявшую ее половину от комнаты Мэйлины, она заметила, что сестра изучает содержимое корзинки с подарками, присланными ей по случаю Праздника середины лета. Как и у нее самой, перед Мэйлиной стояли три корзинки — это натолкнуло Ромили на мысль внимательнее просмотреть ту, последнюю. Первая — от отца, в ней куда больше фруктов, чем цветов. Макаран всегда был практичным человеком и считал, что материальное, тем более вкусненькое, куда важнее, чем, например, цветы. Другая корзинка от Раэля — милый, милый братишка!.. Я тоже позабочусь о тебе… А это, значит, от Дарена? Хотя нет… Ромили достала странные соцветия, уложенные в букет… Вряд ли от старшего брата — вот как аккуратно подобраны бутоны. А это что за невиданные фрукты? Должно быть, он привез их из Неварсина… Такие в окрестностях замка не растут.
Под букетом лежал листок. Ромили взяла его и с удивлением прочитала:
Нет у меня ни сестры, ни матери,Чтобы вручить подарок.С почтением преподношу его вам.
Алдерик, студент.
Мэйлина закричала из своей комнаты:
— Роми, ты еще не одета? Поторопись, нам нельзя опаздывать на праздничный завтрак. — И после короткой паузы еще вопросы: — Какое платье ты собираешься надеть? Праздничное? Калинда у мамы, ты не поможешь застегнуть мне пуговицы?
Тут же сестра ворвалась в ее комнату.
— Какие красивые цветы! Роми, ты только посмотри… Мои все срезаны в нашем саду, а эти какие-то странные… Ага, и здесь букетик снежного винограда, ой, какой же он сладкий, прямо как мед. Я слыхала, они ждут морозов, эти монахи в Неварсине, и, когда ягоды хорошенько прихватит, собирают и готовят из них крем и сладости. Роми, как ты думаешь, кто он? Он выглядит так романтично. Думаешь, дом Алдерик собирается ухаживать за кем-нибудь из нас? Я была бы просто счастлива, если бы кого-нибудь из нас обручили с ним. Он такой представительный и галантный. Совсем как принц из какой-то сказки…
— Какие глупости ты говоришь, Мэйли! — ответила Ромили, однако потом не выдержала и улыбнулась. — Я думаю, что он обычный гость, не более… Не сомневаюсь, такую же корзинку он послал и нашей приемной матери.
— Домна Люсьела вряд ли оценит этот подарок, — фыркнула Мэйлина. — Она считает праздничную ночь языческим обрядом, а христофоро не к лицу не то чтобы участвовать в нем, а даже наблюдать за праздником. Она ворчала на Калинду уже за то, что та позволила Раэлю приготовить корзинки с подарками. На что отец сказал: «Все празднуют, все радуются, любой будет прощен, этот грех невелик, ведь получают же батраки день отдыха. Пусть Раэль получит удовольствие, пока маленький. Он будет хороший христофоро, если останется таким добрым и хорошенько освоит „Книгу Мыслей“.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});