Читать интересную книгу Час Быка (журнальный вариант) - Иван Ефремов

Трое землян, гневно осуждая себя за промедление, выбежали на площадь. Торжествующий рев вырвался из сотни одичалых глоток, но толпа разглядела необычный вид людей и притихла. Тивиса склонилась над корчившимся пленником, осмотрела кинжал. Он был покрыт пластинками стали, пружинисто отделявшимися от клинка, подобно хвойной шишке с длинными чешуями. Такое оружие можно было вырвать только с внутренностями. Дожить до самолета и операции человек не мог. Тивиса мгновенно приняла решение. Погладив окровавленную голову, успокоив раненого, Тивиса нажала две точки на его шее — и жизнь мученика оборвалась.

Женщина, не в силах встать на ноги, доползла до землян, умоляюще протягивая к ним руки. Полуголый вожак прыгнул к ней, но вдруг завертелся и с глухим стуком грянулся головой о плиты. Тор Лик, который сбил его воздушной волной из незаряженного наркотизаторного пистолета, бросился к женщине, чтобы поднять ее. Откуда-то из толпы вылетел такой же тяжелый заершенный нож и вонзился между лопатками женщины, убив ее наповал. Второй нож ударился о скафандр Тора Лика и отлетел в сторону, третий просвистел у щеки Тивисы. Гэн Атал, как всегда рассчитывая на технику, включил защиту своего СДФ, которому он заблаговременно приказал быть рядом.

Под звон ножей, отлетавших от невидимого заграждения, и возбужденный рев толпы земляне отступили и скрылись в проходе, перекрыв вход. Прошло немало времени, пока бросавшиеся на защитное поле с тупым упорством люди, если их можно было так назвать, поняли, что имеют дело с непреодолимой силой. Они отступили на площадь и принялись совещаться. Осмотревшись, путешественники поняли, что находятся в замкнутом массивными стенами прямоугольнике бывшего парка. Рассыпавшиеся пеньки деревьев торчали между нагромождениями столбов, камней с надписями, плит и скульптур. Гэн Атал первый догадался, что это кладбище тех наиболее отдаленных времен, когда людей хоронили в пределах города, около чем-либо знаменитых храмов. Стена кладбища не задержала бы нападения, поэтому Гэн Атал выбрал место для установки защитного поля недалеко от входа. Он поставил два СДФ на «осевых» углах квадрата, оконтуренного столбиками из синей керамики. Здесь для нападавших нагляднее была граница запретной зоны. После нескольких атак у них выработается рефлекс на непреодолимость, и тогда можно будет иногда выключать поле. Состояние батарей очень заботило инженера броневой защиты. Не ожидая подобных приключений, они израсходовали много энергии на быструю езду.

Тор Лик поднял перископ СДФ, одновременно служивший антенной. Приближался час, когда «Темное пламя» создаст отражательное «зеркало» в верхних слоях атмосферы над городом Кин-Нан-Тэ. Путешественники вызовут самолет и получат объяснение случившегося.

Тивиса, потрясенная впечатлениями невиданных зверств, сожалением о слишком запоздалом вмешательстве, расхаживала между могил, чтобы успокоиться.

Индикатор связи показал синий огонек, означавший, что радиолуч достиг нужного слоя атмосферы. Для экономии энергии решили вести переговоры без изображения, с выключенными ТВФ.

Астрофизик подошел к Тивисе и обнял, нежно привлекая к себе.

— Кто они? — вырвался мучивший ее вопрос, хотя Тивиса знала, что возлюбленный не мог ничего ответить. — Они, неотличимые от людей и в то же время не люди. Зачем они здесь?

— Вот опасность, на которую намекали чиновники Торманса, — убежденно сказал Гэн. — Очевидно, они стыдятся признать, что на планете Ян-Ях существуют такие виды… обществом это не назовешь… виды бандитских шаек, будто воскресших из Темных Веков Земли!

— Да, опасность куда страшнее и лимаев Зеркального моря и тех тварей в лесу, — согласился Тор.

— Не поставляют ли эти палачи пищу пожирателям падали? Биологическая связь очень старого типа?.. — сказала Тивиса.

— Но кого они ловят и мучают?

— Помните, они кричали о какой-то «экспедиции»? — вспомнила Тивиса. — Тот, кого я убила, был слишком изуродован, чтобы понять, к какой группе общества он принадлежал.

— Женщина показалась мне средних лет, хорошо развитой. Из класса образованных или ДЖИ. — И Тор Лик посмотрел на свои руки, вновь чувствуя теплые струи крови той, которую он безуспешно спасал.

— Если бы нас предупредили о малейшей возможности такого, — угрюмо сказал инженер броневой защиты, — я сумел бы захватить с собой нечто!

— И что бы вы стали делать? — печально спросила Тивиса. — Избивать? Ничего не понимая и не зная?

— Тут нечего знать! Их поступки недопустимы ни при каких условиях!

— Но ведь что-то заставляет их? Нет, я должна поговорить с ними! Гэн, выключайте поле.

Тивиса появилась в воротах, вызвав крики толпы, заполнявшей площадь. Тивиса подняла руки, показав, что хочет говорить. С двух сторон подошли, очевидно, главари — полуголый с волосами узлом и татуированный, в сопровождении своих подруг.

— Кто вы? — спросила Тивиса на языке Ян-Ях.

— А кто вы? — ответил вопросом татуированный на низшем языке планеты, с его неясным произношением, проглатыванием согласных и резким повышением тона в конце фраз.

— Ваши гости с Земли!

Четверо разразились хохотом, тыча пальцами в Тивису. Смех подхватила вся толпа, и площадь загрохотала.

— Почему вы смеетесь? — спокойно и недоуменно продолжала Тивиса.

— Наши гости! — проорал полуголый, налегая на первое слово. — Ты скоро будешь наша для… — И он сделал жест, не оставляющий сомнений в судьбе Тивисы.

Женщина с Земли не смутилась и не дрогнула, а продолжала задавать вопросы. Ответы были столь же грубые, издевательские или бессмысленные. Последний вопрос Тивисы: «Разве вы не понимаете, что катитесь в бездну без возврата, где накопленная в вас злоба обратится против вас же? Что вы станете собственными палачами и мучителями, когда не будет пленников?» — чем-то задел женщин. Одна осторожно приблизилась к Тивисе, сгорбившись, как загнанная в западню зверюшка.

— Мы мстим, мстим, мстим! — закричала она.

— Кому?

— Всем! Им! Кто умирает бессловесным скотом! Тем, кто вымаливает жизнь холуем у владык!

«Эта женщина подвергалась тяжелому унижению, исказившему ее психику и поставившему на грань безумия», — подумала Тивиса и тихо спросила:

— Кто обидел вас?

Лицо женщины отразило безграничную злобу.

— А! — завизжала она. — Ты чистая, красивая, всезнающая! Бейте ее, бейте всех! Чего стоите, трусы? — визжала она, подбираясь к Тивисе.

И Тивиса отступила в ворота как раз вовремя. Гэн Атал, следивший за переговорами с рукой на кнопке, замкнул защиту. Отброшенные преследователи покатились, переворачиваясь, по плитам древней площади.

Тивиса схватилась за подбородок, как всегда в минуты разочарования и неудач.

— Что ты можешь еще, Тихе? — спросил Тор Лик, называя ее интимным прозвищем, придуманным еще во время Подвигов Геркулеса.

Начальные слоги ее имени образовали древнегреческое имя богини счастья.

— Будь вместо меня Фай Родис… — начала Тивиса.

— Хорошего она не добилась бы, — перебил Тор Лик, — разве если бы применила свою силу массового гипноза… Ну, остановила их, а что дальше? Мы их тоже остановили, но не избивать же их лазерным лучом, спасая наши драгоценные жизни!

— О нет, конечно, — Тивиса умолкла, прислушиваясь к шуму толпы, доносившемуся через ограду кладбища.

— Может быть, им нужны наркотики? — предположил Гэн Атал. — Помните широчайшее распространение наркотиков в старину, особенно когда химия одарила человечество наркотиками, дешевле и действеннее, чем алкоголь и табак.

— Не сомневаюсь, у них есть нечто одурманивающее. Достаточно взглянуть, как они двигаются. Но существо бедствия в другом — в потере человечности. В давние времена случалось, что дикие звери воспитывали человеческих ребят, случайно брошенных на произвол судьбы в просторах джунглей или саванн. Известны дети-волки, дети-павианы, даже мальчик-антилопа. Разумеется, могли выжить только индивиды, одаренные особым здоровьем и умственными способностями. И все же они не были людьми. Дети-волки даже утратили вертикальную походку. Все усилия вернуть их в человеческое состояние были тщетны, несмотря на старания психологов, педагогов и врачей.

— Что ты вспомнила? — удивился Тор Лик, — Давно известно, что мозг человека получил свое могущество, лишь развиваясь в социальной среде. Первые годы жизни ребенка имеют гораздо большее значение, чем думали. Но…

— Но общество, а не стадо воспитало человека. Это старая ошибка историков. Человек был групповым, не стадным, животным. А толпа — стадо, она не обладает информацией и не может сохранять ее. Преступное лишение людей знаний, правды, накопление омерзительной лжи привело к созданию этих непонимающих, неищущих, руководимых лишь инстинктами нелюдей. Им осталось только сбиться в стадо, где главное развлечение — садистические удовольствия на базе глубочайшей неполноценности. И перестроить их, как детей волков, непосредственно обращаясь к человеческим чувствам, нельзя. Надо придумывать особые методы… Как я жалею, что нет Родис!..